Геннадий Тарасов - Sex-shop «Шалунья»

Это что–то мне напоминает…

Входная дверь звякнула, скрипнула, стукнула, и на пороге, кашляя, сипя и отдуваясь, появилась посетительница. Положив руки на поясницу, она выпрямила спину, огляделась по сторонам и сказала: «Батюшки! Что же мне все это напоминает?»

Славик из-за прилавка посмотрел на вошедшую, задумчиво поскреб трехдневную щетину на подбородке и мысленно оценил: «Да, этой девушке лет триста…» Покачал головой, вздохнул и, поднявшись, приступил к выполнению своих обязанностей продавца секс–шопа «Шалунья», в число которых в том числе входили бесконечное терпение и приветливость ко всем. Но именно сегодня он не был склонен ни к тому, ни к другому.

– Не представляю себе, что тут что может напоминать. По-моему, все предельно ясно. Что есть – то оно и есть.

Голова его временами трещала, временами гудела, с женой вчера нехорошо получилось – да, можно сказать, совсем не получилось, потому что был не сильно, но крепко выпивши, так что сегодня он не был настроен любезничать и миндальничать ни с кем.

–Да как же, – возразила старушка. – Здесь многое мне что–то напоминает. У меня сейчас даже возникло такое чувство, будто я с чем–то таким в свое время даже имела дело.

– Да кто бы сомневался, – буркнул Славик.

– Вот вы мне напрасно не верите, – загорячилась старушка.

– Ну что вы… – попытался возразить Славик.

– Нет–нет, я вижу, что вы переполнены скепсисом.

– Это не скепсис… Скорей сепсис… Просто еще не отошел от вчерашнего.

– От чего вчерашнего?

– Ну, это… как… Не выспался… Не проспался…

– Эх, молодежь, молодежь! – переполнилась восторгом посетительница. – Я в ваши годы тоже не спала до рассвета.

– Вот, – кивнул головой Славик. – Значит, вы понимаете.

– Нет! Не понимаю и никогда не понимала, как можно столь бездарно упускать все эти прекрасные мгновения!

– Подумаешь, выпили немного лишнего!

– Выпить немного лишнего можно и в старости. И даже немного больше лишнего – это я вам по секрету говорю.

– Правда? – оживился Славик. Несмотря на тошноту и хотение пива, разговор начинал его забавлять. – Желаете поделиться опытом?

– Глупый, глупый молодой человек. Опыт – что? Переживание. Переживания следует переживать, проживать лично, а не пускать слюни под чужие россказни. Только такой опыт останется с вами и в старости, и после… И все же, эта штучка определенно мне что–то напоминает.

Старушка подошла к витрине и взяла с нее черный гелевый девятидюймовый вибратор. Оценивающе прикинула на руке массивную игрушку и в задумчивости протянула: – Однако…

– Впечатляет? – вкрадчиво поинтересовался Славик.

– Скорей забавляет. Но…

– Что–то напоминает? – капнул иронии Славик.

– Ну, вот в таком положении, – и она перевернула вибратор лихо задранной головкой книзу, – напоминает ваш нос. А вот в таком… – и она вновь запустила орла в небеса, – в таком положении оно мне что–то другое напоминает, но я никак не вспомню, что. Но, несмотря на это, в этом положении оно мне нравится значительно больше.

– И не мудрено, – подытожил Славик. – Он и создан с таким расчетом, чтобы в этом положении нравиться больше.

Он был немного обижен за свой нос, который на самом деле обвисал книзу небольшой сарделькой. Но старушка была столь беззлобной, так вся светилась добротой и детской радостью перед лицом удивительного чуда жизни, что Славик решил не таить обиды и не зацикливаться.

– А он еще вот что может, – начал удивлять он и включил вибратор. Старушка, держа игрушку двумя руками, взвизгнула от восторга. Славик повернул крышечку–регулятор и увеличил вибрацию до максимума. Старушка залилась счастливым смехом.

–Я поняла! – крикнула она. – Я вспомнила. Этой штучкой можно взбивать сливки!

– Можно и сливки, – устало и как–то даже печально согласился Славик. – У нас еще много разных взбивалок есть. – И он быстро показал, каких взбивалок есть: и шарики, и плужки, и различные вибронасадки и виброкольца, и даже помпа с вибратором.

А когда показ завершился, посетительница сказала:

– Хорошо! Я рада, что случайно забрела к вам. Жизнь открыла мне удивительное место, и я обязательно зайду к вам еще. И, быть может, – да нет, наверняка – куплю себе вот эту замечательную черненькую взбивалку…

– Скажите, мадам, – Славик учтиво склонил голову, – не сочтите мой вопрос дерзостью, но, мадам, сколько вам лет?

– Вы, молодой человек, инстинктивный природный хам, – беззлобно сказала старушка. – На природу нельзя обижаться, поэтому я вам отвечу. И отвечу я вам так: меньше, чем вы думаете, но больше, чем мне хотелось бы. Адью…

Когда седое видение растаяло в пространстве, оставив после себя сияние радости и флюиды счастья, Славик почувствовал прилив то ли вдохновения, то ли настроения. Он любовно почесал свой нос, после чего сбегал в соседний ларек за пивом. Жизнь явно посылала ему позитивные сигналы, и ни в коем случае нельзя было их игнорировать. Да он и не собирался их игнорировать, нет, нет!

А нет ли чего поменьше?

Дама вертела в руках вибратор–реалистик, выполненный в натуральную величину с мельчайшими, несколько идеализированными подробностями, вертела, придирчиво разглядывая, оценивая и примериваясь.

– А нет ли чего поменьше? – спросила она, наконец.

Славик, давно уже безучастно за ней наблюдавший, принял позу участника событий и спросил печально:

– А зачем вам это?

– Мне надо меньше! – отрезала посетительница.

– Надо – значит надо, – вздохнув, согласился Славик и подал женщине латексного красавца несколько меньшего размера.

Женщина, мельком взглянув на устройство, не притрагиваясь отмела его прочь категоричным движением загнутого маникюром ногтя.

– Да нет же. Не то! Мне надо меньше!

Славик покачал головой.

– Так вам самый маленький, что ли? Дамский пальчик? Так бы сразу и сказали.

Он сгреб с полки целую пригоршню веселых и веселящих безделушек и высыпал все это богатство на стекло перед глазами слегка ошеломленной покупательницы. Брови на ее лице поползли вверх, явно требуя объяснений.

– Объясняю, – сказал Славик, – хотя, что тут, собственно, объяснять? Все предельно ясно и понятно, как и требуется для прекрасных дам. Вот металлические, вот латексные, пластмассовые, гелевые, в форме помады, в форме кисточки… Но, знаете, я думаю, что вы, женщины, слишком склонны преуменьшать, преувеличивая одновременно.

Его собеседница на полшажка приблизилась к нему из своей отстраненности.

– Что вы такое говорите? – спросила она. – Вы вообще о чем? С кем разговариваете? Я вас не понимаю.

– Да тут и понимать нечего.