Леонид Резников - Агент ноль-ноль-хвост

– К-какой шкаф? – переспрашиваю я, непроизвольно отодвигаясь от трехблочной стенки, напротив которой сижу на диване. Стенка тяжелая, капитальная, еще советских времен. Придавит, так уж точно не выберешься.

– Тот самый, на который вы сейчас посмотрели.

Стенка внезапно вздрогнула и начала крениться в мою сторону, но, словно передумав падать, вернулась на место. Я с ногами забрался на диван, затем на всякий случай перебрался на его покатую спинку.

– Убедились? Или вот еще: обрыв троса лифта, и вас находят на первом этаже; вы поскальзываетесь на лестнице, перила ломаются и… в общем тоже на первом этаже; вам на голову падает люстра…

– Какая еще люстра? – спрашиваю, косясь на потолок, где висит трехрожковая люстра, легкая и с виду совсем нестрашная. Хотя как огреет, конечно…

– Нет, не эта – другая, – поясняет голос в трубке, словно подглядывает за мной через неведомую мне систему видеонаблюдения. – В концертном зале. Вы же сегодня туда собирались?

– Да вы что, совсем спятили? –выкрикиваю я и вдруг взрываюсь: – Вы маньяк, а не Петр! Что вам вообще от меня надо? Я все уже отработал!

– Никто и не спорит, – спокойно соглашается Петр. – Вы справились на пять с плюсом.

– Но в чем же тогда дело?

– Дело в том, что нам опять понадобились ваши услуги! – восклицает Петр, явно пытаясь убедить, что тем самым облагодетельствовал меня.

– Да что же это такое! Можно подумать, окромя меня других людей нет! Я категорически отказываюсь! Можете давить шкафами, заваливать перилами, припечатывать лифтами и…

– У меня есть сведения, что вы машину прикупили, и я вот подумал…

– Нет, только не машину! – порывисто вскакиваю я с дивана. – Это святое!

– Так что вы решили? – переспрашивает смартфон, нетерпеливо ерзая в ладони.

– Не знаю, это так неожиданно…

– Кончайте ломаться, как барышня, Вениамин!

– Я не ломаюсь. Я думаю.

– Думайте поскорее!

– Не давите на меня! А что за работа?

– Это нетелефонный разговор.

– Само собой! И для того, чтобы пообщаться с вами, я обязательно должен свернуть себе шею.

– Не все так печально. Пара растяжений и легкое сотрясение мозга.

– Для вас это, разумеется, пустяки? – уточняю я, но уже понимаю, что отвертеться не получится. Пустое это дело, спорить с высшей силой или провидением – называйте как хотите.

– Не пустяки, но и не трагедия. Обещаю, вы поправитесь, даже следа не останется!

– Это, знаете ли, сильно успокаивает.

– Так что вы надумали?

– Я… согласен, – скрепя сердце, отвечаю я. – Только машину не трогайте!

– И в мыслях не было! – серьезно заявляет Петр, отчего на душе становится чуточку легче.

– Что я должен делать?

– Вот это уже деловой разговор, – я даже представил себе, как Петр радостно потирает ладони. – Выходите на балкон, забирайтесь на перила и прыгайте вниз. Дальше – наша проблема.

– Вы гарантируете, что я не того, в смысле, окончательно и бесповоротно? Все-таки высоковато!

– Вы, похоже, меня с кем-то путаете, Вениамин! Я не балаганный шут – у нас осечек не бывает. К тому же я вас честно предупредил, а это, знаете ли, кое-что значит!

– Договорились, – выдержав задумчивую паузу, сдаюсь я. – Ждите меня, я скоро буду.

– Жду! – отзывается смартфон, и Петр дает отбой.

– О-хо-хо!

Положив смартфон на стол, подошел к балконной двери и отворил ее. Медленно вышел на балкон и с опаской приблизился к перилам. Опасливо тронул перила руками, затем потряс – с них станется! Еще, чего доброго, вывалятся раньше времени, если вдруг передумаю прыгать… Нет, с перилами все в полном ажуре, но кто бы знал, как не хочется прыгать! Однако здесь, похоже, без вариантов: либо я сам, либо…

На полу лежит коробка с инструментом. Хотел вчера вкрутить новые крюки для бельевых веревок, но руки так и не дошли. Вернее, лень было. Так все и валяется до сих пор.

Долго не мог решиться взобраться на тонкую трубу перил. Внизу, под окнами, никого. Возможно, это и к лучшему – никто потом не скажет, что специально спрыгнул. Да, но ведь никто и не увидит, что ты грохнулся с балкона!.. Ага, вон мужик какой-то идет. Ну, с богом, как говорится!

С трудом забросив правую ногу на перила, оттолкнулся левой и, держась за стену, осторожно выпрямился. Страшно-то как, мамочки! Мир подо мной качается – есть газон, нет газона, опять есть… Я, вообще-то, знаете ли, высоты немного побаиваюсь. Запоздало возникла мысль: а вдруг чья дурацкая шутка! Но нет, непохоже, слишком убедительно, особенно клонящийся шкаф…

Левая нога стоит неудобно, и держаться, собственно, не за что. Разве что ногтями за поры в бетоне. Эх, котам в этом плане гораздо лучше, да и падать они мастера! А прыгать все равно не хочется…

И тут носок левой ноги, шаркнув по перилам, соскользнул и угодил в длинное деревянное кашпо с давно завядшими цветами. Треск, грохот, кувырок через голову – даже испугаться толком не успел, как двумя этажами ниже влетел спиной в часто натянутые бельевые веревки. Толстые нейлоновые шнуры, гудя растревоженными осами, спружинили, и я, совершив очередной кувырок, влетел головой на чужой балкон и растянулся на устеленном узкой дорожкой бетонном полу.

Силясь сообразить, что же такое со мной произошло, я уселся на теплом полу. Болит вывернутая правая нога, на которую неудачно упал, и еще кисть правой руки. Так, растяжения есть, но где же обещанное сотрясение мозга? И к кому же я так удачно угодил в гости?

Я обернулся к распахнутой настежь двери, задернутой колышущейся на ветру легкой тюлевой занавесью. За занавесью кто-то стоит и смотрит на меня, придерживая руками что-то длинное и узкое.

– Маришка! – радостно воскликнул я.

Это действительно она, моя соседка, которая мне давно нравится, и которую по собственной глупости проворонил. Симпатичная девушка и неглупая. Пока я решался подойти к ней и заговорить, у нее завелся ухажер…

– Я…

Закончить фразу мне не удалось.

Девушка стремительно взбросила вверх руки, занавесь взлетела, а мне на голову обрушилась полудюймовая доска – почему-то мне запомнилось, что доска именно полудюймовая. Вероятно, потому, что будь она дюймовой, все могло бы закончиться гораздо печальнее.

Сведя глаза на переносице, отмечаю про себя, что дома действительно невыносимо жарко, и доказательством тому девушка в трусиках и свободном топике. Но все это уже неважно. Важно другое: вот оно сотрясение! В точности, как и обещано. И даже воронка вселенского пылесоса уже над головой, словно ждала, когда все закончится…

Меня опять, как и в прошлый раз, подняло и потянуло вверх невидимым потоком. Я был уже вне тела, со стороны наблюдая за происходящим. Воронка – это не страшно, это мы уже проходили, а вот Маришка… Господи, какая же она красивая! Вообще, в смысле, вся. Ну какой же я дурак, что проворонил такую девушку. Ого, она еще и заботливая. И жалостливая!