Алекс Сидоров - Люфтваффельники

Благо, если офицера в расположении роты уже нет — слинял, любезный, по делам своим персонально-шкурно-неотложным (порцию водовки заглотить после нелегкого трудового дня или какую симпатичную мадам в кино сводить с перспективой)?! Вопросов нет, все мы — люди-человеки и личная жизнь должна быть у каждого, независимо от чинов и регалий.

В этом случае вечернюю поверку проводит старшина роты — Игорь Мерзлов. Игорь уже многократно и досконально заучил список личного состава 4-й роты наизусть и выстреливает все 144-е фамилии, не заглядывая в бумажку.

Услышав ответное «Я!» владельца фамилии, старшине нет необходимости скользить пристальным взглядом по длинному строю курсантов, дабы лично убедиться, что «Я!» выкрикнул именно тот, кому положено. А не его закадычный дружбан, который, талантливо изменив тембр своего голоса, старательно прикрывает отсутствующего в «самоходе» парня, рискуя получить пяток внеочередных нарядов за наглый подлог или трое суток ареста на гауптвахте за целенаправленное содействие в злостном нарушении воинской дисциплины — самовольной отлучке. Не смотря на строгость наказания, все равно периодически «ломали голос» и рисковали, а куда деваться?! Пострадать за друга — это святое! А отсутствующий на вечерней поверке друг-курсант в это время, как правило, жадно и хаотично вкушал все прелести быстротечной любви в жарких объятьях не слишком капризной и не очень разборчивой девицы из ближайшего общежития мед., пед. или института культуры. Не столь важно, главное, что вкушал… Причем, вкушал по максималу …и еще разок за того парня, который сейчас «ломая голос», отзывается на его фамилию!

А как иначе?! Взаимовыручка и все по-честному, одному — женские ласки, другому — удобные нары в уютной камере училищной гауптвахты. В следующий раз все будет с точностью до наоборот. Постоянный круговорот курсантских тел в женском общежитии и на училищной гауптвахте, при общем сохранении общего числа — природная гармония и математическое равновесие.

Опытный и мудрый старшина, пробубнивший список личного состава 4-й роты уже не менее тысячи раз, ориентируется на отрывистый отзыв «Я» и ему вполне достаточно доли секунды, чтобы однозначно определить подлинность личности курсанта, независимо от интонации голоса или длительности уставной реплики: «Я!», от короткой и хлесткой, до мелодичной или гортанно-протяжной. Да еще и с нерусским акцентом — нац. кадров в 4-й роте вагон и еще маленькая тележка («Народ и армия едины!» — лозунг ГЛАВПУРа в действии, какой народ, такая и армия — многонациональная, следовательно и банальный отклик: «Я!» так же многонациональный)

Вечерняя поверка роты, проводимая старшиной, была необременительна и скоротечна — 5-ть минут и «Отбой» — самая любимая команда любого курсанта всех времен и народов. Отбой и баиньки! Кувырк в «люлю» и мгновенно забыться в глубоком сне… Нирвана!

Когда ту же самую процедуру поверки наличия личного состава проводит дежурный офицер — пипец, ее длительность мгновенно и неуклонно возрастает от 40-ка минут до 1,5 часов, к маме не ходи! Вариации в продолжительности возможны взависимости от настроения или уровня личной тормознутости того или иного экземпляра homo sapiens с офицерскими погонами на плечах.

Оглашение фамилий строго по списку, а «трудные» фамилии — чаще всего по слогам! А как иначе, когда в роте около 20-ти % нац. кадров?! (см. «Национальные кадры») А их фамилии — мечта и ужас логопеда одновременно!

— Шукур… бархан… дери… галиев! Охренеть а не фамилия… Шукурбархандеригалиев! Есть такой?!

— Я!

— Мирза… хаким… да еще и … ни фига себе …заде! *бануться просто?! Мирзахаким-заде тут?!

— Я!

— Зурам… берил… оглы! Во как! Язык, бл*дь сломать можно! Зурамберил-оглы!

— Я!

— Вырви… хвист! Вырвихвист?! Офигеть?! И откуда вас таких только берут… Вырвихвист!

— Я!

На выкрик: «Я!», доносящийся из глубины строя, дежурный офицер всенепременно посмотрит в лицо откликнувшегося курсанта и, натужно скрипя персональными мозгами, будет нудно соображать, додумывая и фантазируя, является ли увиденная физиономия курсанта, владельцем названной фамилии или нет?! ХЗ, конечно, ну да ладно! Будем считать, что именно он!

Если офицер — неисправимый зануда или просто ему некуда спешить, то он, как правило, практиковал убогий метод «воспитания» личного состава — начать всю перекличку сызнова с первой фамилии длиннющего списка, если владелец оглашенной фамилии на мгновение задумался, отвлекся, задремал или просто тормознув, не успел отозваться с первого раза!

— Все, дорогие мои детишечки, начинаем перекличку заново, гы-гы!

И неважно, что это был уже 143-й номер по порядку и в списке личного состава 4-й роты остался всего один человек — 144-й Жека Ящиков! Неважно!!! 3,14здец! Баран-овца, начинай с конца! И все заново, опять минут на 40-к! По слогам и по буквам! Тоска смертная наблюдать за убогими потугами «по пояс деревянного» начальника в желании дешево порисоваться и показать «кто тут главный». А спать то хочется…

Совсем беда, если дежурный офицер еще и патологически туп или с претензией на казарменный юмор и заезженно-обрыдлую «оригинальность», что впрочем, стоит где-то рядом.

— Рыбаков! ….хм…. Матросов?! Не понял?! Рыбаков-Матросов!

— Я!

— А ты кто?! Рыбаков?! Или Матросов?! И почему одна персона на две фамилии… Второй где?! Ась?! Гыгыгыгыгы!

Сам сказал, сам смеется… обалдеть, как весело?! Ну не дурак ли?! А толпе курсантов, скованных воинской дисциплиной, стоять в строю и наблюдать представление одного актера с одной и той же дежурной шуткой, озвученной уже в 293.873 раза…

Чтобы хоть как-то скрасить «увлекательное» времяпровождения в строю в ожидании команды «Отбой», парни пытались немного отвлечься от монотонной процедуры и найти хоть какое-то развлечение для вскипевших за день мозгов и уставшего тела. Кто-то, отключив мозг, слегка подремывал, сохраняя равновесие тела в вертикальном положении. Кто-то мягко релаксировал, погрузившись в приятные воспоминания о далеком доме. Кое-кто периодически напрягал и расслаблял мышцы пресса — своего рода неплохая тренировка для создания рельефных кубиков на персональном брюшке (летом на пляжу приятно ловить заинтересованные взгляды загорелых красоток). Кто-то украдкой читал письмо, полученное из дома. Кто-то выжимал кистевой эспандер, тренируя железное рукопожатие…

Например, Витя Копыто и Жека Ящиков на протяжении нескольких лет во время вечерней поверки играли в однообразную, но весьма увлекательную игру, рассчитанную на быстроту реакции.

Витя Копыто стоял в первой шеренге 45-го классного отделения, весь такой сутулый, неультяпистый и жалкий, а Женька Ящиков — шустрый, острый на язык и с задорной хитринкой в умных глазах, прямо за его спиной.