Эиль Брагинский - Зигзаг удачи

Если, к примеру, кто-то из мужчин, сидя в вагоне метро, увидел женщину и не уткнулся в газету, а встал и уступил женщине место, этот человек необыкновенный, он достоин того, чтобы его показывали, как экспонат на Выставке достижений народного хозяйства.

Если кто-то, допустим, за всю свою жизнь не написал ни одной анонимки, а наоборот, устоял, то этот человек образец порядочности и публично заслуживает одобрения и подражания.

Если кто-то — ну повезло — нашел чужой кошелек и не прикарманил его содержимое — это честный человек, и о нем следует написать в газете под рубрикой: «Так поступают советские люди».

Вера Фоминична Полотенцева была женщиной твердых устоев. Ее нельзя было сбить с панталыку ни за какие деньги.

— Вы потеряли моральный облик! — выговаривала мужу Вера Фоминична, после того как они закончили ужинать и уединились в маленькой комнатке, переделанной излишней кухни.

— В нашем бюджете столько дыр, — оборонялся Кирилл Иванович. — Их нужно затыкать деньгами!

— Мы не станем поступаться нашими принципами! — железобетонным голосом сказала мать-героиня. — Мне стыдно за ваш коллектив. Вы не должны были их исключать!

— А что мы должны были делать? — спросил затурканный Полотенцев.

— Взять их на поруки и перевоспитать! Да, у нас плохо с деньгами. Да, дети — бездонная бочка, но мы не будем торговать нашими убеждениями!

Вера Фоминична была прекрасна цельностью натуры.

— Вера, я тебя люблю! — не удержался Полотенцев.

— И я тебя люблю! — призналась она.

— Что же нам конкретно делать, я имею в виду историю с выигрышем? — И Полотенцев склонил усталую голову на крепкое плечо жены.

— Решайте сами! — сказала подруга жизни и погладила мужа по голове.

Полотенцев решительно подошел к двери и запер ее на ключ, чтобы не помешал никто из детей…

Лидия Сергеевна направлялась к Орешникову с серьезными намерениями. Когда красотка в волнении страсти вышла из лифта, ее сердце стучало так сильно, что Орешников услышал стук и открыл дверь.

— Володя, — сказала Лидия Сергеевна прерывающимся голосом, — я так перед вами виновата. Ведь я все организовала…

— Не будем вспоминать об этом. Заходите!

— Я не смею переступить порог вашего дома!

— Переступайте! — великодушно разрешил Владимир Антонович. — Мы теперь с вами друзья по несчастью. Меня тоже исключили!

Поняв, какой финансовый удар нанесла она дорогому человеку, интриганка обмякла и начала терять сознание. Орешников подхватил прелестный груз и доставил в комнату. Пока он надрывался от тяжести, Лидия Сергеевна пропадала от счастья.

— Володя, — произнесла она любимое имя и приоткрыла веки. — Я пришла сделать вам предложение!

Орешников усадил ее на стул и спросил:

— Какое?

Его недогадливость делала ему честь.

— То самое!

— Делайте!

Женщина встала и церемонно поклонилась:

— Я прошу вашей руки!

— В каком смысле? — изумился Орешников.

— В прямом! — намекнула Лидия Сергеевна. — Я хочу, чтобы вы стали моим мужем!

Владимир Антонович не нашелся, что ответить. В это время прозвенел звонок. Орешников и Лидия Сергеевна не обратили на него внимания. Входную дверь отворил отец.

— Здесь квартира артиста Орешникова? — трагически спросила Оля.

— Да, это я! — осторожно признался артист, опасаясь, что перед ним поклонница-психопатка. Лицо Оли показалось ему знакомым, но он не помнил, где ее видел.

— Где ваш сын?

Отец не знал, что к сыну пришла Лидия Сергеевна.

— Только что валялся на диване.

— Мертвый? — выкрикнула Оля. — Они его убили и отняли облигацию, я так и думала!

На всякий случай, от греха подальше, отец отступил на шаг и посмотрел на Олю с испугом.

— По-моему, нет… Даже наверняка нет. Он живой! Может, даже чересчур!

— Это все, что я хотела узнать! — сказала Оля загадочно и побежала вниз по лестнице.

Орешников-младший, поглощенный обороной, так и не узнал, что к нему приходила Оля.

— Но вы же замужем, — сопротивлялся Владимир Антонович.

— Разве это муж? — горько вздохнула красавица.

— Но я не могу жениться на вас. Я бы с удовольствием, но у меня уже есть невеста. Ее зовут Оля.

— Дайте ей отставку! — умоляла Лидия Сергеевна, переполненная любовью по самую лебединую шею. — Вы сделаете непоправимую ошибку, если женитесь не на мне! Я вас полюбила, Володя, это случилось со мной в первый раз в жизни. Для вас я пойду на любые жертвы. Я буду мотаться по магазинам и рынкам, варить обед и мыть посуду. Я сама буду относить белье в прачечную, я научусь чинить электричество, гладить брюки и натирать полы. Когда вы пойдете со мной по улице, все будут на вас оборачиваться. Женитесь на мне, ну, пожалуйста!

Орешников был растроган. Людям нравится, когда им объясняются в любви.

— Но я собирался жениться на Оле! — тупо повторил свой довод Орешников.

— Где ваша Оля, я не знаю, но я-то здесь, совсем рядом, вы только протяните руку… — тихо произнесла красавица.

Сопротивление Орешникова слабело, и он жалобно попросил:

— Не надо, Лида…

Напор атакующей стороны оказался настолько пленительным, что Владимир Антонович был готов к сдаче в плен. Орешников напоминал беднягу кролика, который добровольно идет в объятия удава. А удав, как везде написано, самая красивая змея на свете, и поэтому задыхаться в его объятиях приятней, чем в любых других…

Был мягкий зимний вечер. Чистый рождественский снег падал на грешную землю.

Оля быстро шла по улице. Подойдя к старинному дому со львами у подъезда, достала из сумки один из конфискованных паспортов и сверила адрес. Затем она вошла в парадное и позвонила в квартиру на первом этаже. Дверь открыл Петя. Увидев девушку из сберкассы, он перепугался:

— Что случилось? Неужели облигация поддельная?

— Нет, я думаю, что настоящая. Мне надо с вами поговорить.

Петя пригласил Олю в комнату и помог снять пальто.

— Давайте примем по маленькой. Вам с мороза полезно, — обрадовался Петя, который не любил выпивать в одиночку.

— Скажите, ведь эта облигация принадлежала Володе?…

Петя уже доставал из буфета графин и рюмки.

— Володе, — согласился он, удивленно взглянув на девушку. — А вы его знаете?

— Знала… А как эта облигация попала ко всем вам?

— Значит, вам известно, что он выиграл десять тысяч?

— Мне про него все известно, — горько сказала Оля.

Петя внимательно посмотрел на нее.

— Значит, вы поссорились, — догадался он.

Оля не удержалась и всхлипнула:

— Да!

— Выпьем за то, чтобы вы помирились! — поднял тост Петя.

— Я никогда с ним не помирюсь, — и Оля решительно выпила.

— Вы закусывайте, — угощал Петя. — Володя — хороший парень. Только лоботряс. И знаете, — заверил Петя, считая, что приводит самый важный довод в пользу друга, — он непьющий, не то что я.