Александр Горин - Недетская сказка

– Ты погуляй немного, пока я с Прохором свои дела порешаю.

– Хорошо, я пока в малиннике похожу, кажется, ягоды уже поспевают, – ответила Настя.

– Прохор, – начал Иван, зайдя внутрь кузни, – со мной случилось нечто особенное. Я, пожалуй, пока сюда не буду наведываться.

– Это что за нечто такое? – угрюмо спросил кузнец.

– Я убил здоровенного древнего волка и спас козу, – пробурчал Ванька, явно обескураженный собственным ответом.

– А что же ты козу заодно не убил? Сейчас бы козлятинки поели, – усмехнулся Прохор.

– Вообще-то я серьёзно. Голову волчары я старосте отдал, а коза пошла в малинник прогуляться, – обиделся Ваня, – и хватит меня за мальца держать, я уже взрослый.

– Ну-ну. И чем заниматься планируешь? Дай угадаю. Ты теперь на медведя охотиться пойдешь. А может, жениться надумал? Ножик есть, коза есть, так чего же не жениться с таким приданым? – ехидно сказал Прохор.

– О женитьбе не мне, а тебе подумать надо, – в сердцах бросил Иван, – пользуешь мамку на дармовщинку, а она женщина еще молодая, может, и счастье бабье обретёт да опору в жизни.

Прохор вскочил, сжал кулачищи, но, быстро взяв себя в руки, произнес:

– Не тебе, сопле зелёной, мне советы давать. Я твоей матери уже все уши проел с женитьбой. Только вот она не шибко хочет. Говорит, что ты против будешь. Она над тобой как горлица над птенцом дышит, словно ты из сахара сделан – вот-вот растаешь. Так что дело не во мне, а в твоей чадолюбивой матери.

Иван давно уже не считал себя ребенком, но в отношениях с матерью было что-то такое, что заставляло его беспрекословно выполнять все её требования и капризы. Эта безропотность зиждилась на сыновьей любви и жалости к нелёгкой доле Авдотьи, отринувшей свое личное ради единственного сына – дурака. Ваньке теперь многое стало ясно, и он понял, насколько его мать была жертвенна в своей безоглядной родительской любви.

– Прости. Я этого не знал. Я поговорю с ней и думаю, что быть свадьбе, – как-то по-простому сказал Иван, – только прошу, объясни ты ей, что я уже не маленький и в опеке не нуждаюсь.

– Договорились, – облегченно вздохнул Прохор, – жаль, что я с тобой раньше этот разговор не завел. Думал, что ты все тот же дурак, который мне колоду гвоздями истыкал.

– Надоел ты со своими гвоздями, – рассмеялся Иван и вышел на улицу.

Солнце почти достигло зенита, когда Ванька под стрекот местных кузнечиков пробирался через луг к окраине деревни. Там у леса были большие заросли малины, которыми собиралась полакомиться его новоиспеченная подружка. Окинув взглядом малинник и не увидев Настю, юноша несколько раз позвал ее по имени, но коза так и не появилась. Зато Иван услышал глухое рычание и почти нос к носу столкнулся с медведем. Косолапый от неожиданной близости человека пришел в ярость и в один прыжок оказался перед Ванькой, встав на задние лапы. Ваня сразу вспомнил слова Яги о послеобеденной кончине, да и медведя сегодня не раз помянули. Он потянулся к ножу, прекрасно понимая, что это ему мало чем поможет. Но тут косолапый взревел и опустился на четыре лапы, повернувшись к Ивану спиной. Воспользовавшись этой ситуацией, Ванька припустился в сторону деревни с такой скоростью, с какой не бежал, наверно, никогда в жизни, и только добравшись до ближайшей избы, перевел дух. Немного погодя из-за плетня показалась Настя со словами:

– Ты, оказывается, быстрее меня бегаешь. Штаны не вспотели?

– Я же на волосок от смерти был, а ты издеваешься, – оправдался Иван, – а ты где была?

– Там же и была, только с другой стороны от медведя, – усмехнулась коза.

– Ну-ка, давай рассказывай.

– Пошла я малинки поклевать, а тут косолапый появился. Ну я в сторонку отошла и жую себе ягодки. Жую и думаю, хватит ли нам на двоих малины. А тут слышу твой голос и вижу, что медведь к тебе намылился. А уж когда увидела, что он на тебя напасть решил, то с разбегу вонзила ему в жирный зад свои остренькие рожки. Когда косолапый повернулся, у него на морде было такое изумление, что я чуть не померла от смеха. Представь, как он был поражен тем, что какая-то сраная коза проделала две дырки в его заднице. В заднице царя омутянских зверей – вот потеха! Мишка так и остался в малиннике, очевидно, раздумывая о том, как усложнилась жизнь в его зверином царстве, где козы дырявят шкурки благородных господ. А потом, когда я увидела, как ты драпаешь, то решила не оставлять тебя одного с тяжелыми переживаниями и припустилась следом. Вот и весь сказ.

– Выходит, мы квиты, – сказал Ванька, – теперь ты мне жизнь спасла.

– Да полно тебе, Ваня. Мы же друзья, – вкрадчиво сказала Настя, – ты поступил бы так же, я даже не сомневаюсь.

– Малина сладкая или не поспела еще? – спросил Ванька, чтобы скрыть смущение.

– В самый раз. Завтра еще сходим, объясним косолапому, что были не правы и больше так не будем, – рассмеялась Настя.

Эта веселость передалась Ивану, и он, почувствовав прилив радости, улыбнулся и произнес:

– Ты коза хоть и пушистая, но ершистая.

Ощущение, что жизнь кардинально поменялась и уже не станет прежней, приводило Ивана в состояние эйфории. Встреча с загадочной особью в виде козы, умеющей не только красиво изъясняться, но и проявлять героизм (а также шутить, капризничать, иронизировать, обижаться и радоваться), настолько захватила воображение, что Ванька перестал воспринимать реальность. Сказка стала явью и поразила неокрепшее юношеское воображение. Козу Настеньку он принял всем сердцем, совершенно не думая о невероятности происходящего. Его уже не интересовало, откуда она взялась, что делала раньше и что собирается делать в будущем. Главное, что в ее лице он обрел верную подругу, которая заменит в его жизни все, включая коня и жену. Такой максимализм присущ юным отпрыскам и, как правило, всегда заканчивается трагедией, но Иван поступал так, как поступили бы почти все в его возрасте. Когда слово «дружба» становится клятвой, связывающей прочнее стальных оков. К тому же Иван ощутил дуновение приближающейся свободы. «Прохор с мамкой поженятся, а я смогу заняться делами, до которых раньше руки не доходили», – подумал Ваня, и на душе стало еще светлее.

– Насть, а когда ты меня обучать начнешь?

– Сначала надо грамоте обучиться – читать и писать, а уж потом я займусь твоим образованием, – ответила Настя.

– Я-то думал, что образование как раз то, что ты перечислила, – озадачился Иван.

– Кому-то и этого достаточно, а ты должен быть лучше многих. Иначе с тобой в приличном месте будет стыдно показаться.

– Язва ты, Настасья! А где это приличное место? В малиннике, что ли?

– Есть места, куда дуракам вход заказан. Там тебе придется блистать, а не мычать про сельские достопримечательности. Но для блеска тебе образования не хватает, и этот пробел мы постараемся заполнить. Нам нужно где-то книжку раздобыть. У вас в деревне книжки есть?