Таня Танк - Девианты

На следующее утро уже к девяти в редакции собрался «кворум». Ладно, Серова с Кориковой, которые всегда приходили минут за сорок, так и Ростунов явился ни свет, ни заря, и даже вечно просыпающий и опаздывающий Филатов. Несмотря на то, что рабочий день не начался, в корреспондентской уже вовсю трезвонили телефоны. Почему-то читатели считали, что журналисты работают круглосуточно и без выходных. И если в восемь утра первого января в редакции никто не брал трубку, то с посленовогодней почтой на имя Яблонской приходило пять-шесть писем, в которых постоянные подписчики выражали негодование в самой вольной форме. Ишь, устроили себе праздники! А у них, между прочим, ЧП городского масштаба — в три часа ночи на 15 минут отключали горячую воду!

И вот сейчас неосторожно снявший трубку Филатов уже десять минут выслушивал одну из надоедливых бабулек-подписчиц. Похоже, у нее был длинный список жалоб, и везде требовалась помощь журналистов. Димон терпеливо разъяснил старушке, что в отношении артрита они вряд ли чем-то смогут ей помочь, и гадящего в подъезде соседского двортерьера тоже никак наставят на путь истинный. А вот добиться от зажравшихся коммунальщиков, чтобы вкрутили лампочку на третьем этаже бабкиного подъезда — это попробовать можно. С вас, Матрена Тимофеевна, всего лишь благодарственное письмо на имя главного редактора с указанием, что вашу проблему решил корреспондент Дмитрий Филатов.

— Дим, ну ты даешь, наобещал с три короба, — напустилась на него Корикова. — Кто этой ерундой заниматься-то будет? Забыл, что ли, кто у нас на теме коммуналки сидит? Когда это Рыкова на такие мелочи разменивалась? Ей все фуршеты подавай да вернисажи.

— Да не надо ничего Зинке говорить. Сам все проблемы решу.

— Интересно, как? Неужели будешь названивать во все эти ЖЭКи-ДУКи и призывать их к порядку? Да они тебя замордуют своими отговорками и переводами стрелок. Увязнешь.

— Да уж, Димон, это тебе не на кнопку жать, — пошутил Ростунов.

В ответ на это немногословный Филатов повесил на плечо увесистый кофр и скрылся за дверями. В комнату вошла Крикуненко со свежим номером «Девиантных» — только что прибыла машина из типографии. Сухое наштукатуренное личико Анжелики излучало довольство — бабка с Горгазом, которую она вчера едва дописала к половине седьмого, вышла на первой полосе.

— Что бы там ни говорили некоторые, — изрекла она, — первые полосы нужно отдавать под социальные сюжеты. А не звездам-однодневкам вкупе с их бездарными гастролями, как кое-кто считает. И не кровавым происшествиям, как полагает некто другой. И первое, и второе — дурной тон современной журналистики!

— Вы, кажется, опять на меня бочку катите, Анжелика Серафимовна? — раздался шутливый голос Кузьмина. Еще не сняв куртки, он потянулся за свежим номером — как и любому журналисту, ему не терпелось узнать, много ли вышло материалов за его подписью, не слишком ли их обрезал редактор, и не поставил ли он вместо авторского гениального заголовка какой-нибудь дурацкий свой.

Сегодня же у Антона был особый повод для нетерпения — он был уверен, что его препод-хулиган выйдет на первой полосе. По дороге в редакцию он купил «Эмские» — главный конкурент «Девиантных» из ежедневок — и с облегчением убедился, что в газете Карачаровой о происшествии в вузе не дано ни полстроки. В приподнятом настроении Антон поспешил в редакцию. И вот — здрасте, я ваша тетя! — с обложки на него смотрела бабушка Анжелики Серафимовны. Антон быстро перевернул страницу — может, препод вышел на менее козырных, но все же вполне приличных второй и третьей полосах? Но нет. Тут было все, что угодно, но только не его мини-расследование.

— Свет, — не сдержался Кузьмин, — а ты не в курсе, почему мой текст слетел с номера? Кажется, неплохо получилось.

— Да, хороший материал, — нейтрально отвечала Серова. Несмотря на то, что она была удивлена вчерашним поступком Яблонской, Светлана не стала обсуждать действий начальницы — тем более, в присутствии нескольких человек.

— Ну и где он тогда? — все больше заводился Антон. — Это был реальный шанс натянуть «Эмские».

— Вот, еще один нездоровый мотив современного так называемого журналиста — кого-то там натянуть! — громко проворчала Крикуненко. — Я просто поражаюсь, мой юный друг, вашим представлениям о нашей миссии. Одумайтесь, Антон! Первейшая цель нашего тяжелого, неблагодарного труда — сеять в обществе разумное, доброе, вечное. У вас же, как я вижу, все ориентиры сбиты. Ибо для вас превыше всего — обойти коллег.

— Да, Анжелика Серафимовна, превыше всего, — вступилась за Кузьмина Корикова. — Хорошо вам было в советские времена, строчили себе и не думали о том, как газете деньги достаются. А сейчас нам никто зарплату на блюдечке с голубой каемочкой не принесет, сами должны себя кормить. Неужели вам экономику СМИ не преподавали в универе?

— СМИ и экономика! — возопила Крикуненко. — И вас не коробит от соседства этих слов? Я понимаю, СМИ и творчество, СМИ и справедливость, СМИ и свобода слова. Но СМИ и экономика? Нет, нет и еще раз нет!

— Ага, а в день подсчета бухгалтерию каждые пять минут достаете — когда деньги на карточку кинут, — хмыкнул Ростунов.

— И при этом палец о палец не ударяете, чтобы для редакции какой-то свежак добыть, — огрызнулась Корикова. — Старушка-то ваша того… с душком. В «Эмских» еще в понедельник вышла.

— А мы на первую полосу по кой-то ляд тащим, — продолжил возмущаться Кузьмин. — Такое ощущение, что это диверсия со стороны конкурентов. Как будто бы Яне Яковлевне приплачивают, чтобы наша газета становилась все тухлее и тухлее.

— Миль пардон, я этого не слышала, — царственным жестом Крикуненко поднесла руки к ушам, делая вид, что затыкает их. — Всем и каждому в этом городе известно, что Яна Яковлевна обладает исключительным художественным вкусом. Что касается вашей нетленки, то восторги по ее поводу, похоже, разделяете только вы. Иначе сегодня на первой полосе было бы ваше творение. Поэтому признайтесь хотя бы сами себе, мой юный друг, что наваяли отнюдь не шедевр!

— Я сто раз просил вас не называть меня «юным другом»! — взорвался Кузьмин.

— Все, прекратили грызню, — вмешалась Серова. — Но справедливости ради скажу, что текст Антона очень хорошо написан. Я думаю, что Яна Яковлевна просто приберегла его для «толстушки».

Светлана отлично знала, что это не так, что Яблонская не поставила в номер расследование Кузьмина из чистой вредности, но ей хотелось хоть как-то поддержать Антона и урезонить Анжелику Серафимовну.

После утренней редакторской оперативки Серова задержалась в кабинете у начальницы.

— Ян, а что с преподом кузьминским делать будем? — закинула она удочку. — Жаль, конечно, что мы сегодня с ним не вышли. Были бы первые. Странно, что Карачарова зевнула такую тему.