Евгений Лучинкин - Откровения для настоящих папуасов

– Это из Анчарова?.. Ну, если в Вашей компании такие люди как Михаил Львович, Шукшин, Визбор и Окуджава, то Ваше положение не безнадёжно.

– А ещё – Наше Всё, Грибоедов и Толстоевский!

Лицо Пушилина озарилось доброй улыбкой.

– Вы, Евгений, простите мне мою маргинальность. Я четвёртый день в завязке. Нина ультиматум поставила. Жена моя. Вот я и маюсь чёрным по белому. Нам выходить.

Примерно посередине полутёмной аллеи я остановился.

– Вы извините, Михаил, я в гости с пустыми руками не хожу. Давайте зайдём в какой-нибудь гастроном по пути.

Пушилин вдруг ударил себя по голове и громко выругался:

– Блииин!!! Нина мне список продуктов написала. Совсем забыл!!! Сейчас местные магазины позакрывались. Хоть в Москву возвращайся!

Он с досадой огляделся.

– Ладно. Пройдёмся до дежурного магазина. Он далековато, но всё же ближе, чем Москва. Местные продавцы не всегда соблюдают правила торговли. У нас тут уже не столица, итти её! – Пушилин решительно направился в сторону мерцающих из-за деревьев огней спального района. – Авось, Евгений нам с Вами повезёт и наши обстоятельства удача не оставила.

«Наши обстоятельства удача не оставила» и спустя полчаса мы стояли перед дверьми квартиры Пушилиных. Покамест нам пришлось сделать изрядный крюк за покупками, Михаил успел мне рассказать об институте.

– Официально наш институт организовали под эгидой горсовета. Вся его деятельность к академической науке отношения не имеет. Но «на волне перестройки и гласности» всякий градоначальник пытается внедрять в жизнь «смелые эксперименты». А дело-то в том, что Протасов вылечил у жены первого секретаря какую-то «неизлечимую козявку». Всего-то и надо! – В голосе Михаила я уловил нотки горечи сожаления, – Протасов по теме «нужных связей» настоящий экстрасенс. Он и в Англии чуть ли не королевскую семью пользует какими-то своими чудодейственными припарками. Штат института укомплектовали быстро. Меня Дорогин подобрал, когда за «пьянку на рабочем месте» выперли из Прохоровки (Институт общей физики им. А.М. Прохорова). Юродивых, спивающихся гениев и прочия чудотворцев на Руси-Матушке всегда хватало. Даже филиалы пооткрывали от Краснодара до Иркутска. И бюджет у нас такой, что хоть ракет в космос запускай. Кстати, эти юродивые себя нынче называют не иначе как «космосенсами», а кто из них пообразованней – «биоэнергетиками». В моей лаборатории трое таких обретаются. Из них, пожалуй, Вам предстоит сотрудничать с Жорой Неведомским. Он скоро из командировки вернётся и я Вас подключу к его разработке аппарата по «ускоренному сращиванию тканей». Эта разработка всё же ближе к медицинской тематике, чем всякая промышленная хрень.

Уже перед самым подъездом я остановил стремительную ходьбу Пушилина.

– А как же Хроники Акаши? Разве через них нельзя найти выход из тех же противоречий жизни среди людей и своей гиперчувствительностью? Там же все ответы на наши вопросы содержаться…

Пушилин помотал головой.

– Может быть и содержаться. Только у меня к Ним ограниченный доступ. Видимо шарахнуло не сильно или не в то место.

– Как это ограниченный?

– Да я только по своей профессии могу картинки получать. И то не всегда. Видимо среагировали наиболее развитые структуры мозга. А они у меня на электронную технику заточены. Был бы Шерлоком Холмсом – ловил бы сейчас преступников «на раз».

– А как это происходит?

– Да как? Во мне как басовая струна напрягается, я бздинькаю по ней своим вниманием и «вася» – листаю атлас с голографическими картинками электронных схем по запросу. Но это слишком примитивное описание, в действительности всё сложнее.

Дверь нам открыла миловидная женщина со следами хронической усталости на лице. Она заметила набитую продуктами сумку и только после этого пропустила Мишаню в дом. Вокруг него сразу загалдела, как мне показалось, целая орава детей. Младший ещё плохо держался на ногах, поэтому вцепился отцу за штанину и начал по ней карабкаться.

– Даня, папа с улицы. Сейчас он переоденется и возьмёт тебя на ручки.

– Нина, это Евгений. Он из Барнаула. Будет работать в моей лаборатории, – перекрикивая гомон, отрапортовал Пушилин.

Нина выпрямилась и окинула меня оценивающим взглядом местного прокурора.

– Ну, слава богу, хоть одного нормального привёл.

Пушилин суетливо старался загладить свою вину из-за позднего возвращения.

– Мы к москвичам не очень…

Нина строго шикнула на детей.

– А чего их жаловать?! Они все поголовно испорчены квартирным вопросом, а другие чудики вроде твоего Жорки Неведомского, если не спиваются с тобой, то за летающими тарелками гоняются.

Пушилин торопливо переодевался в домашнее и на ходу успевал смягчать язвительные комментарии жены:

– Вот так в двух словах о философии жизни. А я пред Вами два часа распинался. Нина, мы ужинать не будем. Успели перекусить в столовой горсовета.

Нина кивнула в сторону кухни.

– Женя, Вы проходите вон туда, устраивайтесь. Я пока детей покормлю.

Пушилин и здесь успел вставить свои «три копейки»:

– Мы в основном на лоджии живём, чтобы ребятишки закалялись. Я там им всё оборудовал и для занятий, и для…

Нина прервала мужа:

– Сейчас я Вас на кухне устрою. В других комнатах Вам чадушки покоя не дадут.

Бытовая круговерть Пушилиных напомнила мне, что где-то за горами за долами сейчас готовится ужинать и моя семья… А я не с ними!!! Какая-то нелёгкая занесла меня неизвестно куда да и не известно зачем. Тягостная маята и неведомая раннее глубокая тоска захватили моё существо до такой степени, что я уже собрался бежать на ночь глядя в аэропорт.

«Всё мосты сожжены: с кафедры ушёл, диссертация похерена, учителя получается предал…»

Пушилин зашёл на кухню, чтобы узнать, как я устроился.

– Скажите, Михаил, а почему Вы считаете, что у меня пока Разумения нет?

Пушилин пожевал губами прежде чем ответить:

– Во первых я так не считаю. Я ж не ясновидящий. Я говорил, что Вам теперь без Разумения в каждом своём поступке нельзя. Иначе пропадёте. А вот что Вас сюда, – он обвёл руками комнату, – привело? Разумение ?

– Да нет, скорее авантюризм. Со мной в последнее время происходит нечто с точки зрения моего рационализма необъяснимое.

– Но вы же врач. У вас медиков, вроде как, феноменологический подход присутствует.

– Ну да. Иначе субъективизм при постановке диагноза не преодолеть. Пациента можно погубить.

– Так Вам и карты в руки. Только теперь погубить можете себя… – Он качнул головой в сторону, где слышались детские голоса, – и тех, кто от Вас зависит. Учиться, учиться и ещё раз учиться «отделять котлеты от мух» и наоборот! Ни на минуту не забывайте об этом.