Григорий Хайт - Приехали!

Список товаров, запрещённых к вывозу постоянно обновлялся и дополнялся новыми наименованиями представляющих, по мыслям советских вождей, необычайную ценность и попадающих в категорию народного достояния. Термометры, горчичники, наручные часы, болгарские сигареты были признаны народной собственностью. В этот бесконечный список также вошли англо-русские словари на 50 тысяч и более слов. Очевидно, что советская власть посчитала литературный английский язык также незыблемым достоянием советского народа. Ну, а о таких вещицах, как золотые колечки, цепочки, серёжки, и говорить не приходится. Ибо, как в своё время писал Булгаков в своём бессмертном произведении Мастер и Маргарита, "… вы тут упорно отказываетесь сдать оставшееся у вас золотишко, в то время как страна нуждается в нём. Вам же оно совершенно ни к чему, а вы всё-таки упорствуете…"

Ну ладно. Введение слегка затянулось, хотя и не оказалось абсолютно бесполезным, ибо, как мне кажется, создало тот незабываемый дух советской эпохи – границы на замке и неподкупные работники таможенной службы. Ну а теперь перейдём конкретненько к одному бывше-советскому товарищу, моему хорошему знакомому, который и рассказал мне эту историю.

Жил да был на свете один маленький мальчик, обыкновенный московский школьник, увлекшийся коллекционированием монет. Говоря по-научному – юный нумизмат. По воскресным дням он получал от родителей рубль и торопился во взрослый клуб нумизматов, где его взрослые дяденьки обманывали, втюхивая за рубль какие-то не имеющие ценности монетки. Потом мальчик подрос, поумнел. Но своё увлечение не бросил, а продолжал всё также ходить в клуб нумизматов. Ходил, менял, покупал, обманывался, обманывал сам. Что поделаешь. С волками жить – по-волчьи выть. Но в результате к своим 30-и годам он скопил неплохую коллекцию монет. Ну а потом подули иные западные ветра. Он также, как и многие другие, засобирался за границу. Начал собирать чемоданы с бельишком, одеждой, да и прочими товарами на первое время заграничной жизни. И неожиданно для себя он выяснил, что его коллекция, на самом деле, вовсе не его, а народная. И посему – либо-либо: либо предстоит расстаться со своими драгоценными монетками, либо… Страшно сказать. Совершить преступление против народа и попытаться вывезти коллекцию противозаконным путём.

"Так повёз он свою коллекцию, или нет?" – вы, читатель, сразу захотите задать вопрос.

Не торопитесь. Считайте, что читаете вы детектив и всё интересное узнаете потом. Ну а пока, собрав и упаковав чемоданы, мой товарищ отправился на пограничную станцию города-героя Брест, дабы занять, согласно купленным билетам, свои места в поезде Москва-Вена. Вы, читатель, наверняка опять удивились. Почему это в поезд Москва-Вена необходимо садиться в Бресте, ибо вам кажется, что все нормальные люди садятся в поезд в пункте отправления, в данном случае в Москве. А вот кабы не так. Находчивая советская таможня изобрела и установила единственно верный и доселе никому неизвестный способ покидания Советского Союза. Едешь ты за границу как бы сразу двумя поездами. На первый поезд – Москва-Вена – ты просто покупаешь билет. И отходит он из своего пункта отправления без тебя. Ты же сам добираешься до города-героя Брест на другом поезде, дабы прибыть туда за 24 часа до прихода первого поезда с тем, чтобы за эти самые 24 часа не торопясь пройти таможню. Вынести там всевозможные издевательства, заплатить штрафы за непонятно какие нарушения, типа чемодан недостаточно плоский, а баул недостаточно круглый. Дабы к моменту прихода первого поезда, наконец перешагнуть жёлтую полоску, отделяющую Советский Союз от всего прочего цивилизованного мира.

Таможенникам хорошо и удобно. Можно шмонать и не торопиться. Ну а если ты на свой поезд опоздаешь, так это и есть твоё собачье дело, а не их – таможенских. Ну вот, собственно, такие вот простенькие правила, которым необходимо подчиняться.

Поэтому за 24 часа мой товарищ прибывает на пограничную станцию города-героя Брест. Платит грузчику за дефицитную тележку, грузит на неё свои чемоданы и направляется в хвост очереди на "растаможивание".

Ну далее, как всегда. Очередь движется медленно, не торопясь. Товарищ мой с семьёй уж успел отужинать, вздремнуть на чемоданах, умыться, побриться, позавтракать заранее заготовленной курицей с крутыми яйцами. То есть – всё хорошо, всё нормально, никаких неприятных сюрпризов. Наконец, достигают они таможенную точку, где и начинается эдакий неспешный, ленивый шмон. Намётанным глазом таможенник сразу оценил, что большого навара с этих нищебродов не будет. Поэтому он так, для острастки раскидал содержимое парочки чемоданов, сообщил, что за недостаточную округлость баулов следует заплатить штраф, и хотел было их отпустить подобру-поздорову. Но напоследок, чисто из любопытства, решил проверить карманы моего товарища, дабы посмотреть, что же везут убирающиеся из Союза нищеброды. Полез в карман пальто. Достал какие-то завалявшиеся старые трамвайные билеты, какую-то мелочь и тут – хлоп – и видит он среди советских гривенников, пятачков и двушек затесалась какая-то блеклая старинная монетка. Он, естественно, выудил её и так, как его учили на таможенных курсах, "понёс" на моего товарища страшным голосом.

– Это ещё что такое! Народное богатство, ценность необычайную вывезти хотите недозволенным способом. Я щас вам устрою!

Товарищ же мой больше удивился, чем испугался, потому как монетка эта никакой ценности не представляла и в кармане оказалась она совершенно случайно. Соответственно он говорит, что, мол, никакая это не ценность, а какая-то дрянь – николаевская копейка, и ценности у неё никакой. На рубль можно 5 штук купить. Таможенник продолжает лениво спорить в надежде выколотить ещё 5 долларов штрафа. И тут ни с того ни с сего влезает в спор жена моего приятеля.

Вы помните древнее такое выражение – "Бойся данайцев, дары приносящих». Я перефразировал бы это выражение в иное – "Бойся жены, рот открывающей».

Так вот, желая защитить своего мужа от недостойных нападок дилетанта и возможного штрафа, она обращается к таможеннику:

– Вы, товарищ, в этом деле не разбираетесь и потому с моим мужем не спорьте, поскольку он является всеми признанным нумизматом номер 1 всей Москвы и Московской области.

Конечно же, мой товарищ не был лучшим нумизматом Москвы. И коллекция монет у него была самая что ни на есть средненькая. И жена его лишь имела в виду, что он является лучшим нумизматом лишь в теоретической части. Но таможенник этот момент уточнять не стал. Он лишь удивлённо посмотрел на неё и произнёс:

– Да-а?! – потом добавил, – подождите здесь минуточку.