Пэлем Вудхауз - Положитесь на Псмита

— Извините меня, но, право же, мне это кажется крайне странным!

— Но почему? Я молод, полон сил и не имею никаких средств к существованию.

— Но ваш… э… ваш костюм…

Псмит не без самодовольства скосил глаза на безупречно сидящий жилет и стряхнул с рукава пылинку.

— Вы считаете, что я одет элегантно? — сказал он. — Вы находите меня щеголеватым? Но подумайте, мисс Кларксон! Тот, кто хочет найти место в условиях нынешней ожесточенной конкуренции, должен быть одет аккуратно и прилично. Наниматели косо смотрят на мешковатые брюки. Модный жилет для них значит больше честного сердца. Эта безупречная складка была сотворена при помощи матраса, на котором я лихорадочно метался всю ночь у себя на чердаке.

— Нет, я не могу вам поверить.

— Умоляю, не говорите так!

— Вы действительно хотите, чтобы я нашла вам работу?

— Я предпочитаю термин «место». Мисс Кларксон достала блокнот.

— Если вы не в шутку…

— Уверяю вас, я совершенно серьезен. Весь мой капитал в денежном исчислении составляет десять фунтов.

— Тогда, может быть, вы скажете мне вашу фамилию?

— А! Первый шаг сделан. Моя фамилия Псмит. — Пе-Смит. «Пе» немое.

— Псмит?

— Псмит.

Мисс Кларксон несколько секунд размышляла над этим, храня почти скорбное молчание, затем вновь подхватила выскальзывающие из ее рук бразды правления.

— Мне кажется, — сказала она, — вам следует сообщить мне некоторые сведения о себе.

— С превеликим удовольствием, — горячо отозвался Псмит. — Я всегда готов… нет, исполнен желания поделиться историей моей жизни, но в наш торопливый век мне редко идут навстречу. Начнем же с начала. Мои младенческие годы. Когда я был еще малое дитя, нянька подкупила шестипенсовиком мою старшую сестру присмотреть, чтобы я не учинил содома и гоморры. К концу дня сестрица потребовала шиллинг и получила его. Теперь мы переходим к моему детству. В нежном возрасте меня отправили в Итон, и все предсказывали мне блистательную карьеру. Ах, мисс Кларксон, это были счастливые дни! Веселый, смеющийся мальчуган, кудрявый, с солнечной улыбкой — не будет преувеличением сказать, что я стал всеобщим любимцем. О, эти старинные стены… Но я вас утомляю, я вижу по вашим глазам…

— Нет, нет! — возразила мисс Кларксон. — Просто… Я ведь спросила, в какой области вы имеете опыт… Собственно, какая работа…

— Место.

— Какое место вам подошло бы?

— В широком смысле слова, — ответил Псмит, — любой пост, адекватно оплачиваемый, который не имеет никакого отношения к рыбе.

— К рыбе! — с дрожью в голосе произнесла мисс Кларксон, вновь теряя бразды. — Но почему к рыбе?

— А потому, дражайшая мисс Кларксон, что до этого утра моя жизнь была повязана с торговлей рыбой, и душа моя восстала.

— Вы торговали рыбой? — пискнула мисс Кларксон, завороженно глядя на безупречные складки его брюк.

— Это не мой рабочий костюм, — объяснил Псмит, проследив и правильно истолковав ее взгляд. — Да, вследствие финансового краха, постигшего мою ветвь нашего рода, я до нынешнего утра служил на посылках у дяди, который, к несчастью, является Монархом Макрелей или Султаном Сардин, или как там еще именуют магнатов коммерции, которые держат за горло рыбный рынок. Он потребовал, чтобы я изучил рыбное дело с самого низа, без сомнения теша себя мыслью, что я последую по его стопам и в конце концов достигну положения Повелителя Палтусов. Увы! Он был слишком оптимистичен. Сбыться этому не было суждено! — произнес Псмит с торжественной скорбью, устремляя на мисс Кларксон совиный взгляд сквозь монокль.

— Нет? — сказала мисс Кларксон.

— Нет. Вчера вечером я был вынужден поставить его в известность, что рыбное дело почтенно, но мне не подходит и что я намерен навеки расторгнуть связь с фирмой. Могу сразу же сказать, что последовало нечто вроде землетрясения. Жестокие слова. — Псмит вздохнул. — Черные взгляды. Непристойная перепалка. И в заключение мой дядя умыл руки, стряхнул мой прах со своих ног и выгнал меня в широкий мир. Чем и объясняется мое желание найти какое-нибудь занятие. Мой дядя отвратил от меня свой лик раз и навсегда, мисс Кларксон.

— Боже мой, — сочувственно произнесла владелица бюро по найму.

— Да. Он суровый человек и ближних своих судит исключительно по их преданности рыбе. В жизни не встречал другого человека, настолько поглощенного чем-то одним. Уже много лет он буквально помешан на рыбе. Настолько, что и сам теперь почти не отличим от рыбы. Словно бы он занялся самовнушением и постоянно повторял про себя: «Каждый день во всех отношениях я становлюсь все больше и больше похожим на рыбу». Теперь даже самые близкие друзья не могут решить, кого он больше напоминает — треску или окуня… Но я вновь утомил вас этими семейными тайнами?

Он внезапно бросил на мисс Кларксон такой пронизывающий взгляд, что она вздрогнула.

— Нет, нет! — воскликнула она.

— Вы утишили мою тревогу. Я вполне отдаю себе отчет, что, разрабатывая тему рыбы, способен более чем наскучить моим слушателям. Но энтузиазм, вызываемый рыбой, остается для меня непостижимым. Мой дядя говорил о хорошем улове сардин в Корнуолле с тем же трепетным благоговением, с какой ищущий прихода благомыслящий молодой священник говорит о несравненной духовности своего епископа. Для меня же, мисс Кларксон, рыбная торговля с первого дня стала тем, что я могу описать лишь как полное фиаско. Она угнетала лучшее во мне. Возмущала все мои фибры. Мне приходилось вставать и вкушать незатейливый завтрак в четыре часа утра, а затем отправляться на Биллингсгейтский рынок и несколько часов стоять по колено в дохлой рыбе всевозможной величины и вида. Без сомнения, чудная жизнь для кошки, но слишком уж забористая для одного из шропширских Псмитов. Моя натура, мисс Кларксон, поэтична, утонченна. Я люблю быть в окружении радости и жизни, а что может быть безрадостнее и безжизненнее, чем дохлая рыбина? Помножьте эту дохлую рыбину на миллион, и вы получите среду обитания, которую, не содрогнувшись, мог бы созерцать лишь Данте. Мой дядя твердил мне, что определить свежесть рыбы можно, поглядев ей в глаза. Так мог ли я провести весну жизни, глядя в глаза дохлых рыбин? Нет! — Он встал. — Ну, не буду больше вас задерживать. Благодарю вас и неизменную любезность и внимание, с какими вы меня выслушали. Теперь вы поняли, почему мои таланты выброшены на рынок и почему я вынужден прямо оговаривать, что места, так или иначе связанные с рыбой, рассматриваться не будут. Я убежден, что в самом ближайшем будущем вы найдете для меня что-то особенно хорошее.

— Право не знаю, могу ли я обещать это, мистер Псмит.

— «Пе» немое, — напомнил он ей. — Да, кстати, — продолжал он, остановившись в дверях. — Еще один пустячок, и я уйду. Пока я ждал, чтобы вы освободились, я прочел в «Рассказах для девочек» за январь тысяча девятьсот девятнадцатого года часть романа с продолжением. Поиски следующих номеров оказались бесплодными. Называется он «Ставка — ее честь», автор — Джейн Эммелина Мосс. Вы случайно не таете, чем все это кончилось? Узнал ли лорд Юстас, после того как обнаружил в полночь Клариссу в спальне сэра Джаспера, что она проникла туда, только чтобы отыскать и изъять неосторожные письма своей задушевной подруги? Вы не таете? Этого я и опасался. Ну, всего хорошего, мисс Кларк-сон, всего хорошего. Я оставляю свое будущее в ваших руках с легким сердцем.