Алекс Сидоров - Люфтваффельники

Вода не успевала набираться в бачки для слива отработанных отходов жизнедеятельности измученных бойцов, страждущие подгоняли облегчившихся. Те, выскакивали из кабинок туалетов, фактически еще со спущенными штанами, освобождая насиженное место для следующих. Импровизированный конвейер работал слаженно и чётко, радуя глаз своей отлаженной функциональностью и трудовой дисциплиной, пока Витя Копыто не принёс страшную весть.

— Дальний туалет засрали! Воды в бачках нет, а они гадят и гадят! Не могли на улице под кустиком, да с лопушком, комфорт им подавай?! Надо «стартер» искать, пробивать придется.

Дежурный по роте Филин (фамилия у него такая) принёс ещё более угрожающую новость.

— Эти. . разворовали все подшивки газет из «ленинской комнаты».

Люди старшего поколения меня поняли. Все мемуары вождя мирового пролетариата, а так же, все мудрые и своевременные постановления любимой партии и мудрого правительства пошли на гигиеническое обслуживание обтирочных поверхностей уставших бойцов. Учитывая, что туалетной бумаги в армии никогда не было, нет, и не будет, к бабке не ходи, использование нетленного наследия великого Ленина и прочих общепризнанных классиков теории коммунизма для протирки анальных поверхностей — это уже было ЧП политического масштаба. Потеря периодической печати типа «Правда», «Красная звезда», «Политический вестник», «Трезвость и культура» и прочее — это равносильно измене, предательству Родины. Пипец, приехали!

При таком раскладе, в наряде можно было провести всю оставшуюся жизнь, состариться вплоть до увольнения через 25 лет безупречной службы в запас. Однако, нерадостная перспектива.

В очках, фекальные массы прочно спрессовались с идеями марксизма-ленинизма, и сантехническая система казармы прекратила своё функционирование. Совсем прекратила, тоесть абсолютно перестала работать. Наступил сантехнический коллапс.

Надо было срочно спасать положение. Пока курсант Филин бегал, искал «стартёр» — устройство для устранения засоров в канализационной системе, по конструкции очень простое, но надёжное и эффективное, как любое гениальное русское изобретение, Витя и Лёлик оттесняли от забитого туалета негодующую толпу страждущих облегчения. Я в это время, используя всю свою силушку (спасибо папе с мамой) толстенной проволокой заматывал ушки замка в двери туалета.

Рокот возмущения и недовольства докатился до канцелярии, двери открылись, вышел командир роты Володя Нахрен. Естественно, фамилия у него была абсолютно другая, но она ему так не подходила, как эта. Ну не отражала его родная фамилия всю сущность данного человека, и всё тут.

— Ну, что за шум?! — тоном утомлённого интеллигента спросил ротный.

Выслушав многочисленные претензии ребят по поводу закрытия туалета, ротный решил выступить в роли поборника справедливости — так сказать, отца родного, и выступил.

— Открывай, — получил я команду. Получил — выполнил, спорить с командиром в армии как-то не принято, не прижилась данная процедура как-то вот, почему-то. Бесперспективно это, уж поверьте.

Нахрен зашёл в туалет, осмотрелся. То, что он там увидел, ему явно не понравилось. А казарма у нас была старая, её ещё пленные немцы строили. Это сейчас молдаване и таджики знатными строителями считаются, а тогда лучше пленных фашистов строителей не было. Это точно, даже и не спорьте!

Наша рота располагалась на втором этаже трёхэтажного здания, потолки были по 5-ть метров, своды и арки — как в тевтонских замках. А в туалетах были полы из полированного мрамора! (запомните, пожалуйста, сей факт — из полированного мрамора).

— Филин! — ласково позвал Нахрен дежурного по роте.

— Да, товарищ капитан, — курсант Филин появился, словно из ниоткуда. Всем своим видом, Сергей показывал полную готовность выполнить любой приказ мудрого командира. Более того, он уже предпринял все усилия для выполнения тех распоряжений ротного, о которых сам ротный еще только собирался сообщить прозорливому подчиненному, но обстоятельства были сильнее и поэтому Филин беспомощно всплеснул руками.

— «Стартёра» нигде нет, всё обыскал. Разрешите, к дежурным слесарям, сбегать?!

Ротный посмотрел на дежурного по роте курсанта Филина взглядом умудрённого воина и небрежно промолвил.

— За мной.

Серега Филин — крепкий уральский парень, послушно засеменил за командиром. Через пару минут они вернулись, Филин нёс в руках два блина для штанги по 25 кг. каждый. Негодующая толпа удивленно притихла, так как события начинали развиваться нетипично. Как прочистить забитые очки таким спортинвентарём, как штанга никто не знал, а учиться, согласитесь, никогда не поздно.

Я, на правах дневального, заглянул в туалет и увидел следующее — Нахрен подошёл к технологическому отверстию канализационной системы, на секунду задумался, сунул руку в карман галифе и вытащил. . взрывпакет (именно такой же, какой Витя Копыто удачно ловил на аналогичных учениях — отдельная история). Ротный поджёг шнур, аккуратно опустил взрывпакет в технологическое отверстие, накрыл его ведром, благо оно стояло рядом. Сверху на ведро положил, один на другой два блина от штанги, что принёс Филин, а сверху на блины, поставил самого курсанта Филина и поспешно вышел из туалета.

Прогремел взрыв!!! Усиленный в замкнутом пространстве системы канализации, эффект его был просто неописуемо потрясающий. Филин, оправдывая свою фамилию, происходящую от названия ночной хищной птицы, широко округлив удивлённые глаза до размера суповых тарелок, подлетел к потолку, вперемешку с блинами от штанги и разорванным в клочья ведром. «Как мячики у жонглёра в цирке» — почему-то подумалось мне. Пять очек, словно праздничные орудия, салютовали своим содержимым, и на потолке (5-ть метров высоты) звёздными разводами отразилось месиво из канализационной системы. Сами чугунные очки, не выдержав гидроудара, сорвались с цементной подушки, и их разметало как пушинки. Одно очко просто раскололось. Система канализации казармы была разрушена до основания, циркуляция сточных вод нарушилась, и на полированный мраморный пол туалета, бурля и пузырясь, ринулся зловонный поток из туалета наших соседей сверху — 16-й роты.

Филин, не желая больше быть подопытным участником взрывотехнических экспериментов, благоразумно затерялся в толпе зрителей. Причём, в момент своего отползания на четвереньках, он больше не напоминал мудрую птицу — талисман передачи «Что? Где? Когда?». Он скорее походил на старую, грязную, зловонную жабу, а его форма, некогда однотонной расцветки хаки, приобрела камуфлированную окраску с большими коричневыми пятнами.

— ЗаеBeetles, — промолвил Витя Копыто, просунув свою вездесущую белобрысую голову в дверной проем раскуроченного туалета.