Роман Уваров - Приключения частного охранника

– Феденька, не ругайся на меня, не теряй драгоценного времечка, эт самое, а то там Альбиночка Ляпина загрызёт, – сказал Прибрёхин и заплакал.

На раздумья времени у меня не оставалось. Я побежал туда, где у нас была бытовка сантехников и где сейчас Альбиночка рвала алкоголика Ляпина по кличке «Кердык – ку – ку».

Последствия.

Вбежав в бытовку сантехников, я увидел следующую картину – бригадир сантехников Ляпин по кличке «Кердык – ку – ку» и трое его подчинённых сидели на шкафах, а Альбина своим глухим басом гавкала на этих перепуганных алкашей. Изорванные Альбиной штаны Прибрёхина валялись на полу.

– Федя, убери отсюда этого волкодава, пока мы ещё живы! – обратился ко мне, дрожащий от страха на шкафу, Кердык – ку – ку.

– Тебя отсюда надо убрать в первую очередь Ляпин, чтобы ты своей пьяной физиономией не раздражал людей и собак, – ответил я ему и осторожно подошёл к Альбине.

Я также осторожно пристегнул цепь к её ошейнику и повёл её в вольер. Я шёл, а у меня от страха дрожали руки и ноги. «А вдруг эта «лошадь» Альбиночка надумает броситься на меня», – думал я. Минуты ходьбы до вольера мне показались вечностью.

Увидев в окно КПП меня, идущего с Альбиной, Прибрёхин куда – то исчез.

А посадив Альбину в вольер, я вернулся на КПП. Прибрёхин сидел под столом, а его голые волосатые ноги и красные «семейки» вырывались из общей картины деловой обстановки этого святого листа для каждого охранника.

– Что, голый секс – символ ЧОПа «Ягуар», дрожишь? – бросил я крылатую фразу в адрес этого нерадивого охранника.

– Дрожу, Федя. Дрожу, эт самое, – раздалось из – под стола.

После чего, посидев ещё минут пять под столом, Афанасьевич явился «на свет Божий». И первыми словами этого, только что спасённого мной наглеца, были:

– Ты должен меня, Федя, отпустить сейчас домой, эт самое. Я же не могу работать без штанов!

После чего я вдохнул в лёгкие побольше воздуха и что было у меня силы закричал на этого проходимца:

– Ты что хочешь, чтобы меня из – за тебя, пенсионер, уволили из ЧОПа? Я тебя сейчас пошлю на обход территории и ты пойдёшь на мороз в своих продуваемых всеми ветрами труселях, пока у тебя не отвалится твой «петушок»! Ты вымотал все мои нервы! Я из – за тебя уже потерял интерес к женщинам!

Сказав эту последнюю фразу, я поймал себя на мысли, что я совершил ошибку. Такое при Прибрёхине говорить нельзя. Человек, который и во сне думает только о сексе, на такую фразу возбуждается, как бык на красную тряпку. И уже следующие слова Прибрёхина были такие:

– Ты правда, Федя, потерял всякий интерес к дамочкам, эт самое?

Я молчал, будто не расслышал. Но Прибрёхина было уже не остановить. Забыв о своих штанах и о своём рваном бушлате, забыв о том, что он стоит передо мной в одних трусах, он начал своё очередное разглагольствование:

– Когда я, Федя, много лет назад работал стриптизёром, эт самое, в меня влюбилась одна пожилая дамочка, эт самое…

Договорить я ему не дал.

– Молчать! – крикнул я. – Иди одевай свои гражданские штаны и шагом марш на обход территории, стриптизёр голожопый!

Обидевшись на меня, Прибрёхин направился в раздевалку, а я от волнения закурил. «С таким напарником я никогда не брошу курить!» – подумал я и посильнее затянулся.

Ночной обход территории

Что ни напарник – то беда.

Хоть в прорубь прыгай, да с разбега.

Когда же Бог мне даст? Когда?!

Вполне нормального коллегу.

Впервые, за всё время работы в охране, я шёл на обход территории объекта с какой-то тревогой в душе. И меня ни радовали ни звездное небо над головой, ни поскрипывание снега под ногами, ни моя работа, которой я всегда так гордился. Лицо моего напарника при бледном свете луны, напоминало мне восковую маску.

А почему ты, Прибрёхин, так тяжело дышишь? – шёпотом спросил я у него.

Какая-то тревога меня, Федя, эт самое, одолевает! – тоже шёпотом ответил он.

А по поводу чего твоя тревога? – не отставал я.

Сердце мне подсказывает, Федя, что что-то здесь, эт самое, не так!

А что здесь не так?! Здесь всегда до твоего прихода всё было нормально! – воскликнул громко я и эхо повторило за мной мои слова.

Слышал? Слышал, Федька, эт самое! – встревоженно заметался мой напарник.

Да успокойся ты, придурок, это же эхо!

Не эхо это, Федька, а это эхоглот, эт самое! – побледнев, как полотно, начал вопить Прибрёхин.

Какой «эхоглот»?! Это фантазия твоего старческого маразма!

Прибрёхина трясло, он стоял на месте, как вкопанный, и со страхом в глазах смотрел куда-то вдаль. Остановился и я. И хотя я не хотел верить своему новому напарнику, но на спине выступил холодный пот.

Прибрёхин, куда ты уставил свои зеньки? Ты там что-то видишь? – волнуясь, спросил я.

Вижу, Федя… Вижу, эт самую…

Да скажи, наконец-то, старый хрыч, что ты там видишь? – потребовал я.

Его я вижу, Федя! Его, эт самое, задыхаясь от страха произнёс тот.

Да кого «его»?

Эхоглота! – выдавил из себя Прибрёхин, и мы, не сговариваясь, помчались со всех ног к КПП.

Скользкую дорогу метров триста мы преодолели, как рекордсмены-спринтеры за несколько секунд. Влетев ураганом на КПП, мы закрыли дверь на замок и погасили свет.

Я забрался под стол, Афанасьевич занял место под лежаком. В ночной тишине я услышал, как грохочут наши сердца.

Федя, меня кажется радикулит секанул, эт самое, – услышал я стон своего напарника из-под лежака.

Затихни, хрен старый, пока нас эхоглот не услышал! – ответил ему я.

Наступила минутная тишина, после чего я вновь услышал протяжный стон своего горе-коллеги.

Сжавшись в комок под столом, я сидел не дыша. Мне казалось, что за дверью кто-то стоит. В мёртвой тишине ночи раздался очередной стон бедоносца-напарника.

Федя, ко мне кажется кердык, эт самое, подкрался, – прошептал он.

А это ещё кто такой? – дрожа от страха, спросил я.

Но в ответ Прибрёхин только жалобно заскулил. В темноте я изо всех сил пытался разглядеть, что творит кердык с моим коллегой, который ещё стонал, видимо пытаясь сопротивляться.

Афанасьевич, ты ещё жив? – набравшись смелости тихо спросил я.

Жив я! Жив, эт самое! Да только, что толку! – услышал я в ответ.

Присмотревшись, я увидел, как Прибрёхин медленно выкарабкивается из-под лежака.

Ты куда, старый хрен, собрался? – спросил я.

Да, кажется, Федя, уже светать начинается, эт самое.

Испытывая какое-то облегчение, я тоже вылез из-под стола.

Сдача смены

Наконец-то наступил долгожданный час пересменки. Первыми пришли наши сменщики: сорокалетние «качки» Витя «Рыжий» и Серёжа «Офицер». Вслед за ними прибыл и старший объекта Саныч.

А-а по-по-чему у вас т-т-так на КПП г-г-грязно? – обратился ко мне заика – «Офицер».