Андрей Загорцев - Матрос Специального Назначения

Опять пропели про готовность всю жизнь служить в Военном Флоте, потом в составе группы голосили про то, как неведомые нам комсомольцы уходили на Гражданскую войну. А вот в учебке-то под барабан мы голосили-то намного лучше. Здесь мы просто орём, а там Камень и Хромов заставляли нас петь. Да не просто петь, а на два голоса. А барабанщик нашей учебной роты — что он вытворял своими палочками! Перед тем, как рота начинала идти строевым, после команды он стукал несколько раз палочками друг о друга и выдавал такую мощную раскатистую дробь, что аж сердце замирало. А наша ротная песня «И если в поход труба позовёт». А как Синий заставлял нас на плацу петь несколько песен подряд! Мы даже пели «Голубой вагон» из мультика про крокодила Гену. Эх, как рявкнем припев: «Скатертью, скатертью синий дым стелется и упирается прямо в Пентагон»! Говорят, матросы с кораблей вообще песни не поют на вечерке. А зря… перед сном подзарядится бодростью — никогда не помешает. Валяется у нас в ротной баталере барабан, правда без палочек. Вот бы забрать его и как дать дроби на «вечерухе» да какую-нибудь песню залихватскую спеть, а не проорать.

После вечерних мероприятий, как только притопали к казарме и замстаршины распустил строй, я сразу же побежал к «баллонам».

Ярик передал мне газетный свёрток, еще немного поболтал, выдавая страшную военную тайну о том, что в субботу мичман будет крутить боевик: «в котором снимается тот чувак, который играл в том фильме, где он такому здоровому китайцу в прыжке со шпагата ннааа.» О, да! Это наверняка будет отличный фильм! Тем более, «тот чувак» — неплохой актер. Как он ногами классно машет! Не то что Федосовский любимчик Шварц неповоротливый.

Расслабившись и задумавшись про фильм, я потерял бдительность и наткнулся на дежурного по разведпункту. Старший лейтенант с очень знакомым лицом, остановил меня и начал допрашивать. Кто такой? Откуда и куда? Из чьего подразделения? А что же у нас газетном свёртке? Надо же так нелепо попасться.

— А Поповские драчуны, ну-ну, ясно разворачивай пакет, сокол ясный, не стесняйся… таак, что это тут у нас — консеервыы, чай?? Голод что ли замучал? где взял?

— Да тут это старослужащие угостили, мы это у нас, — обреченно начал мямлить я.

— Ааа… да у вас же суточный выход скоро, вот и запасаетесь, как хомяки, ясно все с вами! только мне не верится, чтобы «пескари» вас угощали… Что-то мне дружок лицо твое знакомое, где я тебя уже видел, а?

— Не знаю, товарищ старший лейтенант.

— Стоп, сверток на землю! к бою! — ошарашил меня старлей. Пришлось положить сверток на землю и встать в стойку.

— Вольные удары в связке на четыре счета, начал!

Я, абсолютно не задумываясь, отработал на «воздухе» ту связку, которую мы тренировали перед «побоищем».

— Ааа, точно, это вы в спорткубрике в тройке работали под музыку, — вспомнил офицер, — так-так, короче, матрос забирай свои консервы, дуй в кубрик, отработайте еще пару серий. Ваши фамилии у меня есть записанные в блокноте, с вашим командиром переговорю, будете на показных выступать!

— Есть выступать на показных, — обрадовано сказал я, радуясь, что так дёшево отделался.

— Минута, исчез!

Я испарился за какие-то доли секунды. После отбоя мы еще около часа с Федосом сидели в баталерке и шили свои рюкзаки, пока нас не разогнал по шконкам пришедший с проверкой замстаршины.

— У нас пачка чаю есть, и печенья две пачки лишних, надо было бы его угостить — разрешил бы дальше сидеть, — сокрушался не успевший дошить Федос. Я все свои дела с «индпошивом» закончил и даже успел промазать швы клеем КЗ (клей защитный), пузырек которого притащил Федос со склада ПДИ. Как он заполучил его, я в подробности вдаваться не стал. Скорее всего, спёр.

С утра на завтраке все матросы с интересом пялились на связистов, прибывших в часть ночью. Особенно выделялись среди матросов два худощавых высоких парня в обыкновенном армейском «хэбэ», разглаженных по лётному, с голубыми петлицами и в высоких шнурованных ботинках.

— О, блин, «сапоги», — шептались между собой моряки, — смотри — десантники вроде, вот им подвезло-то.

— Блин, не дай бог, к нам попадут, — переживал Федос, — будем, как белые вороны.

— Фигня, а не связисты, — подытожили «киевляне», — за десантников не скажем, но матросы туфта, мы их по учебке помним. Они пришли, когда мы второй месяц учились, нормальных карасей нет.

Федосов увёл нас на общественно-политическую подготовку. Прибывший Поповских, поздоровавшись с группой, ушёл сначала в штаб, а потом в роту связи — беседовать с личным составом, подбирать себе разведчиков-радиотелеграфистов.

Ну вот, накаркали! Сухопутных связистов засунули к нам в группу. Молодец каплейт! Как он их отбирал? Он что — не понимает, что мы теперь как бельмо на глазу с этими десантниками?

Когда построились перед получением оружия и имущества на тактико-специальную подготовку, на центральной палубе появился наш каплейт, а за ним следовали те самые двое в выцветших «хэбэ». Нам представили прибывших матросов… тьфу, солдат.

Старшина второй статьи…ой, младший сержант Смирнов — основной радист группы, младший сержант Уткин — запасной. Теперь на все занятия они будут ходить с нашей группой, только радиостанции и оружие получать будут у себя. Ну, товарищ капитан-лейтенант, большое матросское спасибо за такое «удачное» приобретение. Пока шла суета с получением оружия, я, пользуясь правом первого номера головного дозора, успел получить свой пулемёт и пистолет и побежал в баталерку, загружать свой недавно «пошитый» рюкзачок. Запихал по карманам химзащиту, плащ-палатку, котелок с кружкой и ложкой. Места еще завались — что бы еще запихнуть? Запихал еще, купленные за три рубля, джинсовые кеды и сухую пару носков. Под резинки от запасного парашюта, пришитые поверх второго кармана, засунул малую пехотную лопатку. Потом вытащил из отсека шкафа, приготовленный на всякий случай шкерт. Черную старшинскую сумку, подаренную мне Масловым, тоже принайтовал к рюкзаку, попрыгал — вроде нормально. Так, а теперь пулемёт попробуем сверху. Ну что же — вполне удобно, но надо всё-таки что-то придумывать с подсумками. Куда-нибудь на грудь что ли их прикрепить? Наконец-то группа была готова. Пришли наши связисты, уже в драных маскхалатах, навьюченные и спереди и сзади радиостанциями и аккумуляторными поясами.

В ходе выдвижения «сухопутные» связисты ничем не отличались от наших разведчиков. Основной держался возле командира, запасной — в тыловом дозоре возле Федосова. Бегали так же, как все, перестраивались и вобщем-то никаких проблем не доставляли. Почему их выбрал каплейт, мы поняли на обустройстве дневки. Пока мы строили из плащ-палаток односкатный навес, связисты, отбежали в сторону от группы, и, работая в паре, быстро развернули антенны, присоединили станции к аккумуляторным поясам и начали что-то набирать на кнопках с листочка, переданного им Поповских.