Эдуард Петрушко - Заметки непутевого туриста

Два погружения – и опять ничего. Зато на берегу в ход пошла спасительница – кефаль, которая скрашивала наши неудачи. Жуя рыбу, наблюдаю за чайками, которые закладывают виражи в голубом небе; неподвижные крылья режут весенний воздух. Небо бархатисто – синего цвета, погода шепчет – «займи, но выпей». Рука потянулась к «Коктебелю».

В последующие погружения работали на полную: пропахивали дно на сотни метров, меняли глубину, делая по 2 погружения. Камбала еще не подошла к берегу, хотя температура на дне была уже «ее» – 7–9 градусов. Черное море, и без того небогатое живностью, еще не проснулось…

Последний день погружений, решили ехать в сторону населенного пункта Кача. Во время Великой Отечественной оккупанты захватили Качу и организовали там аэродром, прорыв к морю дорогу-карьер, чтобы между боевыми схватками полоскать свои тела в свежем море. Как и всё немецкое, спуск к морю был в хорошем состоянии.

Одеваться на берегу было несколько сложней, чем на катере, но вот, пыхтя и хрюкая, мы залезли в снарягу и не спеша пошли по дну. Дно было интересное – камень чередовался с «полянами» песка. Случилось чудо: выглянула пара крабов, которые попали к нам в сумку, появились окуньки и зеленуха. Я сверлил глазами дно: это последний шанс. Ушли метров на 12, но – увы… Компьютер показывал, что в воде мы более 40 минут, на манометрах по 50 очков, и Игорь повернул к берегу… Не теряя надежды, я вглядывался в дно – и вот оно… На 6 метрах лежала она – красавица, похожая на большую сковороду. Промазать было невозможно. Выстрел – ликование, погребли к берегу.

Всплыв, слегка загрустил: до берега далеко, море разыгралось крупными волнами и нас унесло от машины метров на 500 в сторону. Сначала долгая дорога к берегу на трубке. Трубку заливала волна, ложусь на спину, смотрю в хмурое небо и «кручу педали» в ластах. Наконец-то берег, а впереди еще пол километра, которые надо преодолеть в костюмах, с баллоном, грузами, ластами и камбалой в руках. Но добытая трудовая камбала придавала сил и радости.

Когда у человека отпадает необходимость в выживании и появились свободное время и лишняя энергия, он начинает искать развлечений. Кто лезет в горы, кто – в море, а кто побогаче – летит в космос. В наше время многие начали отрываться «на воде», используя доску и мастеря к ней то парус, то парашют.

Наблюдая за кайтерами во Вьетнаме, я думал, что надо обладать сверхспособностями, чтобы так мастерски управлять «морским парашютом» и доской, да еще выделывать различные трюки в воздухе, словно милая пташка-поганка Кларка, танцующая брачный танец в воде.

Не предполагал, что меня увлечет кайтсерфинг, да и мои габариты не вписывались в стандарты данного вида спорта. К тому же интересов было достаточно – традиционная охота, рыбалка, подводная охота, дайвинг и горные лыжи.

Первая попытка обуздать «змея» осуществлена во Вьетнаме, пробовал свои силы в краснодарской многолюдной и некомфортной Благе. Особых результатов не было, но мое врожденное упрямство и военное прошлое заставило идти дальше. Кто может, тот делает, кто не может, тот ищет оправданий.

Желая поднять свое не маленькое тело из воды с помощью кайта, резво отреагировал на сообщение в Facebook о кайт-сафари в Испании. Оформление визы, покупка билетов, сборы – и желанный день приблизился. Особо неприятная, дождливая осень в Москве удваивала желание попасть на теплые берега Испании. Испанский язык знал так же, как и английский, то есть никак, поэтому организаторами сафари я был «прикреплен» к сформированной группе, следовавшей в страну Монтсеррат Кабалье из Москвы.

В обычный для Москвы непогожий, хмурый день подбираю 2 попутчиков-кайтеров – москвичей Максима и Андрея и двигаем в сторону «Шарика». По пути прислушиваюсь к разговору, в котором новые знакомые обсуждают силу ветра, размеры кайта и прочие неизвестные мне вещи. Понимаю – люди бывалые.

С целью экономии средств наша компания летела с пересадкой в Финляндии. Через попу – за виски, как поговаривал мой командир роты в военном училище. Летим на юг Европы, через ее север. Пересадочные ленивые Хельсинки встретили нас пабами и барами, где мы продолжили знакомиться и сплачивать коллектив, обсуждая предстоящее обучение.

К положенному времени вылета с чувством собственного достоинства иду в ожидаемый «бизнес-класс», но вижу, что его в самолете просто не предполагается, и получаю место между старичками-одуванчиками, сморщенными и настороженными. Наша русская бесцеремонность, подогретая алкоголем, заставила слегка раздраженных европейцев поменяться с нами местами. В результате наша компания территориально сблизилась в рамках отдельно взятого самолета. Потекло дьюти-фришное спиртное и разговоры ни о чем.

Через тройку часов нас встречает Малага, окутанная таинственной темнотой и дымкой. Практически полное отсутствие людей, кроме нашего рейса. Встречающая сторона опаздывала, и вскоре мы остались одни. Сюжет напоминал кадры из фильма ужасов – наша одинокая группа, сидящая на лавке, слабое освещение, гоняемая ветром бумага и непонятные ночные звуки. Становилось плохо, алкоголь не продавался. Болтаю с еще одной несчастной «рашей», которая прибилась к нашей компании. В ходе разговора узнаю, что ее не встретила подруга. Широкая русская душа выделила девчонке 50 евро на такси. Соотечественница, не веря своему счастью, пискнула и растворилась, как мышь в кислоте.

Малага – главный город побережья Коста-дель-Соль. Он был основан финикийцами и являлся крупным торговым портом с развитыми ремеслами и богатой культурой. Позже за Малагу бились мавританские правители, которые также сыграли большую роль в развитии города. Кстати, город Тарифа, куда мы направлялись, был назван в честь одного из них. Малага известна еще тем, что здесь родился Пабло Пикассо – загадочный для меня художник, с не менее загадочными картинами. Полное имя Пикассо, данное ему при рождении – Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис. Кто выучит и произнесет это имя без подсказок – с меня стакан.

И вот наконец-то появились наши инструкторы Дмитрий и Владимир, высокие поджарые парни, которые, распихав нас по машинам, покатили в Тарифу. Дорога не близкая – под 150 км, 3.00 ночи, задремал на заднем сидении в позе зародыша. Растолкали – разместили, по сторонам не смотрю, одно желание упасть в кровать.

Утро ярким светом ударило по глазам. Осмотрелся – маленький номер, похожий на гнездо сороки. Приятно «радовало» отсутствие холодильника, кондиционера и душевых принадлежностей. Наблюдаю 2 одноразовых стаканчика, одно полотенце с 2 кусками хозяйственного мыла, которым в 80-х годах в военном училище мыл голову. Аскетизм, доведенный до идеала. Хмель еще играл в голове, на неудачный бытовой расклад не обращаю внимания.