Василий Куприянов - Давайте улыбнемся

Выслушав эту историю, я понял, что с этими ребятами я быстрее сварю кашу. Сбегал к коммунальщикам и аннулировал заказ. За ту же цену ребята согласились мне все сделать в разумные сроки. И начали мы с ними работать. На второй день мне стало ясно, что не ошибся. Я им обрисовал, что мне надо. Сделал изометричку схемы. Они тут же ее раскритиковали и предложили другой вариант. Большинство моих предложений они не то, чтобы отвергали, но показывали другое решение, которое, в конечном итоге, оказывалось лучшим. Я не говорю о том, что всю мелочевку по комплектации они решали сами.

Ближе к завершению работ я высказал пожелание, что нужно что-то придумать, чтобы при погрузке и выгрузке нашего агрегата обходиться без автокранов.

– Петрович, сделаем. От тебя только четыре колесика с рынка, метров 20 тонкого троса и шкивок.

Колесики я привез и через два дня к моей «Газельке» уже были пристроены два зафиксированных швеллера. У переднего борта стояла конструкция, к которой была приделана ручная лебедка, и с ее помощью один человек мог скатить и закатить назад наше сооружение.

Меня огорчало только одно. Мой агрегат, который я гордо именовал установкой гидростабилизации мазута, они почему-то называли «бурбулятором». Но с другой стороны, потом на испытаниях, куда бы я ни приехал, всегда задавали один и тот же вопрос:

– Это что за «бурбулятор» вы привезли?

Я все время ждал от них вопрос про аванс. Не дождался, спросил сам:

– Давно уже не встречал рабочих, которые даже не поинтересовались авансом.

Ответ прост:

– Ты нам железок завез тысяч на сто. Тебе будет намного дешевле рассчитаться с нами, чем потерять их.

Простенько и абсолютно верно. Поэтому, когда после опрессовки «бурбулятора» я выдал им полный расчет, то сделал ещё одно предложение:

– Я соскучился по работе с нормальными мужиками, которые сначала дело делают, а потом берут заработанное. Не будете возражать, если я от себя накрою поляну?

Не возразили. Я не поскупился на качественное питье и хорошую закуску. И вот сидят три мужика, никуда не спешат, под рюмочку ведут умные разговоры с осознанием хорошо выполненной работы. Недовольных нет. Даже некого материть. Ну, скажите, что еще русским мужикам надо?!

Грустно, что уходят профессионалы, а замены им не вижу. Десятилетиями не готовят сварщиков. На металлообработке в оставшихся цехах ни одного молодого лица. В Подмосковье на раскрутившемся заводе не могут найти слесарей и станочников за зарплату 2-3 тысячи долларов. Институты штампуют непонятно что, да и на восемьдесят процентов за взятки.

Немного порадовала одна история. Был на испытаниях в одном среднерусском городишке. Там запустили минизаводик по переработке нефти. Оборудование вполне приличное. Не самовар кавказского разлива. Автоматика, видеонаблюдение за оборудованием. Поразило, что персонал был очень молодым, даже пару ребят еще в армию не сходили. Старшие операторы были просто асами. Было приятно наблюдать за ними. Все действия разумные, толковые. Смотрел видеозапись возгорания в насосной и действия оператора. Начальство мне его показало и задало вопрос, как наказать машиниста. Мое мнение было абсолютно противоположным. Его не наказывать надо, а хорошо поощрить. А этот видеосюжет сделать учебным пособием. На экране было видно, что парень, зашедший в насосную, в доли секунды сделал все правильно, отключил на автопилоте все, что нужно, врубил сирену и начал тушить огонь. Выяснил, кто их так натаскал. Да, был старый инженер, работал начальником цеха на пуске. Потом его подъели. Его место глянулось какому-то блатному. Кто будет учить новых операторов не ясно. Кругом одни менеджеры и "секьюрити".

Написал рассказ про профессионалов-рабочих. Но в моей жизни встречалось множество талантливых инженеров. И мне захотелось написать и про них.

В Томск я приехал по вызову на должность начальника строящегося производства метанола. До начала строительства было еще далеко, не было даже документации, поэтому и штат производства был минимальным. Я и старший механик производства Саша Щучкин. Он приехал раньше и успел получить квартиру в доме для будущих строителей химзавода. Я к заселению этого дома запоздал, но получил гарантии от руководства, что получу квартиру в следующем доме. Поэтому я, не раздумывая, поменял свою двушку в Салавате на двушку в Томске с меньшими удобствами. И по чистой случайности моя квартира оказалась в нескольких сотнях метров от дома, где расселили химиков.

С Сашей мы сошлись быстро. Нормальный толковый мужик, родом из Белоруссии. Успел поработать на «Пластполимире» в Новополоцке. Его дочь Иришка была немного старше моей Ольги, и у них сразу же случился взаимный амур. Эту дружбу скреплял четвертый член семьи Щучкиных – хомячок. К сожалению, забыл, как его звали. Жены тоже быстро сдружились. Моей шибко нравилось, что Саша был абсолютно безразличен к горячительным напиткам. Для нее это было, признаюсь, актуальным. На моей предыдущей работе у меня был некоторый переизбыток энергичных собутыльников. А здесь их не оказалось под рукой, ну нет и нет, и не больно-то хотелось.

При вызове на работу директор твердо обещал мне, что я поеду в Англию на приемку оборудования. Обещал он мне с чистой совестью, твердо зная, что Москва меня не пропустит. Было совершенно жесткое требование: на приемку мог поехать только дипломированный инженер-механик. Поэтому через полгода Саша улетел с семьей в Лондон на приемку. А я продолжал работать и терпеть постоянные издевки хамоватого директора. Вернулся он в Томск через два года, а я в это время вел очередную битву с директором по увольнению с завода. Оказывается, я был ценным работником. Выяснилось это только тогда, когда я положил на стол заявление на увольнение. Не уволить меня он не мог, но тормознуть по партийной линии не преминул. А уезжать без партбилета – конец всей производственной карьере. Не скажу, что был большим карьеристом, но уменьшить количество руководящих дураков надо мной – такое желание было. Я не уступал, и меня сняли с учета только через десять месяцев после подачи моего первого заявления.

На мое место назначили Сашу. Я, честно говоря, смутно представлял, как он будет пускать этот метанольный агрегат, ведь он же инженер-механик. У меня за плечами было три года адской работы на салаватском аммиаке технологом цеха. Технологически полный аналог производства метанола. На тот момент это был самый мощный агрегат в мире. На валу ключевого компрессора была установлена турбина мощностью 46 тысяч киловатт. Вся энергетическая установка агрегата имела мощность 96 тысяч киловатт. На дымовых газах двух печурок конверсии вырабатывалось 400 тонн пара в час с давлением 100 атмосфер.