Пэлем Вудхауз - Слоновое средство

П.Г.ВУДХАУЗ

СЛОНОВОЕ СРЕДСТВО

Деревенский хоровой кружок организовал праздник и спектакль в пользу местного органного фонда. Мимо нас, сидевших с трубками у окна трактира, вдоль по маленькой уличке шествовала шумная процессия. До нас долетали обрывки гимнов, и мистер Муллинер стал заражаться праздничным настроением.

-- Горе мне! Я юный и бледный викарий, -- подпевал он в нос, как и полагается при исполнении старинных песнопений. -- Удивительно, -- перешел он вдруг на свой обычный тон. -- Прямо удивительно, до чего меняются обычаи даже среди духовенства. Теперь редко встретишь юного викария.

-- Верно, -- ответил я. -- Большинство из них здоровяки-спортсмены, верные своим университетским традициям. Я никогда не видел юного бледного викария.

-- Вы никогда не встречали моего племянника Августина?

-- Никогда.

-- Вот он-то как раз и был этим юным и бледным помощником викария. Хотите, я расскажу о моем племяннике Августине?

В то время, -- начал мистер Муллинер, -- мой племянник Августин был викарием, юным и очень бледным. Еще мальчиком он чуждался всякого рода физических упражнений, а богословский факультет вытравил из него последние признаки плоти. Когда он прибыл в Нижний Брискет, он был на редкость мягкий и скромный молодой человек. Льняные волосы, бледно-голубые глаза и худоба, как у сушеной трески.

Его преподобие Стэнли Брэндон был огромный, атлетически сложенный мужчина, суровый и властный; его пылающие глаза и налитое кровью лицо могли запугать и менее пугливого викария. Достопочтенный Стэнли Брэндон студентом в Кембридже славился как боксер-тяжеловес, и Августин рассказывал мне, что в религиозных дебатах он сохранил боксерские замашки. Когда у них произошли разногласия по вопросу об украшении церкви к празднику, то Августин боялся, что получит хороший удар -- нокаут.

Таков был достопочтенный Стэнли Брэндон. И к дочери такого сурового человека Августин втайне питал нежные чувства. Ах, Купидон делает героями всех нас!

Джен была очень мила и любила Августина не меньше, чем он ее. Из страха перед ее отцом они принуждены были видеться тайком. А это было очень неприятно для Августина, который, как все Муллинеры, любил говорить правду в глаза и не выносил недоговоренности и обмана. Однажды, когда влюбленные прогуливались среди Лавровых кустов в садике викария, Августин возмутился.

-- Дорогая моя, -- заявил он, -- я больше не могу скрывать наши отношения. Сейчас я пойду к вашему отцу и попрошу вашей руки.

Джен побледнела и упала в его объятия. Она знала, что Августин рискует получить не ее руку, а пинок ногой.

-- Нет, нет, Августин! Вы не должны этого делать!

-- Но, дорогая, это единственный честный выход.

-- Да, да, только не сегодня, прошу вас!

-- Почему не сегодня?

-- Потому что папа сегодня очень сердит. Он только что получил письмо от епископа с выговором за ношение излишних украшений во время службы, и это его страшно рассердило. Видите ли, он учился с епископом в одном классе и не может этого забыть. Сегодня за ужином он говорил, что покажет этому Боко-Бикертону, как делать выговор своему старому школьному товарищу.

-- Но ведь епископ будет здесь завтра на конфирмации.

-- Да. И я так боюсь, что они поссорятся! Как жаль, что именно этот епископ -- папин начальник. Папа всегда вспоминает, что подбил ему глаз за то, что тот налил ему чернила за воротник, и это, конечно, роняет авторитет епископа в его глазах. Так вы не пойдете к нему сегодня?

-- Нет, не пойду, -- со вздохом сказал Августин.

-- Уже поздно и сильная роса. Извольте перед сном согреть ноги и насыпать горчицы в носки! Слышите?

-- Обязательно, дорогая.

-- Ведь у вас слабое здоровье.

-- К сожалению, да.

-- Вообще, вам следует принимать какое-нибудь укрепляющее средство.

-- Постараюсь. Спокойной ночи, Джен.

-- Спокойной ночи, Августин.

Джен, как кролик, юркнула в дом, а Августин поплелся в свою меблированную комнату на Хай-стрит. Первое, что он увидел там, были посылка и письмо, лежавшие на столе.

Он рассеянно вскрыл письмо и прочел:

"Мой дорогой Августин!"

Он посмотрел на подпись. Письмо было от тетки Анджелы, жены моего брата Вильфреда Муллинера; помните, я как-то рассказывал вам о его женитьбе. Августин был очень дружен с тетей Анджелой.

"Мой дорогой Августин!

Я много о вас думала и не могу забыть вашего печального вида перед

отъездом. Мне кажется, что у вас острое малокровие и недостаток

витаминов. Надеюсь, что вы бережете свое здоровье.

Я все время старалась подобрать вам какоенибудь укрепляющее средство.

По счастливой случайности, Вильфред недавно изобрел его и называет

лучшим из всего, что им создано. Средство называется "Бук-У-Уппо" и

действует на красные кровяные шарики. Оно еще не выпущено в продажу, и

мне удалось украсть для вас пробный флакон из лаборатории Вильфреда.

Необходимо, чтобы вы испробовали его сейчас же. Я уверена, что это

именно то, что вам нужно.

Любящая тетя

Анджела Муллинер.

Р. S. Надо принимать по столовой ложке на ночь и утром перед

завтраком".

Августин не был суеверным человеком, но подобное совпадение поразит хоть кого. Он откупорил бутылку, налил большую ложку, зажмурился и выпил.

Лекарство оказалось довольно приятного вкуса. Оно напоминало старую подметку, вымоченную в вишневой наливке. Приняв лекарство, Августин углубился в чтение богословской книги, потом стал раздеваться.

Но как только его ноги коснулись простыни, он с раздражением обнаружил, что миссис Уордл, его хозяйка, опять забыла положить туда бутылку с горячей водой.

-- Безобразие! -- сказал Августин.

Ведь она знает, что он не может заснуть без горячей бутылки.

Августин спрыгнул с кровати и выбежал на лестницу.

-- Миссис Уордл! -- закричал он.

Ответа не последовало.

-- Миссис Уордл! -- заорал он так, что мелкие кусочки штукатурки дождем посыпались с потолка.

До сего времени он панически робел перед своей квартирной хозяйкой и при ней был тише воды ниже травы. Но сейчас он чувствовал прилив возбуждения и необыкновенный подъем.

В голове немного шумело, но он чувствовал в себе силу справиться с дюжиной миссис Уордл.

Снизу донеслось шлепанье туфель.

-- Ну, что там еще? -- раздался ворчливый голос.

Августин закричал, и снова кусок штукатурки полетел вниз.

-- Сколько раз я вам говорил, -- гремел Августин, -- убеждал вас класть мне в постель горячие бутылки? Вы опять забыли, старая тряпичница?

Миссис Уордл грозно подняла голову:

-- Мистер Муллинер, я не привыкла к подобному...

-- Молчать! -- ревел Августин. -- Поменьше воркотни, побольше бутылок! Сейчас же тащите бутылку, или завтра я съезжаю. Когда я вобью в вашу тупую голову, что не одна вы в деревне сдаете комнаты? Еще одно упущение, и я съезжаю. Горячую бутылку! И поживей!