Аркадий Арканов - 208 избранных страниц

— Вы слышали радостную новость?! У императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье!

— Да-да-да! Я читал уже эту радостную новость в газете! У императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье!

— И вчера у императора Бляма было очень крепкое здоровье!

— Да-да-да! И вчера у императора Бляма было очень крепкое здоровье!

— Мой сын, как узнал, что у императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье, так на радостях прямо взял и не пошел в школу!

— Да-да-да! Если бы у меня был сын, то и он, узнав, что у императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье, тоже бы на радостях прямо взял бы и не пошел в школу!..

И, получив причитавшуюся порцию риса, жители империи расходились, вздыхая:

— Конечно, риса могло быть и больше, но разве это что-нибудь значит по сравнению с тем, что у императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье!..

…А между тем очень крепкое здоровье императора Бляма оставляло желать лучшего. Даже был создан огромный научный Институт Крепкого Здоровья Императора Бляма. Институт имел, разумеется, несметное количество отделов. Отдел Мозга Императора Бляма, Отдел Правой Руки Императора Бляма, Отдел Левой Ноги Императора Бляма, Отдел Растительности Императора Бляма, Отдел Почему, Отдел Стула… Был даже один Отдел, назвать который своим именем было не совсем прилично. Поэтому он назывался под псевдонимом — Личный Отдел Императора Бляма…

И неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы сотрудник Отдела Левой Ноги не раздобыл где-то левым путем препарат, увеличивающий рост и силу мышечных волокон.

Это привело к тому, что Левая Нога Императора Бляма в короткий срок достигла неимоверных размеров и стала оказывать физическое и политическое давление на жизнь империи вообще. Все стало зависеть от прихоти Левой Ноги Императора Бляма, с которой он в силу ее размеров вставал каждое утро.

Сотрудники Отдела Левой Ноги стали получать по дополнительной унции риса, что привело к недовольству в других отделах.

Начались распри, мордобои и кровопролития. Сотрудникам того самого Личного Отдела удалось похитить пресловутый препарат силы и роста. В результате этого Личный Отдел Императора Бляма (вы только представьте себе) принял такие параметры, что даже Крепкое Здоровье Императора Бляма оказалось под угрозой.

Тем не менее жители империи, стоя в очередях за рисом, по-прежнему обсуждали радостные газетные сообщения:

— Эй, уважаемый! Вы что же это, изволите переться без очереди? Небось не читали, что у Императора Бляма и сегодня очень крепкое здоровье?!

— Что-о? Да как вы смеете говорить мне такое?! Да я читал, что не только сегодня у Императора Бляма очень крепкое здоровье, но и завтра у Императора Бляма очень крепкое здоровье!..

— А я читал, что и послезавтра у Императора Бляма очень крепкое здоровье!

— А я читал, что и послепослезавтра!!

— А я, что и послепослепослезавтра!!!

— А я — послепослепослепослезавтра!!!!

Так они продлевали очень крепкое здоровье Императора Бляма до десяти тысяч лет, и к этому моменту как раз подходила очередь за рисом…

И, получив по крохотной порции риса, жители империи расходились, вздыхая:

— Если бы не очень крепкое здоровье Императора Бляма, то вообще можно было бы протянуть ноги…

А крепкое здоровье Императора Бляма постепенно расшатывалось.

Возмущенные своим бесправным положением, сотрудники Отдела Печени перекрыли баррикадами все желчные протоки и стали угрожать немедленным и острым циррозом.

Отдел Почек был обвинен в неблагонадежности и замурован камнями и песком. Начались бесконечные острые приступы.

Артериальный отдел, пользуясь широко разветвленной агентурной капиллярной сетью, стал оказывать на Отдел Мозга весьма повышенное давление. Назревал явный кризис.

Реакционно настроенные эскулапы настаивали на старинном, испытанном дедовском средстве — на обширном кровопускании…

Но уже ничто не могло спасти очень крепкого здоровья Императора Бляма, в организме которого были нарушены разумные природные принципы динамического равновесия…

Потомки жителей империи спустя много, много лет недоуменно спрашивали друг друга:

— Как?! Неужели было когда-то такое время, когда у ИМПЕРАТОРА БЛЯМА БЫЛО ОЧЕНЬ КРЕПКОЕ ЗДОРОВЬЕ?

Им просто не верилось.

Колымага стояла у колоннады. Она была черно-серого цвета и показалась Забелину похожей на похоронный автобус, у которого ровно срезали верхнюю часть с крышей и окнами. Кабина водителя тоже была без верха. В ней стоял мужчина в черном пиджаке и белой нейлоновой рубашке с ярко-красным галстуком. При одном только взгляде на него Забелину стало жарко, и он отошел в тень.

Мужчина, стоявший в кабине, приложил ко рту серый с красной окантовкой микрофон и заговорил в него ровным, без интонаций и запятых, голосом:

— Граждане отдыхающие через пять минут состоится автобусная экскурсия к Синему озеру маршрут ее пролегает по живописной Военно-узбекской дороге через Карьяльское ущелье и горный перевал Кума вы увидите неповторимое создание природы Синее озеро которое образовалось в результате провала земной коры и является вторым в мире по красоте после знаменитого Портлендского провала для желающих шашлык из молодого барашка и королевская рыба форель прямо из озера стоимость экскурсии четыре рубля продолжительность пять часов тридцать минут повторяю граждане отдыхающие через четыре минуты…

Забелин не любил многолюдье. Он его почему-то стеснялся и не знал, как себя вести. Он трудно сходился с людьми и потому выбрал для отдыха этот неизвестный ему курортный городок. Он уехал сюда сразу, как только выдалась возможность получить отпуск. Внутренне он признавался сам себе, что фактически его отъезд был просто бегством. От полудрузей и полузнакомых, от полуинтеллигентной и полусветской жизни. Ну, а в общем-то, конечно, от нее и от всего, что связано с ней. От ее походки и от ее запахов. От неожиданных парадоксальных замечаний и от предельной глупости. От бесшабашного веселья и черной хандры. От полной беззащитности и злой агрессии. От тончайшего вкуса и кричащей безвкусицы. Наконец, от непредугадываемой мгновенной близости и не поддающегося нормальной логике безразличия.

Первые две недели отшельничества и отсутствия знакомых показались Забелину блаженством, но потом вдруг возникла тоска, появилось раздражение, и захотелось уехать домой. Но упрямо, почти по-мазохистски, он заставлял себя не трогаться, отсчитывая каждый час, приближающий момент отъезда.

Письма на почту приносили в три часа дня. И хотя его адрес знала только мать и прислала ему два чисто материнских письма, он ежедневно в три часа дня наведывался на почту и протягивал свой паспорт провинциально-симпатичной девушке. Та рылась в отделении на букву "З", возвращала Забелину паспорт и говорила, улыбаясь: