Андрей Шляхов - Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера

— Хорошо, — откликнулся Данилов и неторопливо направился в приемную главного врача, уверенный, что Ксения Дмитриевна задержится в конференц-зале надолго: то один заведующий подойдет с вопросом, то другой, то сама хозяйка попросит кого-то задержаться.

Просьба заглянуть в кабинет означала, что разговор будет приватным, а значит, неприятным. Не те отношения были у Данилова с главным врачом, чтобы вести приятные беседы наедине.

Данилова догнал Вознесенский.

— Догадываешься, где прокололся?

— Нет, — равнодушно ответил Данилов. — Скоро узнаю.

— Нордический характер! — восхитился Вознесенский и убежал вперед.

В приемной главного врача скучала кадровик Ольга Евгеньевна, по совместительству выполнявшая обязанности секретаря.

— Здравствуйте, доктор, — приветствовала она Данилова. — А Ксения Дмитриевна еще не вернулась с конференции…

— Здравствуйте, я подожду, — сказал Данилов и уселся на один из шести стульев, стоящих в ряд вдоль стены.

— Хотите чаю? У меня есть горячий…

— Спасибо, Ольга Евгеньевна, не надо, — улыбнулся Данилов. — Боюсь, что без причитающейся мне порции горячего я отсюда и так не уйду.

— Вроде бы не было никаких предпосылок… — удивилась Ольга Евгеньевна.

Дверь распахнулась, и в приемную вошла Ксения Дмитриевна.

— Заходите, — пригласила она Данилова, проходя в свой кабинет. — Оля, если позвонит Бабаян из Потребнадзора, то сразу переключай его на Валентину. Она в курсе.

В кабинете главный врач молча указала Данилову на один из стульев, стоявших вдоль длинного стола для совещаний, а сама уселась на свое место.

— Владимир Александрович, — проговорила главврач суховатым и немного недружелюбным тоном, — мне поступила информация о том, что вы довольно часто конфликтуете с другими врачами роддома и, кроме того, позволяете себе вымогать деньги у больных. Это правда?

— Нет, — честно ответил Данилов. — Ссориться я вообще не люблю, разве что иногда хамов осаждать приходится, но я бы не назвал это частыми конфликтами с другими врачами. Собственно говоря, кроме Александра Емельяновича у меня со всеми сложились достаточно ровные, можно даже сказать — дружелюбные отношения.

— А почему Алексей Емельянович стал исключением из этого правила? Что в нем такого?

— Да ничего, просто характер дерьмовый, — откровенно сказал Данилов. — Причем далеко не я один так думаю.

— Вы без году неделя работает в роддоме и уже позволяете себе давать оценки старым сотрудникам, да еще и заведующим? — нахмурилась «хозяйка». — Не слишком ли вы опрометчивы в своих суждениях?

— Ксения Дмитриевна, вы спросили — я ответил. — Почувствовав, что разговор сейчас уйдет в дебри морализаторства, Данилов пошел ва-банк. — Можно подумать, что вы не знаете, кто такой Алексей Емельянович. Хам, истерик и подлец, вот и вся его характеристика! Он нажаловался вам на меня, так давайте я расскажу вам, как он ведет себя во время операций…

— Владимир Александрович! — перебила главный врач. — Лучше не будем перекладывать с больной головы на здоровую. Я пригласила вас для того, чтобы поговорить о вашем поведении. Когда мне будет надо обсудить Гавреченкова, я приглашу его и выскажу ему свои претензии. К тому же вы совершенно напрасно думаете, что Алексей Емельянович мне на вас жаловался. Сведения поступили из других источников…

«Выгораживает, — подумал Данилов. — Кому же еще, кроме Емели…»

— Вы — человек новый, и для того, чтобы влиться в коллектив, вам надо уметь идти на компромиссы, уметь ладить с людьми. Пожалуйста, учтите это, иначе вам будет очень тяжело работать у нас…

«Не возникай или уматывай на все четыре стороны», — перевел Данилов.

— Вы произвели на меня хорошее впечатление, и мне хотелось бы, чтобы вы у нас прижились. Я прекрасно понимаю, что специфика скоропомощной работы накладывает свой отпечаток на взаимоотношения с людьми, но согласитесь, Владимир Александрович, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Вы хотите возразить?

— Нет, Ксения Дмитриевна, не хочу. — Данилову очень хотелось возразить, но он прекрасно понимал, что возражения только спровоцируют новый виток нравоучений. — Вы абсолютно правы.

Он уже понял, что главный врач распределила симпатии и антипатии еще до начала разговора и сейчас попросту озвучивала свое мнение. «Монолог дуэтом», — называла подобные беседы острая на язык Елена.

— Тогда на этом мы и закончим разговор о взаимоотношениях с коллегами. — Главный врач слегка оттаяла. — Теперь о взаимоотношениях с пациентками…

— Ксения Дмитриевна, — Данилов позволил себе перебить начальство, — если в общении с коллегами я могу быть немного резок, то денег и подарков я ни с кого никогда не вымогаю. И когда сами предлагают, не беру. Мне это противно. Поэтому кто бы вам чего ни сказал, по этому вопросу мы станем разговаривать так: или давайте факты, или воздержитесь от нотации. Третьего не дано.

— Ну, раз так, — поджала губы Ксения Дмитриевна, — то наш разговор окончен. Надеюсь, что вы примете к сведению мои слова.

— Уже принял.

Данилов встал и пошел к двери. Открыв ее, он замер на несколько секунд, затем обернулся к главному врачу и сказал:

— Пока люди не начинают создавать мне проблем, у них не бывает проблем со мной.

— Это угроза?! — Ксения Дмитриевна даже привстала от изумления. — Вы угрожаете мне?

— Нет, Ксения Дмитриевна, не вам, — покачал головой Данилов. — И это не угроза. Это предупреждение тем, кто поставляет вам подобную информацию. Всего хорошего!

— До свидания, — машинально ответила главный врач.

По дороге в отделение Данилов освежил в памяти всю свою недолгую трудовую деятельность в родильном доме и окончательно утвердился во мнении, что кроме Емели никому не успел досадить.

У входа в отделение Данилов столкнулся с Вознесенским.

— Ну что там? — не преминул спросить заведующий.

— Поговорили о взаимоотношениях с коллегами и пациентами. — Вдаваться в подробности Данилову не хотелось…

— В мирном ключе?

— В рабочем.

— Ясно, — протянул Илья Иосифович. — А кто накапал?

— Не знаю, но догадываюсь.

Данилов попытался обойти заведующего, но тот придержал его рукой и распорядился:

— Возьми кого-нибудь из девчонок и иди в «обсервационный» родзал на эпидуральную анестезию.

— Вы в курсе подробностей? — уточнил Данилов. — Или сначала мне одному сходить для оценки показаний и противопоказаний?

— Я сам ее смотрел, — ответил заведующий. — Нормальная женщина без каких-либо сопутствующих диагнозов.

— Тогда почему в обсервации?

— Встала на учет в консультации и сразу же укатила на дачу, поближе к чистой экологии. Вернулась перед самыми родами. Больничный не нужен, оттого и к врачу не ходила, и анализов не сдавала.