Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Машина скрылась в чудовищной вспышке. Мне показалось, что из кузова что-то вылетело. Но я не остановилась, а, услышав, что пулемет все еще строчит, подлетела к застывшему остову и кинула прямо на ходу одну гранату в уцелевший кузов, а другую – в разбитое окно кабины. И не снизила скорость.

Прогремели еще два взрыва, потом наверху что-то ахнуло. И никакого движения. Но машина была слишком близко к самолету, чтоб ее оставить так.

Потому я резко развернула свой джип, подогнав к пылающему остову, выпрыгнула из него, и из пистолета хладнокровно добила всех в кабине, подтянувшись на руках в окно, кто выжил, но был лишь оглушен.

Заглянув в кузов, я с одного взгляда поняла, что этот пулемет больше никогда не будет стрелять.

Вообще никогда.

Как и его стрелки.

Впрочем, мой пистолет еще дважды дернулся для контроля. На всякий случай я обошла машину. Но никого не обнаружила.

Зато далеко от горящей машины валялся ящик. Я вспомнила, что видела, как он вылетел, и подошла.

И в шоке дернулась прочь. Это были гранаты. Странные и большие гранаты. Просто чудо, что ящик не взорвался. Но потом я поняла, что его просто мягко выкинуло из кузова, когда под кузовом первый раз взорвался бензобак. И такие чудеса бывают.

На всякий случай я подогнала джип и, сопя, затащила ящик с большими гранатами в машину на заднее сиденье. Другого оружия у меня не было, кроме пистолета.

И тут же тронула машину, не став терять ни мгновения. Маскировочной окраски джип почти бесшумно пошел к самолету, словно тень. Все почти не заняло времени, ибо я действовала очень быстро. И снова погнала машину к самолету на всей безумной скорости.

Уже вблизи я увидела, как встают из укрытий люди.

Нет, все-таки, я не могла не шикануть, и на всей скорости не развернуть машину без всякого поворота, так что она замерла уже фарами к танкам, как и стояла. Развернула с визгом прямо на той прямой, как шла, оказавшись колесами абсолютно на той же прямой.

Они ахнули.

И стали ждать, пока я выйду.

Наивные люди, они ждали, что щелкнет открываемая дверь, но так и не поняли, что она была уже открытой, когда я затормозила. И что я давно просто выпала в нее, пока их внимание было отвлечено, быстро обошла машину и стоявший там “кадиллак” по низу, полностью обойдя машины сзади, и смешалась с людьми, чтоб они меня не стрельнули от неожиданности.

Мне хотелось послушать, что обо мне говорят, потому что у меня были определенные подозрения, что за это все меня по головке не погладят.

- Не волнуйтесь, здесь ваша охрана... – довольно громко шепнул начальник здешней охраны пассажиру.

- С такой охраной я могла бы убить их обоих железной палкой! – холодно и безжалостно сказала я за их спиной.

То, какими стали их лица, когда они стали поворачиваться, ничего мне не сказало...

Они просто дернулись, в шоке оборачиваясь на меня.

- Охрана то нормальная, – проворчал начальник охраны, заметив, что я с пистолетом стояла за их спинами. – Это ты ненормальная...

Кто-то присвистнул.

Но они все как-то странно молча глядели на меня. Что-то было в их глазах странное и непонятное.

- Оля, Саня, мы уезжаем... – холодно сказала я.

Оля точно взорвалась, смотря на меня пустыми любящими глазами. С визгом она ожила и бросилась мне на шею, и отчаянно зарыдала.

- Боже, ведь мы тебя почти похоронили... Знала бы ты, что я пережила, когда на тебя пошел танк!

Оля вцепилась в меня изо всех сил, как маленький ребенок, и отцепить ее не было никакой возможности.

- Мы, конечно, видели, что там снайпер, – всхлипывала она, – но когда танк развернулся и пошел на него, это было так страшно!

Я погладила ревущую Олю по голове:

- Я представляю, как, если даже мне там было страшно... – подтвердила я.

Все отчаянно захихикали.

– Успокойся, – сказала я. – Скоро, очень скоро тут будет смерть... Мы немедленно уезжаем... По машинам!!

- И что же может испугать такого бойца после этого? – кто-то с улыбкой кивнул головой на горящие машины и танки.

- И что значит скоро? – эти ребята явно издевались. – Через сколько времени?

- Через столько времени, сколько нужно, чтобы долететь до нас с ближайшего аэродрома... – устало ответила я.

Они все побелели.

- Если самолеты, конечно, уже не в воздухе, и их откуда-то не завернут поблизости...

Белизна их лиц отливала синевой.

Я наклонилась над убитым генералом-баптистом, которого притащили по моему приказу, и вынула из его руки крепко зажатый странный телефон.

- Не работает... – устало сказал начальник охраны этих людей. Они глушат абсолютно все, все диапазоны. Ни мобильные, ни спутниковые, ни специальные рации – ничего не работает. Мы не можем ни с кем связаться...

Лицо его было усталым и обреченным.

- Почему эти военные без различительных знаков? – я кивнула в сторону горящих машин. – Почему на военных машинах закрашены опознавательные знаки?

- Потому что это не солдаты, Queen… – устало сказал он. – Мы допросили раненных, как ты и хотела, и обнаружили их связь с преступным миром, – он вытянулся в струнку и стал четко докладывать результат допроса по всей форме, как командиру.

Но я не дослушала. А они, кажется, здорово удивились моему поведению. Ибо я мгновенно вскочила на машину на капот, выхватив у Сани пулемет. И вскинула его, направив на самолет, где никого не было.

- Немедленно выходите без оружия! – пролаяла я, точно конвоир зекам. – Вы находитесь точно под баками самолета, мне достаточно одной зажигательной пули, чтобы вы все поджарились к черту. И мамочка не найдет! Там еще достаточно бензина для этого. Выходите без оружия, и помните, если у вас будут какие-то шутки, я выстрелю без предупреждения. Я все равно успею быстрее...

Никто ничего не понял, хотя двоих “пациентов” – русского и американского, мгновенно заслонили.

Никто не понимал, почему я держу пулемет нацеленным на самолет. Почему я стою на крыше машины, чтоб мне не прострочили ноги. Конечно, недоумение длилось до тех пор, пока из под самолета не полезли люди. Тогда недоумение сменилось большим недоумением.

А из под бака вышли... Белоснежка с товарищами. Белобрысый убийца командос и его боевики. Которые охотились на нас еще в городе.

- Это же Белоснежка... – заорала я, пытаясь выстрелить. Но, к сожалению, мою руку умудрился перехватить начальник охраны, оказавшийся сзади.

- Саня, сзади! – заорала я. – Прострочи поле!

- Стойте, я о них знал! – заорал начальник. – Это свои, выходите!!!

- Да эта “девочка” пыталась нас убить... – орала я про Белоснежку, то есть белобрысого гиганта, ничего не слушая и пытаясь выстрелить в громадного парня, что пытался меня убить, но мой пулемет усиленно держали. – Я завалила троих его бойцов вон на поле!