Алексей Березин - Жена для Петрушкина

План был прост и изящен. Он не мог не сработать. Я крепко пожал Сереге руку и сказал, что без колебаний доверил бы ему не только будущее Петрушкина, но даже и собственное будущее, если бы в этом возникла необходимость, и на этом мы расстались до субботы.

В субботу Серега позвонил мне и сообщил, что западня для Петрушкина полностью готова.

— Вчера я имел разговор с женой, — сказал Серега. — Ты приглашен на день рожденья Катьки. Приходи вместе с женой. Моя жена пригласит свою подругу. А я позвоню Петрушкину и скажу ему, что он как друг семьи обязан побриться и присутствовать.

Дело в том, что недавно у Сереги появилась дочка Катька. Несмотря на то, что Серегу теперь снабжают сиськами по остаточному принципу, он обожает свою очаровательную дочурку. В воскресенье Катьке исполняется год. Я купил ей куклу в розовом платье и пришел в условленный час вместе с женой.

Петрушкин еще не пришел, но подруга серегиной жены уже притаилась в засаде. По нескольким фразам, которыми она обменялась с серегиной женой, я понял, что она посвящена в план. Моя жена тоже была посвящена в план, и даже Катька, как вскоре выяснилось, что-то подозревала. По сути, единственным человеком, который был не в курсе происходящего, был Петрушкин, который сейчас наивно и доверчиво шел где-то по улице прямо в расставленные ему сети, навстречу своей счастливой судьбе.

Наконец, пришел и Петрушкин. Он был красный с мороза и несколько взволнованный. Из-за пазухи он достал бутылку водки и торжественно вручил ее хозяйке дома.

— А это Настя, ты наверное с ней не знаком? — сказала серегина жена, вытаскивая подругу за локоть и толкая ее в объятия Петрушкина.

Петрушкин схватил Настю за лапку и бодро встряхнул. Настя застенчиво зарделась.

— Петрушкин! — представился Петрушкин и повернулся к нам с Серегой. — Ну, пойдемте, что ли, выпьем? Замерз я, на улице ужас что творится!

Серега отвел его в сторонку.

— Красавица, а? — осторожно пощупал он почву.

— Кто? — не понял Петрушкин.

— Настя, кто же еще! Она, кстати, не замужем.

— Ясно, — неуверенно сказал Петрушкин. — Ну, ничего так, ага.

И отправился в гостиную смотреть по телевизору новости. Наверное, там показывали его любимый Бангладеш.

— Лёша, — серьезно сказал мне Серега. — Лёша, мы теряем нашего друга. Нужно открыть ему глаза. Он же совершенно зашорен.

Я согласился.

— Салат! — сказал Серега. — Салат способен изменить ситуацию в корне. Он отведает салат, и поймет, что не пробовал ничего более прекрасного, и тогда он спросит: «Кто настрогал этот божественный салат?» И тогда считай, что наше дело в шляпе.

Тут серегина жена позвала всех за стол.

Серега открыл бутылку водки, мы выпили и разложили по тарелкам салат. Мы с Серегой внимательно следили за Петрушкиным, чтобы не пропустить момент, когда его лицо озарится изнутри восторгом. Петрушкин положил ложку с салатом в рот и замер. Мы поняли, что план работает, и думали так до тех пор, пока Петрушкин не принялся есть снова. По нему не было заметно, что он стал счастливее.

— А чего замерли? — спросил у нас Петрушкин, покончив с салатом. — Наливайте, а то уйду.

— А салат, между прочим, я делала, — сказала Настя, скромно потупив глазки.

— Клево, — сказал Петрушкин. — А давайте водку соком запивать?

— А сока нету, — сказала серегина жена.

— А я в магазин схожу, — с готовностью ответил Петрушкин. — У вас тут на углу отличный магазин. Я там водку покупал.

Он встал и ушел за соком.

Мы переглянулись и разложили еще салата по тарелкам.

— Оставьте Петрушкину, — сказал Серега. — Петрушкин полюбил этот салат, я уж знаю.

Настя покраснела и поправила блузку.

Петрушкин вернулся и принес сок. Мы выпили водки, запили ее соком и закусили салатом.

— Эх, — мечтательно произнес Петрушкин. — Вот помнишь, Серега, как раньше было? Возьмешь бывало бутылочку… И к ней два сырка «Дружба»…

— Помню, — ответил Серега. — Зачем тебе «Дружба», Петрушкин, когда есть такой замечательный салат? Его, кстати, сделала Настя, вот этими своими нежными и заботливыми руками.

Настя поправила челку и хихикнула.

— Хороший салат, — вяло подтвердил Петрушкин. — Но меня заела ностальгия. Понимаешь, Серега, я сейчас был в магазине и там видел плавленый сырок «Дружба».

— Чего же не купил? — спросил его Серега, подкладывая Петрушкину в тарелку еще салата.

— Постеснялся, — признался Петрушкин. — А вообще, знаешь, ты прав. Я пойду и куплю сейчас сырок.

Он встал и снова ушел в магазин. И вернулся оттуда с сырком «Дружба».

— Продавщица меня уже узнает, — сообщил он.

— Это потому, что ты постоянно ходишь в магазин, — сказал Серега. — Если так дальше пойдет, она будет узнавать тебя по шагам и сразу доставать из витрины плавленый сырок. И продавщицы между собой будут называть тебя не иначе, как «Петрушкин-плавленый сырок».

Петрушкин обиделся.

— Я хотел честно разделить сырок между нами, — сказал он. — А теперь вижу, что придется съесть его в одиночестве, потому что ты не ценишь дружбу.

— Давайте не будем ссориться, — сказала серегина жена. — Давайте лучше выпьем за нашу Катюшку, чтоб она росла умненькая и красивая.

Мы выпили, запили водку соком и закусили салатом, а Петрушкин откусил от сырка.

— А можно мне тоже кусочек? — спросила его Настя.

Петрушкин пожал плечами и отломил ей некусанную половинку. Настя, конечно, совсем не хотела сырка, но взяла и принялась его есть. Она, наверное, ожидала, что Петрушкин скажет что-нибудь вроде: «Ты накормила меня салатом, а я преломил с тобою сырок, и теперь мы с тобой близки, как никогда прежде», — но Петрушкин ничего такого не сказал. Вместо этого он сказал:

— А у нас закуски не мало? Сейчас салат закончится, и придется что-то делать.

— А у нас и водка заканчивается, — сказала серегина жена. — Я думала, мы сейчас ее допьем под салат, а потом будем пить чай с тортиком.

— Нет, ну за водкой-то я схожу! — быстро сказал Петрушкин. — И закуски заодно куплю. Колбасы куплю, да?

— Настя, наверное, не будет больше водку. Правда же, Настя?

— Я буду, — неожиданно согласилась Настя. — Немножко еще буду. И колбасу буду. Мне все можно, у меня диета кончилась.

Петрушкин вскочил и снова умчался в магазин.

— Это подозрительно, — сказал Серега. — Кто-нибудь помнит, чтобы Петрушкин добровольно ходил в магазин?

Я сказал, что на моей памяти таких случаев считанные единицы. Серегина жена не смогла вспомнить ни одного, а моя жена сказала, что Петрушкину вообще не свойственно такое проявление альтруизма, и он всегда старается увильнуть от похода в магазин, если это возможно. Вероятно, сказала моя жена, Петрушкин изо всех сил старается понравиться кому-то из нас. Настя покраснела и ушла к зеркалу поправлять прическу.