Алекс Сидоров - Люфтваффельники

Наступил момент истины — Полимоша, заметно волнуясь, ушел в очередное увольнение в город делать предложение своей возлюбленной…

Вернулся мрачнее тучи и на грани отчаяния. Ребята пристали с вопросами… С одной стороны, Ирина призналась в любви к Сашке, но попросила время на раздумье. И Полимошка перестал жить, есть и пить, а начал дышать через раз… Его утешали и подбадривали как могли.

— Если сразу не отказала, значит все будет хорошо! Бабцы страсть как любят над парнями поизмываться! В крови это у них! Что ни говори, а Иринка — кобыла видная, да еще и с норовом, но и ты держись! Дави фасон, ты ж — мужик какой-никакой, а это главное! Сам не звони, выжидай…

Выдержав «традиционную» паузу, Ирина все же согласилась. Полимон светился от восторга и без сомнения в тот момент был самым счастливым человеком в мире. Еще бы! Отхватил такую видную красотку!

На веселой свадьбе гуляло почти все 45-е отделение. Невеста была обворожительно красива, грациозна, стройна и чудо как хороша. Белое платье и воздушная фата подчеркивали объем и вес богатства, которое отхватил Санька Полимонов. И хотя, Иришка надела туфли на низком каблуке, все равно она была выше своего жениха на целую голову. Тем не менее, несмотря на разительную разницу в росте, ребята были откровенно счастливы! Они просто светились от радости, и это явно бросалось в глаза!

Честно говоря, на собственной свадьбе Полимоша слегка терялся на фоне своих гостей — великанов курсантов, но это такие мелочи!!! Мы всячески показывали всем и каждому что, несмотря на хлипкое телосложение, Санька Полимонов среди окружающих его громил и великанов пользуется огромным уважением и непререкаемым авторитетом. А как иначе?!

Через положенное время у Саньки и Иришки родился сынок и Полимон стал первым папашей в 4-й роте. Дабы поднять его социальный статус и личную самооценку на заоблачные высоты, все ребята нашего 45-го отделения, а потом и всей 4-й роты стали называет его исключительно: «Отец». Кличка «Полимон» постепенно сошла «на нет». «Отец!» …и все тут.

Естественно, мы дружно подыгрывали Саньке, и наше уважительное отношение было несколько показушным и театрально-картинным, но откровенно счастливый Полимоша солидно дул щеки и важно держал спину. Со стороны было очень заметно, что его прямо распирает от гордости.

Честно говоря, наше уважение к маленькому Полимоше было абсолютно искренним, т. к. никто из нас еще не имел своих детей и мы понятия не имели, что такое быть ОТЦОМ?! А в самой последней шеренге нашей 4-й роты стоял настоящий «Отец», … маленький и щупленький, но — ОТЕЦ!

Промозглая осенняя ночь, 45-е классное отделение в овощном цеху курсантской столовой лениво чистит картошку на следующий день. Норма 7 ванн. Чистим тупыми ножами, которые настолько безопасны, что не только картошку, вены себе не перережешь. Тупее этих ножей, только Гоги — нац. кадр из 3-й роты (легендарная личность).

Две картофелечистящие машины уныло стоят бесполезными мертвыми железяками, …и стоят так уже лет двадцать. Сломались на второй день после установки, не иначе. Поэтому, все ручками, ручками.

Мы уже не первый курс, поэтому, хрипло бубнит магнитофон (строго запрещенная роскошь) озвучивая жалкое подобие музыки, отдаленно напоминающее «Pink Floyd», все травят развеселые байки и все такое… В помещении овощного цеха холодно, руки зябко мерзнут, мы сидим в ватниках и в шапках, ноги по колено в картофельных очистках… но все зубоскалят, перемывая уже не по разу подробности минувшего отпуска, включая амурные похождения и дерзновенные мечтания, а также весомые достоинства своих подружек и просто случайных знакомых …романтика, куда деваться!

В результате, под утро обнаружилось, что картошки начищено всего 2 ванны, а бункер еще полон. Пипец, не успеваем! Мде… А это чревато! Заместитель начальника училища по тылу был «великий и ужасный» полковник Адик Васильевич Волченко (в миру — Адик Скотинович Сволченко), который порол и резал курсантов направо и налево без разбора и предварительной сортировки, щедро раздавая длительные сроки ареста, как на внутреннюю гауптвахту, так и на гарнизонную. А гарнизонная — это, понимаешь, далеко не курорт! Оттуда быстрее чем за месяц еще никто не возвращался, концлагерь в лучших традициях гестапо! Без вариантов!

Мде… попадалово! Подключив коллективную соображалку и применив некое усердие, мы достаточно легко и быстро отремонтировали одну картофелечистку и запустили ее. Ура! Вот ведь посрамили ремонтников-наладчиков с завода-изготовителя, которые все зубы пообломали о бездыханный кусок железа! А мы могём!!! Во как!

Ручками стали чистить тоже гораздо быстрее. Причем с применением повсеместного энтузиазма, помноженного на инстинкт самосохранения (на кичу так не хочется, правда-правда), но не эффективно — картофель резали кубиками… все равно не успеваем! Набралось три ванны картофеля от силы… Горим, бляха-муха! Катастрофа! На горизонте замаячила «уютная камера» гарнизонной гауптвахты… МАМА! Не надо!!!

До времени «Ч» и до момента истины остается чуть более часа. Что делать? (кстати, «что делать?» — исконно-русский вопрос, не дававший покоя классику русской литературы, а не только нам) Не помню, кто именно подал «гениальную» идею, но в овощном цеху прозвучала весьма опасная реплика.

— Парни, давайте выбросим картошку на свалку!

— …..ммммм….. давайте! Нет картошки — нет проблем! Не почистили 7 ванн?! А потому что чистить нечего! Логично!

Где был наш разум в тот «эпохальный» момент — история умалчивает, но идея «на свалку!» нашла свой отклик в сердцах всех и каждого…

И понеслось! «Проклятый» картофель остервенело грузили совковыми лопатами и кидали голыми руками (лишь бы успеть) в огромные алюминиевые баки и «бегом» тащили на свалку. Трудились не щадя живота своего, пахали как «рабы на галерах», но вычистили весь овощной бункер на полчаса… Вылизали до идеальных стен!

Но на свалке образовалась огромная куча картошки — ТРИ тонны, это много!.. Что делать? Закапывать? Не успеем! Время!!! Ааааа, время катастрофически утекает…

У полковника Волченко было «железное» правило — ежедневное посещение всех подконтрольных объектов, включая столовую, овощной цех и естественно, училищную свалку. При обнаружении огромных залежей свежего картофеля нам светила бы уже не просто гарнизонная гауптвахта, а ближайшее заседание педсовета …и гарантированное отчисление из училища! Не меньше! Как ни крути, а мы — преступники и расхитители социалистической собственности! Выбросить ТРИ!!! тонны!!! Картошки?! Ужас! Признаю сей постыдный факт — принимал самое активное участие! Признаю и каюсь! Виновен! Но, на педсовет не хочется!!! Нет, не хочется…