Александр Федотов - Макароны по-флотски (сборник)

Справка:Чёпик – конусообразная деревянная затычка для затыкания небольших пробоин в корпусе корабля.

Взъерошенный Коля Кондрашов, с шумом, ввалился в электростанцию:

– Шура, у тебя чёпиков нет? Мне шесть штук надо!

– Зачем тебе столько?

– Надо. Гениальная идея есть!

– Кажется, собрать можно, – сказал я, не совсем понимая зачем Коле такое количество чёпиков.

– Гальюн прочищать будем. Эти сволочи его опять до потолка засрали.

Коля заведовал кормовым гальюном команды. Он отвечал за его приборку. В помощники ему дали джигита Юлдашева, Юлду, как его сокращённо звали. От Юлды толку было мало, и простой рязанский парень Коля, не чураясь грязной работы, до дембеля сам участвовал в чистке этого, далеко не самого вдохновенного учреждения на корабле. Коля не считал это западло, и все к этому относились с пониманием.

Пока я шарил по электростанции в поисках аварийных чёпиков, Коля набрал охапку разномастной ветоши.

– Шура, помоги донести.

– Пошли.

По дороге в гальюн Коля всё сокрушался.

– Там всё забито, Шура. Ты не представляешь. Сливную трубу, что идёт через машинное отделение за борт, так загадили – не прокачаешь. Мы с Юлдой больше часа бьёмся.

В гальюне моему взору предстала картина горного пейзажа: все семь дучек завалены, что называется, «с горкой».

– Видишь, с чем имеем дело, – сокрушался, обводя взглядом своё хозяйство, Коля. – Чтоб на такую высоту нагадить – это ещё уметь надо.

– Ну народ у нас талантливый. Подпрыгивали, наверное.

– Разве, что с разбега.

Дизайнер кормового гальюна команды был, наверное, человек общительный, с юморком. Дучки расставил буквой Г, как на показ, одну от другой их разделяли только низкие, по колено, перегородки с ручками, чтобы не свалиться во время качки. Сидишь, качаешься, за ручку держишься, и дела делаешь, и с товарищами общаешься – красота!

Мне сразу вспомнилось, как месяца два назад Большому Заму пришла в голову гениальная идея – положить в красном уголке томики трудов Ленина для чтения. Идея была и впрямь хороша, а особенно экипажу пришлось по душе то обстоятельство, что красный уголок находился прямо по дороге в гальюн. Собрания сочинений вождя рабочих и крестьян и всего мирового пролетариата печатались тогда на очень мягкой бумаге. За месяц, пока Большой Зам не сообразил в чём дело, толщина томиков уменьшилась вдвое-втрое, но зато резко возросла политическая сознательность матросских масс. Войдешь, бывало, в гальюн, а там народ сидит, на дучках покачивается: Ленина читает…

Колина идея с чёпиками была до гениального проста (сработала деревенская смекалка): забить все дучки, кроме одной, наглухо чёпиками, а в незабитую вставить пожарный шланг и прокачать. Стараясь не забрызгать свою свежестиранную голландку выплескивающимся после каждого удара фекалиями, Коля деловито увесистой деревянной киянкой наглухо законопатил шесть дучек чёпиками. В последнюю, седьмую, он вставил здоровенный пожарный шланг, обмотанный для герметичности ветошью. Всё было готово. Остальную работу сделает напор воды. Разум восторжествует над стихией.

Успех операции зависел от плотности забивки чёпиков в дучках. Коля это понимал и решил это звено операции контролировать сам. Доверить это дело Юлде он никак не мог. Коля взял в руки деревянную киянку и встал на вахту возле дучек, чтобы по необходимости подбивать выпирающие под напором воды деревянные чёпики обратно.

– Юлда! – торжественно обратился Коля к своему гальюнному джигиту.

– Что, Коля?

– Тебе самое ответственное задание. Справишься?

– Что делать, Коля, скажи.

– Вон, видишь, в коридоре пожарный вентиль?

– ???

– Красное колесо – видишь?

– Вижю.

– Когда дам команду, начинай это колесо проворачивать. Только по чуть-чуть. Четверть оборота. Усёк?

– Усок, Коля. Все сделаю.

Коля поднял киянку на изготовку, занял стратегическую позицию около центральной дучки и стал ждать, когда Юлда подойдёт к пожарному вентилю в конце коридора.

– Юлда, готов? – крикнул Коля в коридор.

– Готов, однако.

– Давай! Понемногу. Четверть оборота.…

– Харашо, Коля. Четверо абарота…

– Стой!!!.. Бля-я-я-я-я-я…!!!

Коля не договорил. Под мощнейшим напором воды, увесистые деревянные чёпики вздрогнули, напряглись и… сдало слабое звено! Так уж вышло, что слабым звеном оказался центральный чёпик, тот, возле которого занял свою стратегическую позицию Коля. Прежде чем Коля успел среагировать, чёпик выстрелил из дучки, как из пушки. И взметнул гейзер! Гейзер говна! Потолок сработал, как отбойник. В фонтане разноцветных брызг с трудом, но все-таки можно было различить одинокую фигуру, напоминавшую молотобойца со скульптуры Мухиной. Одно можно было сказать с уверенностью, за свою свежестиранную голландку Коля мог больше не беспокоиться. А Юлда мне не даст соврать: применение для своей деревянной киянки Коля в тот день всё-таки нашёл.

На флоте подготовка к дембелю начинается уже с момента призыва. Сначала, «по карасёвке», всё, что ты реально можешь для этого сделать, так это считать, сколько дней осталось до приказа о дембеле. Арифметика поначалу неутешительная, даже удручающая, потом становится немного легче.

Когда отслужишь года полтора и появляется свободное время, начинается второй, главный, этап подготовки. Он, этот этап, длится до самого конца службы. Подготовка состоит в доведении до совершенства всех основных дембельских атрибутов; собственно, их всего два – форма и фотоальбом. Но чтобы их подготовить, как полагается, нередко уходят все оставшиеся полтора года. Гражданскому человеку трудно понять и оценить, сколько труда и фантазии вкладывается в это дело.

Бляхи для ремня мы с моим другом Колей Кондрашовым две недели выпиливали из медной гильзы от снаряда; и ещё месяц доводили до совершенства, полируя и закрепляя накладные якоря. Бляхи стали предметом белой, ну, а иногда и чёрной, зависти на корабле. Таких блях до сих пор только две в мире. Вообще мы с Колей всё делали в двух экземплярах. Только когда он заказал себе в городском ателье дембельские брюки-клеш шириной 60 сантиметров, я сказал «пасс». До сих пор помню лицо портнихи принимавшей заказ: она Колю несколько раз переспросила: – «Вы уверены что 60 – это ширина? Может всё-таки длина? Они же при ходьбе винтами вокруг ног гулять будут!» Но Коля был неумолим. Он мечтал вернуться домой на рязанщину в настоящих широченных матросских «клёшах».

Читать дальше