Владимир Лорченков - Все там будем

- А, вижу. Вижу, - ответил Симпозиум, - уже вижу. Довольный, сволочь. Наверное, вспоминает, как убивал косовских албанцев.

- Наверное! - радостно подтвердил, тихонько посмеиваясь, Иван. - Я вам больше скажу, Симпозиум. Сдается мне, у него знакомое лицо. Кажется, я видел его, серба этого, в числе военных преступников, разыскиваемых Гаагским трибуналом.

- Тогда бинго! - заорал Симпозиум. - Мы сорвали банк!

На дороге под кукурузником расцвела черная роза дыма. Потом еще одна, и еще, и колонна румынских грузовиков, ехавших за вином, стала плантацией черных роз. Иван со вторым пилотом еще немного покружили над ними, а потом набрали высоту и полетели к Солнцу. Чуть позже на связь вышел Симпозиум, и сообщил, что его собираются наградить. За это Симпозиум обещался выставить хорватским коллегам по стаканчику виски. Те, конечно, согласились, и вечером коллеги здорово нажрались в Загребе.

Сербским властям за очередную попытку агрессии предложили выплатить компенсацию Евросоюзу.

ххх

- Ну и наследство вы мне оставили, мой президент, - прошептал спикер парламента Лупу, усевшись в кресло Воронина. - Ну и наследство…

Только что из кабинета главы государства, которым стал, как преемник, Лупу, вышли советники с портфелями. В каждом советнике были тонны зависти, а из портфелей у них вылезали кипы бумаг. Доклады были неутешительными. Молдавия стала беднейшей страной Европы за каких-то пятнадцать лет. Промышленности нет, сельского хозяйства нет, население разбегается. Лупу выругался матом, - правда, на французском, потому что был очень культурным человеком, и знал пять языков, - и задумался. Не то, чтобы повальная нищета Молдавии его расстраивала…

- А ну как Молдавия вообще перестанет существовать? - выразил он свои опасения единственному советнику, которому доверял. - Президентом чего же я тогда буду?

Советник вздохнул, подошел к сейфу, и открыл ее ключом, висевшим на его цепочке рядом с крестиком.

- Еще первой президент Молдавии, - начал советник. - Снегур, приказал поставить этот сейф здесь. И оставил в нем послание потомкам. И поручил мне передать содержимое сейфа президенту Молдавии, при котором дела в стране пойдут хуже некуда.

- Гм, - пробормотал Лупу. - откуда же он знал, что дела в стране пойдут именно хуже некуда?

- Потому что они, - объяснил советник, - шли так с самого начала, но первые годы нам было что проедать, пропивать и разворовывать. Итак, ваш пакет, ваше высокопревосходительство!

Лупу жестом велел советнику остаться, и раскрыл пакет. На бумаге было написано тяжелым почерком Снегура:

"Когда в стране станет совсем хреново, срочно начни с кем-нибудь воевать".

ххх

О том, что мечты умирают как люди, Серафим Ботезату, постаревший за десятилетие изрядно, узнал осенью в Ларге. Опубликовав в районной газете объявление "Переводчик с норвежского языка ищет работу", он здорово удивился, когда к нему в дом пришел Никита Ткач. Основатель первой команды Ларги по керлингу.

- Понимаешь, - объяснил Никита, - мы летом будем в Норвегии выступать, поэтому мне бы хотелось, чтобы ты приготовил нам приветственные транспаранты.

- Хорошо, - кивнул Серафим, - ну, а Италия?

- Мы должны были попасть туда летом, - смущенно ответил Никита, - но… отказались.

- Не пустили? - спросил, не поднимая головы Серафим.

- Нет, пускали, - объяснил Никита, - но мы сами не поехали.

- Вы сами, - прошептал Серафим, - что…?!

Никита Ткач, краснея, объяснил. Команда по керлингу, которую он сколотил для того, чтобы вывезти в Италию своих земляков, только на первых порах была шутовской.

- Потом мы, - говорил, зажигаясь, Никита, - и в самом деле увлеклись керлингом. Мы полюбили его. В этой игре есть своя философию. И мы прониклись ей. И поняли, что наш рай там, где есть керлинг. Вот наша настоящая Италия…

Серафим слушал, не веря себе. Никита все говорил, говорил, и в печи догорали остатки ореха, под которым Серафим так любил спать когда-то, но который срубил…. За десять лет команда по керлингу из города Ларга (Молдавия) добилась значительных успехов. Второе место на чемпионате Европы, бронза на Чемпионате Мира. Теперь вот к Олимпийским играм в Пекине готовятся. Конечно, поначалу был соблазн на первых же зарубежных соревнованиях выйти из гостиницы, и скрыться. Но любовь к керлингу победила. А теперь вот они должны были поехать в Италию на соревнования, но…

- Но что?! - сквозь зубы спросил Серафим.

- Понимаешь, - виновато объяснил Никита, - мы отказались, потому что турнир в Норвегии, он интересней для нас, потому что там соперники сильнее. Так что мы отказываемся от Италии…

Серафим вытер дрожавшую, как пламя, в уголке глаза слезу, и тоже заговорил. Неужели ты не понимаешь, спрашивал он Никиту, что ты предал не только нас, но и себя. Что, отказавшись от мечты попасть в Италию, ты надругался над прахом деда Тудора? Несчастного Василий, который погиб от пули? Над светлой памятью пропавшего невесть где отца Паисия? Над тысячами и сотнями тысяч наших земляков, погибших в крестовых походах в поисках Святой Земли - Италии? И что ты, Никита Ткач, отказался от самого себя… Никита, молчавший в ответ, вздохнув, поднялся и вышел. Серафим пошел было ему вслед, да махнул рукой, и снова заполз под одеяло. Мужчину знобило. Он плакал.

ххх

Новый президент советовался с помощником. Лупу очень нервничал. Ведь в его планы руководство государством не входило. Куда лучше ничего не делать в парламенте. А тут сразу - в президентское кресло, да еще войну начинай… Мариан очень нервничал!

- Легко сказать, - пожаловался Лупу, скомкав завещание Снегура, - воевать. С другой стороны, отвлечем население. Война.

- Так точно-с…

- Ладно. Решено. Правда, есть вопросы. А с кем?! Кто слабее нас?!

- Никто, - решительно покачал головой советник, - вообще никто. Значит…

- Значит, - понял Лупу, - надо воевать самим с собой?

- Верно, - согласился советник. - Нападем на какой-нибудь район, рад два, делов-то!

- Отлично, - решил Лупу. - Давайте на Приднестровье нападем!

- Нельзя, - вздохнул советник, - можем проиграть…

- Тогда, - развел руками Лупу, - я даже не знаю.

Советник подумал, после чего отодвинул от стены тяжелую бархатную портьеру. Лупу, раскрыв рот, увидел огромную порнографическую скульптуру: Зевс и Европа. Зевс, по замыслу скульптора, только начал превращаться в быка. Поэтому Зевс был еще с телом атлета, но уже с головой зубра, во лбу которого горела звезда [18] греб Молдавии - прим. авт. . Это чудовище овладевало девицей с нимбом из звездочек над головой, - символ Евросоюза, - вспомнил Лупу, причем девица уже почти не сопротивлялась и явно входила в раж… Что было особо пикантно, фигуры двигались и постанывали!

- Пардон, шеф, - смутился советник, - тяжкое наследие президента Воронина. Сей момент!