Вадим Субарин - Вкус манго

– Мам, мне девочка нравится.

– Ты взрослый мальчик, тебе решать, – прилетел из кухни ответ. Аппетит пропал окончательно.

Много раз я слышал эти слова: «Ты взрослый, тебе решать! Ты самостоятельный, это твоя жизнь». Первое впечатление от этих слов, услышанных в детстве, было неясным, размытым и немного пугающим. Когда мне было лет 12, я мыл посуду после ужина, который первый раз сам приготовил (бесхитростный, пресноватый отвар макарон с тушёнкой), но ароматный и, конечно, вкусный, он запомнился мне навсегда. Этот вечер закатил мне в сознание диалог матери с её подругами, они собирались иногда вечерами, обсуждали вязальные спицы, новую пряжу и правила выполнения накидной петли.

– Вадимка мой, – сказала мама в полголоса, – совсем самостоятельный стал, без меня не пропадёт.

– Мам, я всё слышал!

– А ты уши не развешивай, когда взрослые разговаривают! Уроки сделал?

– Ага! А про себя подумал: «на фига» мне эти уроки, скоро начнётся «Ключ на 90», популярная по тем временам программа в шахтёрском регионе, а завтра пронесёт, и не спросят, наверное.

Я полагаю, что именно так думает большая часть подростков в этом возрасте, которые не особо наставлялись родителями на будущее. Образ мышления моей матери на тот момент ограничивался чётко выстроенной предполагаемой чередой событий: «Закончишь восемь классов, в девятом тебе делать нечего, потом поступишь в техникум, даст Бог, отучишься на диплом, и иди работать». Всё! На этом наставления заканчивались, а дальше – «ты взрослый, сам решай».

«Прошло целых два года, а так мало изменилось с того момента в её советах», – думал я, сбегая во двор. Там за бетонным теннисным столом потёртыми шиповатыми ракетками уже начиналась битва пара на пару за сигареты. В эти четырнадцать лет я впервые начал вдумчиво анализировать слова, сказанные мне единственным родителем. Меня не так беспокоила невыученная к выпускному экзамену геометрия, как то, что я должен был сам принять ответственное юношеское решение. Я следил за казеиновым шариком, который метался через сетку, слышал победные возгласы приятелей, но мыслями был далеко.

Люба – так звали девочку, которая мне нравилась. Она была из небогатой семьи, как впрочем, и я. Жила она с отцом и братом в стареньком частном доме недалеко от нашего двора. Всегда весёлая и улыбчивая девчонка, с пухлыми губами, точёной, пропорционально развитой фигуркой и звонким голосом. Никогда я не видел её грустной, всегда задорные, серо-голубые глаза, всегда искренняя улыбка. Подростковый школьный период – это целое испытание для недостаточно обеспеченных детей, которые отличаются от своих сверстников уровнем дохода их семей. Детей, что беднее одеты, и не имеют карманных денег, в школах частенько гнобят и придают осмеянию. У них почти нет друзей и, конечно, весьма низкая самооценка. Таких сразу видно. Но эта девочка была очень оптимистичной и смелой в любых ситуациях, и когда кто-то из однокашников или ребят во дворе пытался самоутвердиться за счёт неё, то становилось жаль обидчика. Люба себя в обиду не давала, в ход шёл очень обширный дворовый словарный запас, а при необходимости и руки, и ноги. Когда другие, на первый взгляд более уверенные в себе дети пасовали, она шла до победы. Но при всём при этом в ней было неоспоримое уважение к мальчишкам и мужчинам, это было видно в поведении, она никогда не опускалась до оскорблений чести и достоинства. Почему я сейчас обращаю внимание на этот факт? Потому что дальше этому будет уделено много внимания. Она не стала моей женой, мы остались друзьями.

В юношеские годы, да и дальше по мере взросления, нам никто не подсказывает и не рассказывает, как разглядеть того самого человека, с которым можно идти рука об руку вперёд. Есть один способ. Поймите, что вы чувствуете рядом с человеком, насколько это чувство легко встраивается в вас и присутствует в вашей жизни, насколько оно комфортно для вас. Прочувствуйте, какое послевкусие остаётся после общения, как после спелого фрукта – сладость на губах, приятная вуаль аромата, когда каждый рецептор помнит этот вкус и желает отведать ещё. Или, как после морковки, вроде было сладко и полезно даже, и можно есть, но нет жгучего желания вкусить ещё раз. Пресновато, не то, что хотелось бы есть каждый день, не то, чем можно наслаждаться. А если после общения остаётся привкус горечи, вязкость, неприятная терпкость, приторность или что-то, что вам не нравится? Ну, вы поняли.

Виктория

«Страх, это составная часть инстинкта самосохранения, человек, не испытывающий страха, обречён на гибель раньше других».

Автор

В юношеские годы мой выбор девушки, с которой я хотел бы идти по жизни, определялся несколькими аспектами: привлекательная, красивая, уверенная в своих поступках, открытая к новому и имеющая уважение к мужчине. Всё это было в той смелой девочке, но я не сделал этот выбор, причиной тому был страх. Нет, не страх получить отказ, быть непонятым или смешным или же не соответствовать её ожиданиям. Самый банальный страх, порожденный неуверенностью в себе, скрывался в том, что я боялся, что не смогу обеспечить ей достойные условия в будущем. Мы некоторое время встречались, гуляли по вечернему городу, говорили на разные темы, у нас были общие интересы, с ней было легко, я не оценил этого. Сейчас это кажется очевидной глупостью, но в тот момент, я понятия не имел в какой ВУЗ поступать, какую профессию выбрать, чем обеспечивать свою жизнь, и это стало решающим фактором. Это слабость, связанная напрямую с отсутствием поддержки родителей, с которой я пошёл дальше. Я не стал бороться со страхами и искать решение, я просто поплыл по течению, оставив на берегу ту самую лёгкость общения, которую потом было сложно найти. Это была первая ошибка, неосознанное решение. Страх засел глубоко и незаметно следовал со мной до следующей ситуации, в которой нужно будет принимать решение и делать выбор.

Итак, страх – это природный механизм, который должен защищать нас от опасности. Он активизирует нервную систему, заставляя нас делать две вещи: либо сражаться, либо бежать. Так в дикой природе животные реагируют на опасность. В кровь выбрасывается «гормон страха» – кортизол, который потом превращается в адреналин. Кровь бурлит, мышцы напрягаются, у некоторых, кстати, ещё опорожняются мочевой пузырь и кишечник, чтобы легче было маневрировать, а у некоторых случается ступор и онемение в ногах.

А что происходит у человека? О, вот здесь самое интересное. У человека тоже в кровь выбрасываются «гормоны страха», только вот реальной опасности, как правило, нет. То есть не будем же мы убегать от девушки из страха быть отвергнутыми или бить морду педагогу, угрожающему армией в случае двойки за дипломную работу. Страх, даже вот этот «бытовой», всем знакомый, не сильно отличается от того страха, что испытывали наши предки при виде крупного хищника. Только в нашей человеческой реальности мы не дерёмся и не бежим.