Дима Федоров - Игромания Bet

Зато Ванечка заботится о семье, покупает только полезные продукты. У него всегда можно узнать про калорийность, про совместимость с другими ингредиентами, про отношение к данной пище «Гринпис». Мне кажется, у Ванечки настолько нездоровое отношение к еде потому, что у него все время понос. Только пообедает в «Вертепе» — и сразу в туалет. Каждый раз говорит, что больше здесь не будет питаться. Только дома… Ну и пусть там проводит Кубок Actimel — полезные бактерии против болезнетворных микробов. Победителю — желудок на растерзание.

Ванечка — ученый. Вернее, называет себя ученым. Так и говорит: «Мы, ученые…» или «У нас в науке». Наверное, из-за этого мы и терпим его склочный характер. Он может, когда еще не проигрался и только-только сделал ставку, рассказать что-нибудь захватывающее. Откуда-нибудь из римской истории.

Ванечка занимается разными древними манускриптами. Ты заполняешь квиточек ставки, а Ванечка тебе под руку с легким скепсисом: «А вот Нерон на твоем

месте взял бы «Ньюкасл» за рупь девяносто… Почему?» И понеслась байка из глубины веков. После этих рассказов мне кажется, что исторические деятели тоже потихоньку шпилят совместно с нами.

Иногда Ванечка впадает в мечтательность и говорит: «Надо бы поставить на «Манчестер», в Манчестере такой книжный музей — мечтаю туда попасть, а заодно и на футбол сходить». В таких случаях мы его посылаем за пивом на галерею к барной стойке. Пусть очухается и придет в себя.

Зарплата у Ванечки муравьиная. На нее прожить чисто теоретически невозможно, а еще и играть… Поэтому Ванечка приторговывает древностями. Он всегда выберет «жизнь — дерьмо» за один и три, когда можно рискнуть и поставить на «жизнь — прекрасна» за три и шесть. Я смело пожимаю ему руку, потому что эта медуза не в состоянии отобрать у меня энергетику. И ни у кого не отберет. Но и не даст, конечно, ничего. Расход!

Ванечка считает, что в истории люди остаются благодаря афоризмам.

Еще один боец «Вертепа» — Клипотин — как раз удивляет лишь словом. Нимало не заботясь о том, чтобы подкрепить его делом. Одним делом он, впрочем, поражает воображение: Клипа любит сожрать мороженое и запить пивом. А вот его высказывание для истории… Цитирую с кавычками и с пиететом: «Футбол любят за то, что он позволяет на два часа стать полнейшими скотами всем-всем-всем». Ни убавить, ни прибавить! А когда идет плей-офф крупного турнира, если повезет, можно оскотиниться и на три часа — с овертаймом и серией пенальти.

К самому Клипотину афоризм имеет непосредственное отношение. Клипа — славный малый и вместе с тем абсолютно аморальная личность. Скот! Воображению Клипы обзавидовался бы Сальвадор Дали, но воображение Клипы возбуждается исключительно в области несерьезного. Он как-то предложил конторе принять такую ставку: «Реал» забьет больше «Нефтехимика»… Хоккейного «Нефтехимика». За рупь восемьдесят. И там приняли. Дурачье! Доехал Клипа — без проблем. «Нефтехимик» играл с «Ладой» Воробьева, а «Реал» дома с какой-то помойкой. Дармовая ставка! Это вообще его любимые слова — дармовая ставка…

Клипа увлекается ровно на минуту, а вне этой минуты все сущая ерунда. Короче, это Карлсон, который жил на крыше, потом потерял пропеллер, вместо него получил российский паспорт, стал ходить по саунам с девочками, пить водку, материться и получать «откаты» на государственной службе.

Хотя втайне я согласен с Клипой… Иногда важно почувствовать себя скотом. Но многие смотрят игру по телику и с другой целью. Из-за желания восстановить справедливость. Ванечка такой. В жизни справедливости, конечно, нет, да и в футболе дерьма хватает. Зато там справедливость может быть восстановлена! Подручными телевизионными средствами. Потому что есть повтор! Смотришь повтор и понимаешь: судья — тварь продажная и дал липовый пеналь. Матч не переиграешь, но хотя бы получаешь моральное удовлетворение. Повтор вроде Страшного суда. Торжество истины на отдельно взятом участке жизненного фронта!

Клипа, Ванечка и я — мы братство. Несерьезное… Нас, конечно, ничто не связывает. Кроме одного обстоятельства. В выходные мы сообща чертим «экспресс». Если у Ванечки нет денег, он отрывает от семьи последнее или даже занимает. И по Ванечкиным меркам, он дает на коллективные «экспрессы» целые состояния. Но и выигрывает он в основном в сообществе с нами. Соло карьера в «Вертепе» у него не складывается.

С каждым пунктом «экспресса» должны согласиться все трое — только так он принимается. Активное несогласие приводит к изъятию неблагонадежного матча из общего списка. Обсуждение «экспресса» может занимать больше часа. Обсуждение сближает. Нужно вывалить все аргументы и систематизировать их. Посторонних просим не вмешиваться. Хвичу, если подсаживается, чтобы подслушивать, прогоняем.

Но сегодня пятница — Клипа прожигает жизнь где-то в другом месте, Ванечка пылит в своей библиотеке, поэтому я не гоню Хвичу. Я готов его слушать, даже некоторое время дышать его воздухом. Я благодушен. Вернее, рассеян. Вернее, сосредоточен только на одной мысли, а остальные проносятся, не прикасаясь к серому веществу.

У меня кончаются деньги. Я привык за те десять лет, что работал, и за шесть лет, что шпилил, — привык просто запускать руку в карман или дома в сейфик или в банке выписывать со счета — и получать нужные средства. Небольшие, но хватало. А сейчас еще пара месяцев, и я могу садиться у «Вертепа» со шляпой для подаяний ветерану шпилерского движения. Остается купить шляпу. Пока деньги есть.

Началось все это… Да, можно найти отправную точку. Пожалуйста… Началось это меньше полутора лет назад с трехсот семидесяти тысяч. В Рождество игрался молодежный чемпионат. Хоккейный. В хоккей я всегда шпилил аккуратно — там меньше сенсаций, чем в футболе. Дуру забьешь и не отсидишься в обороне — додавят.

Наши разъехались, а мне скучно одному. Даже не с кем Новый год встретить. Было зябко и гадко. Я начинал разогреваться с утра. И к вечеру совершенно терял соображение. «Грузил» на наших пачками. Почему-то решил, что они всех порвут. Просто брал пачку денег — и ставил. Не считал. Не мог посчитать. Девчонки на стойке считали, сколько принес, называли цифру — и я ее ставил. Иногда часть денег возвращали, потому что переваливало за лимит. Так я тут же их ставил на первую попавшуюся ерунду. Просадил тогда, может, и немного — тысяч пятнадцать, но я нырнул в азарт и в нем утопился.

Меня потом «Челси» добил. Вот тут уже около сотки пролетело. Я ставил на их поражение где-то с ноября. Если бы они не слили «Манчестер сити» за семь с полтиной, то я бы наверняка одумался. Но это была моя вторая ставка против них, и она сыграла. Я взял паузу, а потом опять начал бухать против «Челси». Должны же они когда-то проиграть. Догонялся. Причем с каждым туром все больше ставил. Чтобы отбиться.