Олег Солод - Партизаны. Судный день.

— Недавно в части прошли боевые учения с участием временно призванных в ряды Вооруженных сил военнослужащих запаса, — прокомментировал эти кадры диктор. — Мозговым центром учений стал пункт спутниковой связи… — в качестве такового на экране фигурировали планы, украденные Александром из рекламного ролика НАСА. — Оборудованный по последнему слову техники руками резервистов — тех, кого отдельные недобросовестные писаки зачастую именуют людьми, пренебрегающими нормами воинской жизни. Они же отвечают на это делом, ежеминутно и ежечасно овладевая азами нелегкого ратного труда.

Последовала новая серия постановочных кадров: «партизаны» за чисткой оружия, «партизаны» на огневом рубеже и так далее… После чего кино подошло к главному.

— Да и может ли быть иначе, — патетически воскликнул диктор, — если любовь к военному делу им прививают такие полководцы, как генерал-майор Кипелов… — крупный и слегка подретушированный портрет генерала занял весь экран. — Спланированные им и прошедшие под его личным руководством учения…

Экранный генерал сказал: «Соберите весь имеющийся личный состав. Через сорок минут проверим, как вы владеете оружием».

— …Закончились полным разгромом противника. Присутствовавшие в качестве наблюдателей представители НАТО…

— Салливан прислал, — шепнул Александр Юрию. — Здорово, правда?

Многозвездные американские генералы выглядели на экране гораздо менее убедительно, чем Юрий Борисович.

— …отметили прекрасную выучку как штатных сил, так и привлеченных резервистов.

Подложенный голос генерала Кларка подтвердил:

— USA and Russia — friendship.

— Представители местных ветеранских организаций не смогли сдержать слез при виде того, какую достойную смену подготовили им современные Суворовы.

В кадре Алексей, вырядившийся ветераном Первой мировой войны, расцеловывал генерала.

— Итог учений в своей скупой на ненужные эмоции речи подвел генерал Кипелов.

Прозвучала произнесенная Юрием Борисовичем на стрельбах фраза: «Что хорошо — то хорошо».

— Это-то откуда? — спросил Александра удивленный Юрий.

— Я там микрофон в траве спрятал.

— Вот таковы они — обычные будни обычной российской части, — подвел итог экранный Алексей, — наш достойный ответ злопыхателям и маловерам.

Под звуки «Прощания славянки» на экране появился заключительный титр: «Конец фильма». Телевизор мигнул и погас. Создатели и зрители военно-патриотического шедевра молча ждали рецензии генерала.

— Ну, знаете… — Юрий Борисович встал. — Вот что я вам скажу. — Воцарилась мертвая тишина. — Эти люди… — генерал обвел «партизанов» глазами. — Эти люди достойны того…

— Кажись, переборщил, Саня… — шепнул Александру Николай.

— Достойны того… — продолжил генерал, — чтобы быть… И я могу это своей властью…

— Трибунал. Как минимум, — предположил майор Терентьев.

— Короче, так, — от волнения Юрий Борисович стал несколько косноязычен. — Вы все… — Он вновь оглядел героев дня.

— Я ни при чем. Я только еду готовил… — неожиданно смалодушничал Михаил под осуждающими взглядами сослуживцев.

— Все до одного… — не пожалел его генерал и, выдержав паузу, торжественно произнес: — Будете досрочно демобилизованы с воинских сборов после окончания месяца службы. Вот так! — Он повернулся к Юрию. — А теперь, Синицын, наливай.

Дружное «партизанское» «ура-а-а!» последовало не сразу. Потребовалось время, чтобы осознать ошеломляющую новость.

К ночи гулянье достигло апогея. Отныне никого не угнетали тяжелые мысли о безрадостном будущем. Напротив, будущее казалось всем радостным и безоблачным. Стол давно сдвинули к стене, и в центре зала кружились танцующие пары. Лишь одна из них выглядела привычной: Алексей и Олеся. Впрочем, пацифистские настроения настолько овладели присутствующими, что даже ревнивый доктор благосклонно наблюдал за дуэтом Алены и майора Терентьева. Не говоря уже о Николае, который, будучи уверенным в собственных силах, не обращал особого внимания на неоднократные попытки комбата приударить за Марьей.

Генерал Кипелов окончательно оставил первоначальные мстительные планы. В расстегнутом кителе он сидел рядом с Юрием.

— Лично я бы поддержал, — согласился Юрий Борисович, явно продолжая какой-то разговор. — Но в Москве зарубить могут.

— Почему? Ведь армии это тоже выгодно, — убеждал его Юрий. — Летают же у нас в космос за деньги. И потом, мы можем как сделать? Месяц поработаем на коммерческой основе — для туристов, а на следующий запустим таких же «партизанов», как мы. На подобных условиях, да еще с соответствующей рекламой — люди сами поедут. Никого по углам ловить не придется.

— Вот тут ты прав, — оживился генерал. — Так мы все нормы по призыву выполним без проблем.

— А я о чем!

— Хорошо, — согласился Юрий Борисович. — Значит, городок пока законсервируем…

— Разворуют, — встревожился Юрий.

— Охрану выставим.

— Охрана и разворует.

— Это правда, — Кипелов задумался. — Тогда сделаем так. Назначим Лобанова твоим замом в этом ООО. Пусть он и охраняет.

— Разве военным коммерческая деятельность не запрещена?

— Под это дело — демобилизуем. Он и так уже почти год переслужил. Хорошая идея?

— В принципе, ничего, — согласился Юрий, косясь на танцующего подполковника, который и знать не знал, что в эту минуту решается его судьба.

— Договорились, — Кипелов протянул Юрию руку, скрепляя рукопожатием принятое решение. — Остальное — в городе. Только…

— Что — только?

Поскольку отныне их деловые отношения с Синицыным выходили на новый уровень, Юрий Борисович решил сразу расставить все точки над «i».

— Я там в городе за твоей женой немного… — смущенно сказал он. — Понимаешь?

Юрий недоуменно посмотрел на генерала.

— Нет.

— Ты не подумай, ничего такого. И в мыслях не было. Просто немного постреляли вдвоем. Красивая она у тебя женщина. Не держи зла.

— Что-то я, Юрий Борисович, не пойму, о чем вы.

— Ну, и ладно. — Кипелов решил не разворачивать рискованную тему дальше. — Главное — я тебе сказал. А теперь пойду-ка я… — Юрий Борисович застегнул китель. — Сделаю пару разведывательных кругов. — Он азартно подмигнул Юрию. — Может, костры замечу?

— Костры? Какие костры? — спросил окончательно сбитый с толку загадочными фразами генерала Синицын.

— Горячие.

Юрий Борисович встал, подошел к Марье, которая к тому времени уже вернулась за стол, и подсел к ней:

— Сударыня, как говорил один киногерой: «Я старый солдат и не знаю слов любви…»

В день отъезда «партизанов» на базе, как и следовало ожидать, царила колоссальная суматоха. Михаил с Сергеичем сносили к присланному комбатом грузовику всякие пожитки. Жора и Александр раскладывали их по кузову.