Михаил Жванецкий - Нормально, Григорий! Отлично, Константин!

Вот и он. Стой! Что ты мне крикнул вслед, а я не обернулся и только втянул голову в плечи?! Отвечаю тебе сейчас, ночью, резко, грубо, жутко, сильно – характерно для меня! Хам! Я таких, как ты… Ты у меня понял? Смотри, как я тебя беру за грудь, как у тебя болтается голова, как мои пальцы сжимают твой ворот. Они побелели. И это одна рука. Что будет, если я применю вторую? Не извиняйся, не дрожи. Умей отвечать сильному. Ты никогда не будешь кричать вслед. Или я тебя сейчас буду бить. Страшно, жутко, сильно и резко. Характерным, присущим мне боем.

Я еще сильнее сжимаю твой ворот. Мои зубы скрипят. Ты задыхаешься. Не кричи мне вслед больше. Не кричи! А теперь иди домой, шатаясь и схватившись за горло. Ты уже запомнил меня. Ступай вон! Не оборачивайся! Что?.. Ну, я же догоню… И бежать мне легко. Я лечу… лечу…

Оставьте меня… Кончается ночь… Мне еще нужно повидать его… моего единственного… Я же не успел сказать ему самого главного. Это все пустяки… Я сразу не нашелся… Это же все мелочи… Только тебе я могу сказать… Только от тебя я могу услышать… Мы просто были в запале… Я позвоню… Я позвоню…

Кончается ночь… Мне надо сказать маме, как я хочу сберечь ее. Я позвоню… Я позвоню…

Сказать моей первой, моей ранней, что я любил ее и не говорил из дурацкой сдержанности, которую называл мужской. И если бы я сказал второй, что люблю, я бы ничего не потерял, а только стал бы лучше… Я позвоню… Я позвоню…

Звонок… Я прощаюсь с вами… Одеваюсь. Ем. Бегу. Лечу. Сажусь и молчу. Скупо, сжато, остроумно – характерно для меня!

О себе я могу сказать твердо.

Я никогда не буду высоким.

И красивым. И стройным.

Меня никогда не полюбит Мишель Мерсье.

И в молодые годы я не буду жить в Париже.

Я не буду говорить через переводчиков, сидеть за штурвалом и дышать кислородом.

К моему мнению не будет прислушиваться больше одного человека.

Да и эта одна начинает иметь свое.

Я наверняка не буду руководить большим симфоническим оркестром радио и телевидения.

И фильм не поставлю.

И не получу ничего в Каннах.

Ничего не получу – в смокинге, в прожекторах – в Каннах.

Времени уже не хватит… Не успею.

Никогда не буду женщиной.

А интересно, что они чувствуют?

При моем появлении все не встанут.

Шоколад в постель могу себе подать.

Но придется встать, одеться, приготовить.

А потом раздеться, лечь и выпить.

Не каждый на это пойдет…

Я не возьму семь метров в длину…

Просто не возьму.

Ну, просто не разбегусь…

Ну, даже если разбегусь.

Это ничего не значит, потому что я не оторвусь…

Дела… Заботы…

И в том особняке на набережной я уже никогда не появлюсь.

Я еще могу появиться возле него.

Напротив него.

Но в нем?!

Так же и другое…

Даже простой крейсер под моим командованием не войдет в нейтральные воды…

И из наших не выйдет.

И за мои полотна не будут платить бешеные деньги.

Уже нет времени!

И от моих реплик не грохнет цирк и не прослезится зал.

И не заржет лошадь подо мной…

Только впереди меня.

И не расцветет что-то.

И не запахнет чем-то.

И не скажет девочка: «Я люблю тебя».

И не спросит мама: «Что ты ел сегодня, мой мальчик?»

Но зато…

Зато я скажу теперь сыну: «Парень, я прошел через все.

Я не стал этим и не стал тем.

И я передам тебе свой опыт».

– Бебеля, двадцать один, квартира три, – нет звука?.. А изображение?.. Нормальное… Хорошо… Я буду у вас с пяти до семи… Пожалуйста…

– Да, да… Слушаю… Плохо шьет?.. Строчку не дает?.. Немецкая… Свердлова, восемь, квартира сорок семь… Буду до пяти… Пожалуйста…

– Алло… да, я… Почему болит?.. А вы согревающий компресс на ночь… Нет, мой дорогой. Кто кого лечит?.. Я же вам оставил рецепт… Как – потеряли?! И что, температура поднялась?.. Тридцать восемь и три… Ничего без меня не принимайте. Только горчичники к ногам. Я буду у вас между шестью и восемью… Лежите спокойно.

– Да… Снова замолчал… А вы ему телеграмму давали?.. Я же вам продиктовал текст… Ну, пишите: «Надоедать не буду. Но хочу оградить тебя от неприятностей. Жду на вокзале у газетного киоска в двадцать часов. Наташа». Прибежит. Мужчины трусливы. Если позвонит, не разговаривайте. Все при встрече. Потом мне расскажете… Не за что…

– Алло… Это вы… Я вам неправильно предсказал. Вместо большой дороги в казенный дом следует читать: «Задуманное вами исполнится вскоре. Вас ожидают большая радость и спокойная жизнь, что вам будет в награду за пережитое. Насчет личных интересов можете не сомневаться. Они окончатся удачно, и в жизни вашей удачи будут продолжаться вплоть до преклонных лет…» Записали?.. Если что-нибудь будет неправильно, позвоните, уточним… Я думаю, все будет хорошо.

– Да… Алло… С этим?.. Попробуйте сметану с пивом за четыре часа до. Полное отключение радио и телевидения. За три часа – чай с малиной и коньяком. Мюзик-холл с коньяком в антракте. Минут за двадцать – крепкий кофе с лимоном. Проветрите комнату и позвоните мне. Если не поможет, будем действовать током… Шестьсот вольт. Решающее средство… Всего доброго… В любое время…

– Замдиректора камвольного комбината?.. Минуточку!.. 298—18–23, с восьми до семнадцати… Пожалуйста.

– Да, да… В «Смене» сегодня «Люди и розы», сеансы в восемь, десять, двенадцать и так далее через каждые два часа… Пожалуйста…

– А-а! Арнольд Степанович!.. Откладывается у вас ревизия… Она нагрянет внезапно, восемнадцатого января, в десять утра… Будьте здоровы. Звоните…

– Да… Слушаю вас, товарищ… Нет, мой дорогой. Так перед людьми не выступают… А мы вот взгреем вас на коллегии. Тогда вы возьметесь за дело… Что значит – записочки посылают? А вы отвечайте… Ну, мой милый, вы за это зарплату получаете. Все!

– Шестнадцатый. Я – Таганрог. Посадку разрешаю… Ветер тринадцать боковой…

– Алло… Да… Пылесос «Ракета»? Бьет током?.. Провод не отсырел?.. Попробуйте просушить… Канатная, четырнадцать, квартира три… Буду у вас до трех…

– Натирку полов сейчас некому… Звоните в пятницу.

– Да-да… Не подошла?.. Ей тридцать пять… Вам пятьдесят пять, слава богу… Не читает газет… Что вы от нее хотите?.. Она не знает, где Лаос?.. Так объясните ей. Постойте… Вы просили… Вот у меня записано… Не старше тридцати пяти. Блондинку. Не больше одного, не старше десяти. С высшим. С удобствами. Не выше третьего этажа. Район Парка культуры… Ничего насчет газет… Ах вы решили добавить… Надо заранее… Записывайте. Лесной проспект, восемнадцать, корпус три, квартира четырнадцать… Библиотекарша. Вся периодика – через нее.

– Что у вас?.. Ого!.. Завтра вводите новую камеру Вильсона… В Серпухове?.. Посчитайте заново эффект Броуди – Гладкова. Подставьте лямбда 2,8 вместо 3,1… Да. Должно сойтись… Держите меня в курсе…