Алиса Лунина - Под крылом Ангела

Прохоров хмыкнул:

— Как же оно сюда попало?

— А я знаю? — обиделась Бася. — Вот вы и разбирайтесь!

— Разберемся! — отрезал Прохоров.

— Да уж, будьте любезны! — фыркнула Бася. — Разберитесь, прежде чем записывать людей в сумасшедшие!

Участковый достал бумагу и ручку:

— Давайте-ка я запишу кое-что.

Барбара пригласила Прохорова пройти в кухню. Они расположились за столом напротив друг друга.

— Так, фамилия, имя, отчество, род занятий, место регистрации, — забубнил Прохоров и застрочил по бумаге.

Услышав про род Басиных занятий, он притормозил:

— Писатель, говорите? Что пишете? А! Дамские романы? Подумываете перейти на детективы?

На лице участкового как будто мелькнуло озарение, и он почти ласково проговорил:

— Понятно. Это многое объясняет!

— Ни хрена это не объясняет! — рявкнула Бася, чувствуя, что валокордин перестает действовать и состояние заторможенности сменяется знакомым чувством раздражения. — Разве это может объяснить факт угроз, которые мне постоянно поступают?

— Вам угрожают? — усмехнулся Прохоров.

— Именно! Притом с поразительной регулярностью!

— Кто?

— Если бы я знала кто, то давно сама бы разобралась. Звонит очень смелый аноним, ехидничает и говорит гадости металлическим инопланетным голосом!

— И часто звонит, говорите? — Прохоров смотрел на нее даже с каким-то сочувствием.

— Каждый день. И по нескольку раз! — Бася нервно стукнула кулаком по столу. — Понимаете, это все так некстати! У меня тяжелый период — крах личной жизни, разрыв с любовником, в общем, все к одному. — Она махнула рукой и разревелась.

— Гражданка, прекратите реветь! — строго одернул участковый.

— А что мне делать, скажите, что? — рыдала Бася. — Вы помочь не хотите! Небось думаете, что я сумасшедшая?!

— Ну почему же, — фальшиво улыбнулся Прохоров.

— Тогда почему не приехали ночью? Ведь то существо в красном балахоне может вернуться снова и убить меня. А от вас никакого толку! Талдычите, как попугай: «Разберемся, разберемся!» — а сами и не думаете!

— Разберемся, — машинально сказал Прохоров.

— Ну, вот опять! А между прочим, мне ничего не причудилось. Вон цветок, видите?

Она подбежала к помойному ведру и вытащила оттуда розу.

— Вот! Это от него!

— От кого? — тоскливо спросил Прохоров, уже горько сожалея, что зашел на этот огонек.

— От привидения в красном! Оно оставило под моей дверью! Как вы думаете, что бы это могло означать?

— Ох, не знаю…

Прохоров торопливо поднялся и направился к выходу.

— Вот вам мой телефон, — сказал он на прощание, почему-то стараясь не смотреть на Басю. — Если что — звоните!

— Имейте в виду, — угрожающе предупредила Бася, — «если что», так ведь я позвоню! Непременно!

Барбара долго стояла у окна, глядя на падающий снег.

Удивительно — небо как будто прохудилось, и через дыру в мироздании падали тонны снега. Странно и противоречит всем статистическим нормам по осадкам, но как красиво!

Прохожие, наверное, вязнут в сугробах…

Вот мужчина бредет едва ли не по колено в снегу… Кстати, остановился у ее дома.

— А что такое? — заволновалась Барбара. Чудится ей или и впрямь он смотрит в ее окна? И даже как будто именно на нее?

Неприятно… Еще и эта недобрая полная луна… Барбара вздрогнула и нервно задернула штору.

Она не знала (да и откуда ей знать?), что волшебный период, когда ангелы, демоны, статуи, львы, грифоны и прочие петербургские вестники оживают, уже начался.

Да, да, раз в году, под Новый год, происходит невероятное — открываются ходы в параллельные миры, и в то самое время, когда Бася смотрела на снег, рядом с ней, в пяти минутах от ее дома, на крыше Зимнего дворца…

Смешливая, вечно юная Нимфа сказала своему соседу Рыцарю:

— Придумаю-ка я для них новогоднюю историю… Забросаю город снегом, подгадаю полнолуние, устрою самые невероятные встречи и сплету узел из таких событий, что надолго запомнятся!

— Только потом ни во что не вмешивайся — пусть сами разбираются, — улыбнулся Рыцарь. — А мы посмотрим, чем все закончится!

Утром тридцать первого декабря позвонила Зоя.

Сообщила, что в каком-то аэропорту на Севере нелетная погода, ее рейс задерживают, и когда она теперь появится в Петербурге — одному богу известно.

— Хотелось бы верить, что к полуночи я буду с вами и мы встретим Новый год вместе.

Голос у Зои был грустный — того и гляди расплачется.

— Бедная девочка, — искренне расстроилась Бася.

— У вас все в порядке? — спросила Зоя.

Бася задумалась: что ответить? Правду? Но, представив одинокую печальную Зою в неизвестном северном городе, ответила нарочито бодрым тоном:

— У нас все замечательно! Готовимся к празднику! Уже охлаждаем шампанское! Да, мы будем встречать Новый год вдвоем с Соней. Надеемся, ты все-таки к нам присоединишься.

Жаль, если Зоя не успеет. А вот ведь говорила она ей в свое время — не фиг идти в стюардессы! Работенка та еще, хлебнешь по полной программе — хамство пассажиров, задержки рейсов в чужих городах, варикоз как профессиональное заболевание и постоянный стресс от неупорядоченного графика (ночью надо спать, дорогуша, а не бегать чаи подавать на высоте девять тысяч метров над землей). А только кто бы ее, умудренную опытом взрослую женщину, послушал?

Девчонка вбила себе в голову: «Небо. Самолет. Девушка» — и вперед, к покорению небесных высот. Вот уже три месяца покоряет.

Бася ее жалеет. Можно даже сказать, что в Басином отношении к Зое есть нечто материнское. Она и в самом деле успела привязаться к девочке.

А ведь складывалось все непросто, и, если отмотать пленку чуток назад, к эпизоду появления Зои в Басином доме, картинка не выйдет пасторальной и идиллической.

Однажды раздался звонок. Звонила Басина тетушка из далекого города в среднерусской полосе: «Дорогая Барбара…» — и мур-мур-мур, все полагающиеся нежности, прежде чем перейти прямо к делу.

Наконец прозвучало «оно самое».

— Басенька, прошу, дай приют нашей общей близкой родственнице (тетка намеренно подчеркнула «нашей», хотя, по правде сказать, речь шла о родственнице ее мужа, которого Бася видела один раз в жизни).

Родственники — это вообще странное явление вещей в природе. Что ты с ними будешь делать? Они стихийны, как извержение вулкана или тайфун с нежным женским именем, — настигнут и не помилуют, наказав собой.

Бася закашлялась.

Тетка угадала внутренние Басины колебания и быстро-быстро защебетала, желая стереть у Баси даже малейшее сомнение. Последовал трогательный рассказ о нелегкой судьбе девушки, которая «чистое золото, вот прямо тургеневская барышня».