Алекс Сидоров - Люфтваффельники

Тем не менее, кто бы это не был, спасибо вам парни!

Бррр! Холод собачий. Ну, почему на Урале, такая отвратная и длинная зима?! По 9-ть месяцев зима, холодная, снежная, ветреная. А лето — жалкий и кратковременный переход с весны на осень. Настолько скоропостижный переход, что почти незаметный. Несправедливо. И вообще, сегодняшний день сразу как-то не заладился. Воскресенье называется?!

Те курсанты, что не попали в счастливый, но микроскопический список увольняемых из расположения части, с короткими перерывами на завтрак, обед и ужин, весь день усиленно боролись с обнаглевшим снегом. Не просто снегом, а с бесконечной бело-пушистой напастью, которая бессовестно сыпется и сыпется не только на наши курсантские головы и за воротники шинелей, но и на обширную территорию, закрепленную за 4-й ротой для тщательной уборки — до состояния идеального черного асфальта. Замудохались «вусмерть», причем, конкретно.

А после незабываемо-отвратного ужина, состоящего из традиционного и всеми проклятого бигуса, мы, уставшие «донельзя», в составе остатков 1-го батальона посетили училищный клуб. Где, наверное, уже в 29-й раз, а может и в 129-й, посмотрели увлекательный и помпезный фильм «Ленин в октябре» … или «Чапаев»?! Прошу прощение, точно не вспомню, ибо проспал всю дорогу. Неудобно конечно на сломанном деревянном кресле с откидывающейся «поджопницей» спать, особенно, если эта самая «поджопница» и сломана, но куда деваться?! Все лучше, чем бесконечный снег чистить скребком от трактора «Белорус».

После окончания фильма «Броненосец Потемкин» (или «Юность Максима» все-таки?! неважно, в принципе, те же яйца, но вид сбоку), притопали в родную казарму, где уже постепенно собрались все откровенно-довольные курсанты-счастливчики, благополучно вернувшиеся из увольнения в город. Эх, повезло же ребятам, в легендарную пельменную «Минутка» сходили, наверное?! Пельмешки, ммм… мням-мням… остается только слюну сглотнуть.

В полусонном состоянии частичного анабиоза мы отстояли обязательную вечернюю поверку и, особо не мешкая, стали усиленно и активно готовиться к долгожданному и полноценному — в смысле, «горизонтальному» сну, а не в позе скрюченного эмбриона, на деревянном кресле в кинозале, прости господи, да еще и со сломанной «поджопницей».

Та-да-да-дах!!! За окном нашей казармы коротко рявкнул знакомый до изжоги АК-74. Я повернулся в Лелику, который только что с большим трудом стянул свои промокшие насквозь сапоги и в «полумертвом» состоянии на частичном «автопилоте», выдавливал зубную пасту из сильно помятого тюбика на замызганную щетку, явно собираясь посетить умывальник, не приходя в сознание. Лично я, такой проблемой не страдал, ибо почистил свои зубки уже загодя, перед увлекательным киносеансом и сейчас, откровенно злорадствуя над остальными ребятами, лихорадочно-энергично стягивал галифе и гимнастерку, предвкушая скорейшее свидание с долгожданным Морфеем.

— Слышал?!

Лелик не оставляя тщетных попыток попасть зубной пастой, безвольно свисающей из тюбика на растрепанную щетину убогой зубной щетки, лениво пожал плечами и откровенно зевая, равнодушно пробурчал.

— А! Наверное «минусы» опять в караул заступили, теперь лупят в белый свет, как в копеечку. Понабрали олухов по объявлению, не в состоянии порядок разряжания автомата запомнить. Куда катится мир?! Регресс на лицо или, прости господи, на рыло! Мы ведь такими не были Саня, а?!

Я уже был готов добродушно согласится с мудрым киевлянином и посетовать на поголовную и патологическую бестолковость курсантов-первокурсников из крайнего набора в наше доблестное училище ВВС в частности и на вырождение генофонда мировой цивилизации в целом, но не успел.

В вечерней тишине частично засыпающей казармы было отчетливо слышно, как на тумбочке дневального по роте зазвонил телефон.

Дневальный курсант неспешно взял трубку телефона и вальяжно присев на краешек тумбочки, жеманно закинул ногу на ногу, максимально вытянув носочки «противотанковых сапог». Он показушно-эротично облизал кончиком языка свои губы по кругу и приготовился с игривой нежностью промурлыкать: «Алле, прАтивный», с шутливой целью неожиданно шокировать своего невидимого собеседника, но буквально через мгновение, дневальный напрягся, вскочил по стойке «смирно», его движения стали резкими и собранными, а в голосе зазвучали металлические нотки.

— Есть, товарищ майор! В настоящий момент в роте находится капитан Нахр…, то есть Хорошевский. Есть! Так точно! Сейчас он, Вам перезвонит! Есть! Так точно! Будет исполнено! Есть! Есть! Есть! Принял! Есть!

И еще не повесив трубку телефона на рычаг, дневальный заорал на всю роту дурным голосом.

— Рота, в ружье! Командир роты, на выход! Старшина роты, на выход! Дежурный по роте, на выход! Рота, в ружье!

Пипец! Ну, что за хрень?! Как ложиться спать, так обязательно «тревогу» сыграют или «войну» объявят?! Ну, вот чего им, целого дня не хватило?! Завтра понедельник, начало новой недели, еще будет время методично и поголовно затрахать личный состав, обстоятельно и с любыми извращениями. Ну, дайте поспать, а?!

В это время, к тумбочке дневального «рэксом» подбежал капитан Нахрен и буквально повис на телефоне, перезванивая помощнику дежурного офицера по училищу.

Дежурный сержант по роте, получив «монаршее» благословление и утвердительное подтверждение от взъерошенного Вовы Нахрена, бросился открывать «оружейку», в казарме зазвонил противный «зуммер» сигнализации. Старшина роты, округлив свои глаза, принял информацию от дневального и метнулся в каптерку одеваться. Процесс приведения роты в повышенную степень готовности начался.

Курсанты, беззлобно гундя и вяло возмущаясь, быстро натянули сапоги и, набросив шинели уже по давно отработанному до полного автоматизма алгоритму, шустро выдернули из оружейной пирамиды свои персональные автоматы АК-74, штык-ножи, подсумки и по два магазина для патронов.

Буквально через неполные 5-ть минут, 4-я рота в полном составе построилась на «взлетке» центрального коридора казармы.

Володя Нахрен в откровенно нервозном состоянии повесил трубку телефона и, растерянно потирая подбородок, взволнованно скомандовал.

— Рота! Напра-во! Строится на улице! Бегом марш! Ребятки, давайте быстрее, я прошу вас! Организовано…

«Ребятки»?! «Прошу вас»?! Не заболел ли Володенька часом?! С рассудком своим, не распрощался ли?! Чего это вдруг его на такие неожиданные нежности пробило?! Не иначе «конец света» намечается и «наше казарменное хамло» начал себе место в раю зарабатывать, с подкупающей вежливостью грехи свои многочисленные замаливать. Наверное, действительно нечто экстраординарное случилось.