Майю Лассила - За спичками

Оба друга почесали свои затылки. Юсси не без удивления сказал:

— В короткое время мы, оказывается, столько дел натворили, что судья целый час перечислял наши преступления. Пока он читал, я бы успел два раза трубку свою набить…

— Всякие преступления там были указаны, — заметил Антти. А Юсси воскликнул:

— Воображаю, сколько он наврал бы еще, если б я его не одернул! И, главное, он сразу прекратил свое чтение, когда я ему крикнул.

— Сразу прекратил. Хотя и разбирала его злоба настолько, что он еще прибавил нам по одному штрафу, — сказал Антти.

Юсси тщательно обдумывал все происшедшее. Преступлений, казалось, было так много, что Юсси взяло сомнение — так ли это.

— Скорее всего наврали на нас эти дьяволы-свидетели… Ведь это были незнакомые нам свидетели.

Антти тоже так думал, что свидетели приврали. Он сказал:

— Эх, надо было бы нам захватить своих собственных свидетелей, когда мы в город поехали.

— Да, своих, своих надо было нам припасти… От незнакомых свидетелей кроме неприятностей ничего не бывает, — сказал Юсси и тотчас же стал нахваливать одного своего знакомого, который был бы, по его мнению, неплохим свидетелем.

— Вот в таком деле хорошим был бы свидетелем Кольонен. Говорит он красиво, понятно, и, главное, так по существу дела он может сказать, что будь тут хоть сто судей, и то они нипочем не доберутся до истины.

— Это тот длинноногий Кольонен?

— Да, я о нем говорю… Будь он тогда на суде, я бы ему только два слова шепнул: «Ну-ка, Кольонен, поверни дело так, чтоб сам судья под штраф попал». И парень этот повернул бы дело, как полагается.

— И тогда засудили бы мы этого судью! — воскликнул Антти. И тут же, высморкавшись, пожаловался:

— Вдобавок нос еще у меня заложило.

Вечером Анна-Лийса Ихалайнен не заперла дверь на защелку для ого, чтобы Ихалайнен, вернувшись домой, смог бы войти, не стучась.

Она уже легла спать, но вдруг подумала, что в печке остались горячие угли и надо бы их хорошенько прикрыть золой, чтоб к утру сохранить огонь. Она уже хотела встать для этого, но вспомнила, что Ихалайнен пошел за спичками и поэтому вставать не стоит.

В обычное время она проснулась утром и, посмотрев на свою кровать, подумала: «Как видно, Ихалайнен не пришел, если его тут нет».

Она обернулась к стене, но и у стены Ихалайнена не было. Тогда она подумала: «Дверь была открыта… Значит, он остался у них ночевать, раз не пришел».

Она встала, взяла кофейник и, открыв крышку, понюхала содержимое. Немного поморщила свой нос и, налив воды в кофейник, выполоскала гущу, сказав:

— Пора выбросить ее… Кисловато пахнет…

Однако, перелив гущу с водой в котелок, сказала себе:

— Не буду выбрасывать гущу. Переварю и буду ее добавлять в кофе.

Наполнила кофейник водой. Взяла палку и этой палкой стала ворошить угли в очаге, чтоб раздуть огонь и сварить кофе. Перебирая угли, она с огорчением сказала:

— Погасли… Надо было их получше золой прикрыть…

Тут Анна-Лийса стала заниматься хозяйством. Хлопот было больше, чем обычно, так как работница ушла в отпуск. Прямо не успеть всего переделать.

Время от времени Анна-Лийса отрывалась от работы и, подойдя к печке, снова палкой ворошила угли с надеждой отыскать хотя бы какую-нибудь искорку, но нет — ничего не было. И тогда Анна-Лийса отставила кофейник в сторону.

Когда подошло время завтракать, она сказала:

— Ну куда же девался Ихалайнен? Не идет до сих пор…

К полудню Анна-Лийса покормила скот и стала заниматься домашними делами. Потом еще раз поворошила палкой в печке и, не найдя ничего, открыла крышку кофейника и, поднеся его к своему носу, сказала:

— Вода в кофейнике успеет скиснуть, пока он там ходит.

Ее уже начало сердить такое запоздание мужа. И даже еда ей не показалась вкусной, поскольку она не пила еще кофе.

Днем зашла в дом некая женщина, Майя-Лийса. Она положила на скамейку свой узелок и попросила попить воды, Анна-Лийса поздоровалась с ней и спросила, не сразу узнав ее:

— Кажется, вы жена кузнеца Кананена — Майя-Лийса.

— Да, это я… А это дом Антти Ихалайнена? — спросила Майя-Лийса.

— Это его дом.

— Я так и думала, что это его дом. Люди в деревне говорили, что дом Ихалайнена стоит на пустыре рядом с большой кучей навоза, — сказала гостья.

— Вон как… Выходит, что люди знают про эту кучу, — удивилась Анна-Лийса.

Некоторое время посидели молча, потом Майя-Лийса спросила:

— Где же сам Ихалайнен?

— Да пошёл он за спичками к старику Хювяринену… И где-то в пути задержался…

— Ах, вон что!

Через некоторое время Анна-Лийса Ихалайнен спросила в свою очередь:

— Много ли собрала льна?

— Не особенно много. Весной не хватило семян для посева. Но все-таки собрала, двадцать три снопа.

— Ах, вон сколько льна! Есть что трепать.

Говорили о том, о сем.

Время от времени Майя-Лийса косила глазом на кофейник. Потом стала кашлять сухим кашлем и вдруг пожаловалась:

— Должно быть, пыль в горло попала, все время кашляю.

Анна-Лийса поняла, к чему она клонит, но поскольку в доме не было спичек, чтоб сварить кофе, она сказала:

— Да, это от пыли у тебя в горле першит.

Однако Анна-Лийса и сама не переставала думать о кофе. Посидев и поговорив с полчаса, она сказала:

— Я, бы тебя угостила кофе, да вот что-то мой Ихалайнен не идет, нечем огонь зажечь.

Жена кузнеца Майя-Лийса огорчилась, но тут же дала совет:

— Надо будет подуть на угли.

— Чтоб огонь раздуть?

— Да.

— Нет, навряд ли теперь что получится. Угли ночью погасли, хотя вечером я их хорошо покрыла золой и еще, покрывая, подумала: «Мало ли, может, жена кузнеца Майя-Лийса придет, так надо будет ей кофе сварить».

Огорченная Майя-Лийса покашливала все более многозначительно.

Анна-Лийса снова сказала, сунув свой нос в кофейник:

— Нет, верно, вода начинает скисать, а Ихалайнен все не идет.

Тогда жена кузнеца Майя-Лийса сама взяла палку и стала ковыряться в углях.

— Ну что, нашла что-нибудь? — спросила ее Анна-Лийса.

— Тут что-то есть похожее на искорку… Только не знаю, — огонь это или что другое, — ответила гостья, и Анна-Лийса тотчас сказала:

— Подуй хорошенько, вдруг, чего доброго, загорится. Нагнувшись, Майя-Лийса стала дуть на угли. Однако дула она осторожно, говоря:

— Сначала сильно дуть не годится, иначе совсем погаснет.

— Неужели раздуешь? — радостно спросила Анна-Лийса. Однако огня не показывалось. Найдя большой уголь, Майя-Лийса сказала:

— Давай-ка вместе дуть.

Обе нагнулись и стали изо всех сил дуть. Майя-Лийса придерживала уголь щепочкой. Они так сильно дули, что зола клубами стала подниматься вверх.

— Дуй в тот край, — командовала Майя-Лийса. Анна-Лийса уверяла: