Вячеслав Кузин - Боб

Юляша была здесь же – она приготовилась расправиться с двумя килограммами премиальных конфет, отчего собрание казалось ей не таким уж и пропащим делом.

Боб вышел из-за стола и встал перед собравшимися. Откашлявшись, он начал:

- Прежде всего, мне кажется, что наступило время официально сообщить вам о нескольких принеприятнейших новостях. У нас потери… Это Сид… И двадцать семь сотрудников НИИ, находившихся с заданиями на Земле. Пока с ними не удалось наладить никакой связи. Признаться, я даже не могу представить, что произошло с этими агорианцами…

Голос разволновавшегося Боба вдруг осип, и он замолчал, ожидая, пока тот вновь вернется к нему в нужном тембре. Катарина вдруг шмыгнула носом и отвернулась.

- Чего ты? – удивилась Грюндя.

- А ты умеешь замечать, то что видеть совершенно не обязательно, – язвительно заметил Борк и скривился так, что Гренадерше для облегчения совести захотелось выброситься из окна.

- И кто тебя в психологи к нам взял? – удивилась она. – От тебя кривая мысленных попыток суицидов ползет только вверх.

- Ладно вяжешь, – явно не твое авторство. Инту что ли втихаря цитатами «благоухает»?

Сидевший рядом с Грюндей доктор практически сполз со стула.

- Далее, – даже не прерываясь на судейство в межличностных перепалках, продолжил Боб. – Есть и хорошая новость – дух Серафима найден. Более того, одна часть уже добыта, – он ласкающим взглядом окинул замаранное в шоколаде личико Юляшки. – Другая идентифицирована. Маяк засечен на территории данного поселения землян, а значит, группе необходимо мобилизоваться, чтобы произвести изъятие духа на месте или как можно оперативнее доставить землянина сюда.

- Для ковыряния у него в шее стальной каракатицей, – закончила монолог сообразительная Юляша.

Ловчие прыснули в кулаки и даже Боб, с трудом сохранявший равновесие, улыбнулся и многозначительно посмотрел на Катарину. – «Ну? И когда похожая пигалица будет у меня во внучках?».

Ката кивнула на соседнюю комнату, в которой покоилось тело Серафима, и чуть заметно пожала плечами. – «Когда мужа разбужу».

- Теперь, к самой неприятной новости, – «потемнел» Боб. - Мы столкнулись с верионом - новым, очень опасным вирусом, собирающим дух агорцев для своих, пока мне неизвестных, целей.

- А может быть нас просто стали уничтожать? – Борк пытливо взглянув в глаза Бобу.

- Может быть. Но то, что новый вирус настойчиво интересуется духом и даже переживает за его количество и целостность – это факт!

- Да! – вдруг с готовностью подтвердила Юляшка, не отрываясь от процесса ликвидации конфет. – Дяди, которых вы называете вирусами, очень радовались, когда узнали, что в том дяде с улицы…

- Серафиме, – назвала его Катарина.

- Да. Дяде Серафиме много какого-то вашего духа. А потом один из них пересел в маму, и она зачем-то захотела ковырять у дяди Серафима в носу… - Юляша вдруг замолчала и скривилась, силясь не разреветься.

Катарина приобняла ребенка за хрупкие плечики. Чем еще можно утешить ребенка, у которого мама сбежала в окно четвертого этажа?

После нежных рук ловчей Юляшка немного успокоилась и растаяла. Она уткнулась носом в грудь агорианки и с силой вдохнула воздух.

- Ты почти как мама пахнешь, – сообщила она. – Можно ты будешь маминой заместительницей, пока не вернешь ее обратно?

Конечно, какой разговор мог быть об отказе? Да и отказываться, если честно, Катарине совершенно не хотелось.

- Для чего нас уничтожать? – развела руками Гренадерша, обращаясь к Бобу.

- Ведь мы такие белые и пушистые! – снова принялся ерничать Борк. – Как тараканов их шлепаем! А так – ну, вылитые святоши!

- Но я ведь не знала! – попыталась обелить себя Грюндя.

- Чего не знала? Того, что они категорически против твоих методов принуждения к миру? – хохотнул Борк.

- Я постараюсь со всем этим винегретом разобраться! – поспешил заверить хмурящихся ловчих Боб. – Но на это время мне придется заблокировать все Врата на Земле.

- Есть основания? – настороженно взглянул на него Инту, у которого чувство добровольного замуровывания себя живьем, вызвало ответное чувство тотальной обреченности и предательской рези в области живота.

- Есть, – признался академик. – Я подозреваю, что Шо нащупывает себе лазейку в Агорию.

- Через Врата на субстрате? – охнул Борк. – Вот жук!

- Именно, – кивнул Боб. – Ведь легальный путь на родину ему заказан. Защитный экран уничтожит его, как только он попытается переступить через агорианскую границу.

- А Врата на Земле – это не меньше сотни дыр! – сделал вывод Борк. – И защиты не имеют!

- И именно поэтому я принимаю нелегкое решение заблокировать их все одновременно, – закончил Боб.

Доев призовой кулек с лакомствами, и окончательно успокоившись в объятьях тети Кати, Юляша решила, что на этой ноте заседание можно бы плавно заворачивать к финальному рубежу. Однако от мамы она буквально кожей впитала постулат о том, что вежливые девочки могут перебивать взрослых только когда молоко сбегает. Или в день своего рождения. И то, только в случае, когда сбегает молоко. Однако, ни того ни другого не намечалось. А вот за любимую кошку ей становилось все тревожнее и тревожнее.

Поэтому, внутренне посчитав до трех, она все же решилась кашлянуть в кулак, привлекая к себе внимание старших.

Ловчие обернулись на сигнал, и Юляша, растянув губки в сильнейшей благожелательной улыбке, от которой немного сводило челюсти, обратилась к Бобу:

- Уважаемый дедушка! Мне кажется, что ваш сундучок живет очень активной личной жизнью, которая угрожает моей Муське. Не могли бы вы его немного успокоить?

Академик, как ошпаренный, вскочил со своего места и понесся в коридор – прямиком к взбесившемуся багажу, который и впрямь как живой подпрыгивал и перелетал с места на место, пытаясь накрыть собой кошку – фыркавшую на кейс, но не оставлявшую законных территорий.

- Боб, что ты там еще притащил? – вскрикнула Катарина, и кинулась помогать отцу отлавливать взбрендивший багаж.

- Я сам! – как раненый вепрь вскричал Папсик. Однако, когда до цели оставался какой-то метр, крепость дрогнула и крышка кейса приподнялась. В щели показалась тряпичная мордочка песика, которая сообщила:

- Замок откройте, да? У меня чемоданофобия и свободофилия одновременно.

Юляша, увидев такое сокровище – настоящую живую, но совершенно игрушечную тряпичную собачку – захлопала в ладоши и запрыгала от восторга на месте.

Катарина лишь охнула:

- Мы все обречены…

Ее тело сползло по стенке, и упокоилось на полу, подавая признаки глубокого обморока.

- Падучка, – со знанием дела констатировала Юляшка.

Катарина склонилась над Серафимом.