Александр Покровский - Бортовой журнал 4

И их тоже считали погибшими.

А потом отец перевелся на Балтийский флот. Два с половиной года он еще был командиром корабля. Однажды, из-за меня и моего брата, его чуть не выгнали из командиров. Его тральщик проекта 254 с атрустановками «ЗИФ-11» (по вертикали и по горизонтали два наводчика, два тридцатисемимиллиметрового автомата) встал на Неве – праздник был, то ли День Военно-морского флота, то ли 9 Мая, было праздничное гуляние.

Мы с братом залезли и развернули пушку на Дворцовую площадь и Зимний дворец. Через тридцать секунд прилетел отец – ему с флагмана радировали, и на нас: «Усовы, вы чего делаете? С ума сошли? По Дворцовой площади собрались стрелять? Залп Авроры хотите повторить?» Его потом мотали за это страшное дело как, потому что установки должны под сорок пять градусов быть все. Я сам вообще при любой возможности на кораблях у отца бывал, привил он мне любовь к флоту.

С 1974 года по 1992 год отец преподавал в училище имени Фрунзе. Все надводные минеры Военно-морского флота прошли через него. Особенно минеры тральщиков. Он читал «Тральное оружие» по 1992 год, а потом я его читал в том же училище, а он ушел работать в банк к брату, но после он вернулся и до сих пор читает лекции. Придя на флот в 1987 году, я, будучи уже офицером, был поражен тем, сколько человек моего отца помнят как порядочного, мужественного человека и всегда с уважением говорят о нем, как бывшие сослуживцы, так и те, кого он выпускал.

Говорят, что он придумал две пословицы: «Моряк должен быть суров, как скала» и «Море любит сильных, а сильные любят выпить». Справедлив был с подчиненными, резок с начальством, но требователен. Любил повторять: «Пьяный проспится, а дурак никогда».

Я учился в училище, так в роте с меня первый спрос по его специальности был, поблажек не давал. Говорил: «Как я могу спрашивать с других, если мой сын плохо будет учиться?»

Отец защитился. Диссертация у него была без руководителя, надо сказать, очень редкий случай в научной среде. Они повздорили с начальником кафедры, и тот отказался быть его руководителем. Так что отец защитил диссертацию без научного руководителя.

А начальник кафедры все хотел его уволить, и когда мы в 1986 году были на практике в Таллине, а отец там был старшим на практике, его вызвали в училище, он уезжает и говорит: «Ну, наверное, Игорек, меня уволят!» Мы попрощались, он уезжает, а через месяц мы возвращаемся – его назначают начальником кафедры и дают капитана первого ранга.

Начальником училища у нас тогда был адмирал Федоров – это лучший начальник училища Фрунзе за последние десятилетия, и как отец потом говорил: «А мы друг друга поняли простонапросто. Мы своих, флотских, не сдаем». В 2000–2001 году отцу надо было сделать операцию – шунтирование на сердце. Операция дорогая. А нам зарплату не платят. Занял я денег на операцию, написал рапорт: «Прошу уволить!» – и пошел зарабатывать деньги.

Почему я все это рассказываю, первое – это гордость за отца, он всегда для меня был первым во всем. Второе – это то, что много таких людей на флоте было и будет, но говорят о таких людях мало, в газетах про них не пишут, да и наград они особых не получают, перед начальством не гнутся, но если скажешь «Флот», то вспомнишь именно о них.

И еще хочу сказать, что мне всегда приятно слышать, когда о моем отце говорят: «Сергей Иванович – это настоящий мужик!»

Игорь Усов».

«Здравствуйте!

Посмотрел сегодня фильм («72 метра») и пресс-конференцию после него соответственно. Признаться, был расстроен Вашим отсутствием. Судя по «опросу» находящихся рядом со мной в фойе и в зале, – не я один. Вопрос «А где же автор?» в конце пресс-конференции все-таки задали напрямую…

Фильм получился хорошим, зрелищным, смех был довольно частым. За весь сеанс зал никто не покинул, да и все болтавшие между собой и по телефонам журналисты после первых 5 минут угомонились сосредоточенно.

Фильм смотрели и представители ВМФ. Нам их не представили, но, насколько я понял, это были заместитель главкома, вице-адмирал, а с ним контр-адмирал и несколько капитанов 1-го и 2-го ранга – всего 6 человек. Специально сел за ними чуть сбоку – видел видел затылки и вполоборота – улыбающиеся щеки.

Субординация в смехе замечена не была. На пресс-конференцию они не остались, а интервью дали в фойе сразу после сеанса… Игорь Дыгало был в штатском и все время терся вокруг Хотиненко, а вот с командованием замечен не был.

Фильм, безусловно, будет успешным… Между фильмом и книгой огромная пропасть. Тем, кто не читал книгу, фильм, видимо, понравится больше. В книге – «жизнь, которую не остановить», несмотря на трагедии, и юмор мгновенный, ритмичный.

В фильме трагедия становится какой-то не совсем серьезной. Похоже, отдельные журналистские головы именно так и поняли – как издевку над флотом…

И вот этот дух (не смог подобрать более емкого слова), что читается между строк еще у Л.Соболева и что есть в Вашем тексте, в фильм не попал. Те, кто не читал, понятно, его в фильме и не ждали, а смотрели как боевик. А потому и не совсем ясны слова командира «мехом внутрь» и что такого он сказал, что все так забегали.

И получилось что-то похожее, например, на ДМБ, только тогда юмора можно было в сценарий из книги побольше напихать (но Валерию Залотухе, похоже, пришлось много раз переписывать сценарий, учитывая интересы всех производителей).

Короче, разница, как между Жванецким и Петросяном. Нам сказали (не запомнил, то ли продюсер, то ли режиссер), что искусство ТВ-кино является неким компромиссом различных интересов… И похоже, так и получилось, что и романтику службы показать, и фильм кассовым сделать, и актеров известных, и режиссера модного… Сплошные компромиссы…

Фильм ни хуже ни лучше книги. Их нет смысла сравнивать. И очень правильно написано в титрах: по мотивам произведений А. Покровского. Кто книгу читал – ну что ж, будет привыкать и к фильму. А не читавших фильм может и сподвигнет прочитать, и испытают они тогда удивление.

На пресс-конференции: сценарист, операторпостановщик, Галкин, Башаров, Хотиненко, продюсеры, Дыгало, ген. дир. «Гемени фильм» (прокатчик картины).

Вкратце выступили создатели. Им задали вопросов 10. Успели поругаться с журналистами. После чего все разбежались. Валерий Золотуха произвел впечатление честного человека и за единственное свое минутное выступление рассказал о писателе Покровском, как давно он с ним знаком и как долго писал заявки, чтобы по книге сняли фильм… Вторым или третьим был тот самый вопрос: а что вы хотели сказать этим фильмом, что это за пафос на фоне трагедии, и вообще, не стыдно ли вам (я утрирую)? Задавала вопрос какая-то не совсем адекватная женщина…