Михаил Башкиров - Юность Остапа, или Тернистый путь к двенадцати стульям
- Название:Юность Остапа, или Тернистый путь к двенадцати стульям
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Башкиров - Юность Остапа, или Тернистый путь к двенадцати стульям краткое содержание
Что было до того, как «в половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми.» и откуда у О. Бендера появилась астролябия.
Юность Остапа, или Тернистый путь к двенадцати стульям - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Никогда! — отвечал я правдиво и твердо. — Никогда! Даже после рюмки кальвадоса.
— Лед тронулся, господа присяжные заседатели. Лед тронулся!
Но диван был уже пуст.
Присяжные ловко ускользнули в детскую.
— Придется отложить опрос свидетелей до завтра.
Голос присяжного поверенного источал невыразимую печаль и горечь по поводу затягивающегося на неопределенный срок процесса.
Я извлекал задремавшего подзащитного из-за фикуса, и он наконец получал возможность приступить к исполнению педогогических обязанностей.
С тремя шустрыми погодками (мальчик — девочка — мальчик) Остап проводил регулярные, но не обременительные занятия. Впрочем, ученики оказались чрезвычайно понятливыми и сообразительными.
— В чем счастье? — спрашивал Остап.
— В миллионе! — отвечали дети в унисон.
— А на чем принесут этот злосчастный миллион?
— На блюдечке с голубой каемочкой!
— А кому вы дадите ключ от квартиры, где деньги лежат?
— Бендеру!
— А какой город самый лучший в мире?
— Ри-о-де-Жа-ней-ро!
Во время июльских событий семнадцатого Остап дал подопечным наглядный урок арифметических действий.
— Мои маленькие друзья, — сказал он, показывая через окно на толпу взвинченных и страждущих пролетариев. — Не сливайтесь с массами — это весьма бесперспективное сложение, так как обыкновенно за глупым сложением следует шумное, с избытком плачевных эффектов, пиф-паф! — вычитание. А в сумме пример людской дурости венчает мостовая, заваленная нулями.
Дети присяжного поверенного обожали Бендера. Звали его в своем кругу Осей и втихаря дополнительно подкармливали, делясь последним.
А Остап, терпеливо снося шалости погодков и не менее терпеливо принимая участие в ежедневных судебных заседаниях, все никак не мог забыть о трагично-утраченных фабержевских яйцах и активно искал повода насолить большевикам.
Наконец его мечта приняла реальные очертания.
— Смотри, какие деньжища обещают за поимку главного немецкого шпиона! — Бендер потряс передо мной свежей газетой.
— Ты еще шпионов не ловил. Наверняка опасное занятие!
— Этого шпиона можно взять голыми руками.
— И кто же он?
— Ленин. Оказывается, его еще в Швейцарии с потрохами купил Вильгельм.
— Обожди… Ленин? Ленин?.. Какая-то цаца у большевиков?
— Вспомни, Остен-Бакен, Финляндский вокзал. Плюгавый истерик в кепчонке, длин-н-нющ-щ-щую речугу закатил с броневика. Я еще в него кирпичом зафитилил.
— Ну, во- первых, не кирпичом, а булыжником средних размеров, а во-вторых, — попал в какого-то грузинистого типа с усами.
— Это не я ошибся — булыжник.
— Неодушевленному предмету можно простить ошибку. А вот ты уверен, что Ленин — агент вражеской разведки?
— В пломбированные вагоны за красивые глазки и картавость не сажают.
— Допустим…
— Нет, если я не сдам Ленина властям, спать не буду. Ох, и заплачут у меня большевики горючими слезами. Где это видано — экспроприировать у честного экспроприатора законно экспроприированные яйца экспроприаторов!
— Не петушись. Нам все равно Ленина не найти. Сидит он где-нибудь на берегу тихого озера в шалаше из сена и дышит свежим воздухом.
— Ты хоть соображаешь, Остен-Бакен, какую несусветную чепуху несешь? Человек масштаба и влияния лидера большевиков и дня не продержится без цивилизованных удобств. Можешь ты представить себе товарища Ленина, вульгарно сидящего на корточках в кустах и мнущего лист лопуха? Трава колется, комары кусаются. Нет, он лучше выберет привычное благоустройство тюремной камеры, чем переносить подобное издевательство.
— Итак, заседание продолжается, — в комнату энергичным шагом вошел присяжный поверенный и выхватил у Остапа газету. — Ну-с?
— По-моему, Ленину резон замаскироваться под рабочего и раствориться в родственной среде? — сказал я поспешно, дабы не дать присяжному поверенному приступить к опросу свидетелей.
— Вздор, молодой человек, сущий вздор… Я, например, случайно осведомлен, что главный петроградский дворник активно помогает прятаться разбежавшимся, как зайцы, большевикам, а его брат, состоящий при кавалергардском полку принимает особо опасных преступников…
— За мной, — Остап чуть не сшиб чиновника с газетой. — Остен-Бакен, не отставать!
Я догнал Бендера уже на улице.
— Обидел человека, сорвал заседание.
— Не идиотствуй… Я знаю, где Ленин… В кавалергардских казармах!
— Он что, самоубийца или псих?
— В этом-то и соль. Там его искать никому и в голову не взбредет.
— Проверить можно.
— Не можно, а нужно, и без промедления, а то будет поздно.
Через час мы с Бендером припали носами к мутным стеклинам кавалергардской дворницкой.
Там двое, в новых брезентовых фартуках с бляхами резались в карты.
Рядом высились девственные метлы.
— Который Ленин? — спросил я шепотом. — Тощенький?
— Да ты на другого смотри.
— Это же грузин, тот самый, с Финляндского вокзала, познакомившийся с твоим булыжником.
— Попались, большивечки!
Мы осторожно перебрались к окну с открытой форточкой.
Тощенький вдруг отшвырнул карты:
— Коба, ты опять смухлевал!
— Расклад такой, уважаемый кацо, Михаил Иванович Калинин, — грузин любовно потеребил усы. — Расклад.
Мы удалились, не замеченные, игроками возобновившими партию.
— Давай-ка, Остен-Бакен, сдадим этих олухов ближайшему шпику и продолжим погоню за Лениным.
— Вон как раз один из-за столба фонарного выглядывает. В котелке, с тросточкой и моноклем.
— Они бы еще на лбах у себя писали заглавными буквами название ведомства, — Остап досадливо сплюнул. — Нет, с кем приходится иметь дело…
Мы прогулочно и беззаботно миновали пустынную мостовую.
— Чего изволите? — шпик прогнулся и осклабился гнилыми зубами.
— Почем берешь за немецкого агента?
— Смотря по весу: За Ленина сто червонцев не пожалею.
— А за соратников?
— Имеется адресок? — шпик выдернул из кармана узкую записную книжку и обгрызок синего жирного карандаша.
— Мы согласны отдать грузина за полцены.
— Грузина? — переспросил шпик, возвращая блокнот в карман, отяжеленный револьвером.
— В кавалергардской дворницкой сидит — по кличке Коба.
— Уморили, ой уморили, — шпик прислонился к столбу. Чтобы я вам платил червонцы за нашего человека.
— Шутите?
— Пшли отсюдова к чертовой бабушке, Шерлок-Холмсы недоделанные. Не мешайте профессионалам тайного сыска.
— Теперь двинули в морг, — сказал Остап решительно.
— Думаешь, за свежемороженого Ленина тоже заплатят?
— Это мозги у тебя свежемороженые… Морг — самое надежное место в городе для нелегального пребывания.
Служитель, провонявший формалином, долго пялился на нас из-под сонных век.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: