Квартет И - Разговоры мужчин среднего возраста

Темнота.

Мне один знакомый рассказывал, у него жена прочла книжку, там мужчина изменяет жене и уходит от нее. Так она с ним три дня не разговаривала. А потом спросила: «Ты что, тоже такой? Вы же мужики все такие». А он разозлился и сказал: «Да, все такие! А я - нет. Просто, поверь. И постарайся не проверять».

Стоят где-то сбоку, сбившись в небольшую группку - так бывает на больших тусовках, когда вдруг образуется небольшая компа­ния, столпившаяся вокруг сервировочного столика или даже вы­сокого табурета, на который кто-то поставил блюдо с колбасой. И все - с рюмками, а у кого-то еще кисть винограда в руке.

СЛАВА.По-моему, левые связи осуждают только те, кто их сами иметь не могут. Вот, представьте себе такого принципи­ально порядочного человека - не изменяет он жене, молодец. И поехал он в командировку... в Пензу, на слет мелиораторов, а в номере напротив - Наоми Кэмпбл. Ну, так получилось.... перепутала она мелиораторов с миллиардерами. И она в него влюбляется. С первого взгляда. В момент, когда он кипятиль­ник зашел попросить. А дома его ждет жена. Такая, в халате... ну, жена. А тут Наоми Кэмпбл. Вот по какой причине он может ей отказать?

КАМИЛЬ.Нет, ну, может.

СЛABA.Может, может. Но тогда это либо комплексы - там, «не смогу соответствовать», испугался и убежал. Либо еще только одна причина - он мудак. У него могло быть самое яркое при­ключение в жизни.

ЛЕША.А с другой стороны, представляешь, как в такой ситу­ации здорово отказать? Вот, она пришла и говорит - «я твоя! Идем». Длинные смуглые ноги. Пальцы тонкие. А он ей раз, и -«No». Отомстил сразу всем бабам в ее лице - за детские прыщи, за девочку в девятом классе, которая не стала с тобой танцевать, за эту третьекурсницу, которая заснула в самый важный мо­мент... пьяная дура. Сказал: «Уважаемая Наоми! Идите к себе. Я женат». И дверь захлопнул.

САША.Скотина! Всех нас опозорил...

СЛАВА.Погоди, сейчас мы ему отомстим. Вот он вернулся до­мой и рассказывает всё жене, гордый, потому что, во-первых, им такая баба заинтересовалась, а главное, он же устоял. Жена, естественно, устраивает допрос: «Ну, было же, да? В глаза мне смотри! Я ж вижу, что было. - Да не было ничего... зачем бы я тебе рассказал? - Но целовались же, а? целовались? - Вооб­ще не целовались. - Ты, наверное, сам к ней приставал, а она отказала. - Я ж тебе говорю, это она, а я отказал, клянусь! -Чем? - Здоровьем Гоши. - Чего, правда, что ли? - Ну. - Отка­зал Наоми Кэмпбл? - Да. - Ну ты мудак».

И уходит от него. Просто... ну, как жить с таким мудаком?..

ЛЕША.А вот, мы тут сидим, рефлексируем, а есть мужчины, которые вообще не воспринимают свои приключения на сто­роне, как измены. Это у них такая игра, типа «казаки-раз­бойники», называется «поимей кого-нибудь, чтобы жена не узнала».

САША.И не потому, что роман вспыхнул, или вдруг захотелось, а просто - так положено, все так делают. Главное, потом рас­сказать об успехах в штабе - то есть, в бане, мужикам.

ЛЕША.Поэтому, если ты, например, куда-то поехал... в пресло­вутую «командировку», то как же ты там никого?.. надо. А тебе, может, и не надо, но перед товарищами неловко. Потому что, когда ты вернешься, мужики спросят, так плотоядненько: «Ну, чего?» - И что, ты им скажешь - «по городу гулял, книжку читал. - Ну. Но вечером же в бар пошел? - Ну, пошел, поси­дел... - Ну-у? - Все. - Не, ты, если не хочешь, ты не рассказы­вай, конечно. Просто, мы-то тебе все рассказываем. - Чего вы привязались, я люблю свою жену. - А причем здесь? Мы ж не об этом». И ты понимаешь, что конкретно подвел мужиков. Они же знали, что ты из командировки, в баню на тебя шли. И начи­наешь выдумывать. «Ну, короче, ладно, слушайте...». Все: «Та-ак». «В общем, захожу я в лифт, а там такая...» И все оживились, разлили бутылочку... спас вечер.

КАМИЛЬ.Самое ужасное - после того, как ты это рассказал, оно стало правдой. Ну, а как? - столько народу знает, что ты жене изменил.

ЛЕША.И идешь домой с чувством вины...

КАМИЛЬ.И в следующий раз уже изменяешь - хотя бы, чтобы не мучиться, подробности не выдумывать... ну, и чтобы было за что испытывать чувство вины.

СЛАВА.А у меня вообще все по-другому. Просто для меня секс с любимой женщиной и секс... с любой другой - два принци­пиально разных занятия. И дело не в том, что первое гораздо лучше - хотя оно, конечно, гораздо лучше, - просто... ну, вот, ты любишь жену, а еще ты любишь, например, колбасу. И если ты пошел, купил двести грамм докторской колбасы и съел - это же не значит, что ты изменил жене с колбасой.

ЛЕША.Только как объяснить жене, что это никакая не измена, а... ну, как сказать?.. колбаса?

КАМИЛЬ.А вот изменить, почему-то, можно только жене или мужу. А почему нельзя изменить, например, детям? Представ­ляете, тебя видели выходящим из Макдоналдса с чужим ребен­ком. Или находит ребенок у тебя в кармане чек от конструктора «Лего». А ты ему «Лего» не покупал. Или ты приходишь домой, а от тебя пахнет сладкой ватой. Или просто на улице купил не­знакомому ребенку мороженое. Один раз, ничего серьезного. А твой ребенок это заметил. «Ты его знаешь? - Да нет, просто купил мороженое. - Да? И в который раз ты ему просто купил мороженое? - Я же тебе говорю, я его первый раз вижу. - Еще лучше: первый раз видишь человека, и сразу ему мороженое! Здорово! - Да что тут такого? - А ты не понимаешь?» И все; на­завтра - шкафы пустые, игрушек нет и записка: «Прощай. Из детского сада меня заберет мама».

САША.Я прошу прощения, я смотрю, тут знающие люди собра­лись... у меня тогда вопрос: а онанизм - это измена, или нет?

ЛЕША.Ох, это сложный вопрос. По-моему так - если во время... ну, понятно... представляешь себе женщину, то да. А не пред­ставляешь - нет.

КАМИЛЬ.А если представляешь жену?

СЛАВА.А если представляешь колбасу?

САША.Все, я снимаю вопрос. Слишком высокий уровень дис­куссии.

ЛЕША.А что мы про всякие гадости... эти истории... колбаса... я вот видел фотографию - пожилые мужчина и женщина захо­дят в море, держась за руки. Со спины снято, они голые, такие стариковские фигуры... ясно, что прожили всю жизнь вместе. И так сразу трогательно. Хочется, чтобы у тебя тоже так было.

СЛАВА. Но в старости.

ЛЕША.Ну, подожди. Или вот, я был в Берне, мне рассказывали, медведь в Бернском зоопарке - у него медведица умерла. И он никого не принимает. Ему одну подсадили, он ее прогнал, на­давал ей, ухо порвал. Думают, может, просто не понравилась -подсадили другую, молоденькую, симпатичную. Он ее тоже выгнал. Старый однолюб. Хранит верность. Человек! В смыс­ле - медведь! Рассказываешь - и как-то приятно.