Андрей Колесников - Фарс‑мажор 2

Академик Михаил Кузьмин, получивший орден «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени, так волновался, что перепутал микрофоны и уверенно встал за стойку президентского. Быстрее всех, просто молниеносно, на это среагировал Владимир Путин: он тут же перевернул листочки, лежавшие на пюпитре, рубашкой вверх.

Начиная встречу, Владимир Путин поблагодарил коммунистов за поддержку:

— По наиболее важным вопросам мы всегда помогаем друг другу, — сказал он.

Я не знаю точно, как называется в дзюдо этот прием, когда, чтобы обезоружить противника, используется его вес, но это был именно тот случай.

Господин Путин поднял один из золотых слитков и восхищенно посмотрел на него.

— Ну надо же! — сказал он и осторожно положил слиток на стол. — Ой! Палец прямо придавило!

Не услышав реакции от окружающих, он обернулся и, увидев журналистов, с вызовом повторил:

— Мне палец придавило!

Коммунисты его, конечно, ранили. Рана была поверхностной, но вид собственной крови изумил Владимира Путина. В конце концов он первый раз за много лет слушал, как против него публично выступают в его же присутствии.

Некоторое время юристы в прениях делились с Владимиром Путиным в Колонном зале своей болью. Он в это время занимался непростым делом. Закрывшись от делегатов листком из блокнота, он бил пальцем по колпачку шариковой ручки, лежащему на столе, и тот взлетал в воздух. Господин Путин ловил колпачок, клал его на стол — и снова бил по нему пальцем. И так он сделал в общей сложности раз 20 подряд. Был он при этом крайне сосредоточен и вокруг ничего не замечал.

Владимир Путин достал из кармана текст своей речи — и, отложив его в сторону, заговорил с коллегами словами собственного производства. Это не значило, что господин Путин скажет что‑то новое или хотя бы то, чего нет в тексте.

Предпоследним докладчиком на Госсовете был президент Башкирии Муртаза Рахимов. Он говорил так быстро и так неразборчиво, что мне казалось временами Муртаза Рахимов переходит на башкирский. Может быть, это и в самом деле было так.

Я мог расслышать только отдельные слова: «проедают»… «не делается для блага»… «федеральные чиновники»… «спасибо за внимание»…

— Я с вами полностью согласен, — неожиданно заявил господин Путин.

На бетонном парапете стояла девочка лет двенадцати. Она забралась туда, чтобы ей было лучше видно президента страны. Владимир Путин снял ее с парапета.

— Тебе не холодно, девочка? — спросил он ее.

— Нет! — произнесла она непослушными губами.

— Ну и хорошо, — удовлетворенно сказал господин Путин, поставил девочку на место и пошел дальше.

Президент Путин побывал в якутском художественном музее. Там было много картин. Директор музея рассказывал о многих из этих картин.

— А вот наши культурные деятели, — говорил он, показывая на картину, где были изображены три якута в позах, подозрительно напоминающих позы русских охотников на известной картине художника Перова «Охотники на привале». — И коневоды наши, и старейшие литераторы, заложившие профессиональную якутскую литературу. Жалко, не дожили до этого дня. А вот ловцы рыбы. Наловили и делят честно.

— Честно? — подозрительно спросил господин Путин.

Директор музея внимательно посмотрел на картину — кажется, другими глазами.

— Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи и делал это с полной отдачей сил, — заявил господин Путин так, словно на галерах можно было халтурить.

В общем, мы видели перед собой человека, который знал, как помочь людям, но на галерах был рабом обстоятельств.

Премьерский кортеж был настроен миролюбиво: за пять минут до его проезда можно было безболезненно проехать по Рублево‑Успенскому шоссе. То есть можно было по сути возглавить этот кортеж и въехать в пансионат на волне авторитета лидера партии.

Господин Путин уехал так же, как и приехал: за рулем, на служебном «Мерседесе», с Виктором Зубковым, на переднем сиденье справа.

Если так пойдет и дальше, скоро уже никого не будет удивлять, что у нас президент возит премьер‑министра.

Несколько минут Владимир Путин отвечал на вопрос, как он оценивает первые месяцы на посту премьера. Он признал эту работу очень полезной для себя.

— Приходится вникать в детали, — пояснил он, — до них раньше не доходили руки. Видишь сразу много развилок — и надо принимать правильное решение, которое будет работать десятки лет…

— То есть это хороший опыт на будущее? — спросил я.

— Вы о своем будущем подумайте, — ответил Владимир Путин после пары секунд молчания.

— Это зависит, — сказал я.

— Все друг от друга зависим, — закончил этот разговор Владимир Путин.

— Да, пускай губернатор выбирает мэра!.. — сказал кто‑то из рабочих.

— То, что касается прямого назначения, — произнес господин Путин, — связано с нашими международными обязательствами…

— Демократия… — медленно и с отвращением уточнил кто‑то из рабочих.

— Да… — вздохнул премьер.

Господин Путин исчерпывающе высказался о плюсах и минусах проводимой правительством политики в области демографии, образования, здравоохранения.

— Многие решения из тех, которые мы приняли, сработали. Я сейчас не буду говорить о плюсах, они очевидны, из скромности о них умолчу. О минусах тоже умолчу (из ложной, надо полагать, скромности. — А.К.).

Писателю Морису Дрюону в ответ на его нелегкое признание, что он любит Владимира Путина, российский премьер счел своим долгом сообщить:

— А меня все любят.

Владимир Путин быстро покинул зал. Он шел так быстро, словно боялся не успеть выполнить к 2020 году поставленные задачи.

Владимир Путин вышел к залу со сцены, чтобы прочитать Послание Федеральному собранию. Его встретили как самого дорогого артиста: публика, все верные поклонники его таланта, встала, зааплодировала и отказывалась садиться, даже когда он делал ей знаки.

Кто‑то даже прокричал: «Браво!». Конечно, «Бис!» кричать было еще рано.

— Так случилось, — сказал председатель Госдумы по делам ветеранов Николай Ковалев, — что совпадают два больших праздника: Рождество Христово и столетие Государственной думы. Это, конечно, не случайно.