Стас Иванов - Прячьтесь! Будет ограбление!

Послышался электрический треск, и лампа погасла. В абсолютно тьме парни слышали лишь свое дыхание, да звук падающих вдали капель.

Снова раздался треск, и лампа загорелась, выхватив из тьмы стоящего на полусогнутых Глебова и прячущегося за его спиной Покровского.

– Ну и местечко, – нервно прошептал Гоша.

Набрав в легкие побольше воздуха, Глебов крикнул:

– Антон!

– Антон-Антон-Антон... – разнеслось гулкое эхо, и когда оно стихло, в коридорах вновь воцарилась тишина.

– Иди вперед, – шепотом велел Глебов.

– А почему? – также шепотом Покровский Гоша.

– Я буду прикрывать.

– А почему ты говоришь шепотом?

Из тьмы коридора сбоку зазвучали тяжелые шаги, послышалось звяканье металлических цепей.

Парни с ничем неприкрытым ужасом в глазах уставились в сторону шагов, но рассмотреть, что за страшный и огроменный тип мог издавать их, было невозможно.

С треском электричества вновь погасла лампа, и оставшиеся в потемках друзья, стараясь ничем не выдать своего присутствия, задержали дыхание.

Неумолимо приближаясь, шаги становились все громче и громче. Лязг-лязг-лязг – оглушительно звенели цепи, сквозь звон можно было расслышать тяжелое, натужное дыхание мужчины. Который, судя по издаиваемым им звукам, был не самого субтильного телосложения.

– Тр-р-р... – протрещала лампа и, вспыхнув, осветила шагающего по коридору индивида – невысокого молодого парня с красным ирокезом на лысой башке, пирсингом в ушах, носу и губах и тяжелых высоких ботинках. На его бедрах болталось с десяток цепей, а в руках он, натужно пыхтя, в непрозрачном чехле тащил что-то большое, круглое и широкое.

Кивнув на замерших, боясь шелохнуться, посетителей морга равнодушный взгляд, не сказав им ни слова, юноша-панк прошествовал мимо и вскоре скрылся во тьме продолжения коридора.

– Что это только что было? – нервно спросил Покровский.

Глебов пожал плечами.

– Да мне-то откуда знать.

– Маньяк?

– Мы в морге, а не в дурке. Ладно, пошли.

Первым шагая по коридору к далекому пятну света, Глебов без надежды на ответ, чтобы просто было не так жутко, спросил:

– Гош, как думаешь, зачем он нас позвал?

Никто не ответил.

Глебов обернулся: позади никого. Сглотнув, он шепотом позвал:

– Гоша, ты где?

Собрав все свое мужество, Глебов сделал несколько шагов назад по коридору, как вдруг из зияющим черным бокового прохода на него, подняв перед собой руки, с криком «а-а-а-а!» выпрыгнул Покровский.

Подскочив от страха, Глебов выкинул руку и стукнул шутника в живот.

Ойкнув, Покровский чуть согнулся и с довольной рожей насмешливо констатировал:

– А, испугался!

– Придурок, – с бешено колотящимся сердцем выдавил из себя Глебов. – Как ребенок, честное слово...

В небольшой, пахнущей формалином комнатке, куда привел их коридор, стоял стол с электрочайником, пара шкафчиков и кровать-каталка на колесиках. В мешковатой, слишком большой для него форме охранника за столом сидел Шутов. Слушая в наушниках музыку, отхлебывая из кружки чай, он от руки увлеченно писал что-то на одном из десятка разбросанных перед ним листков. Рядом с его локтем валялась вскрытая упаковка печенья.

Заметно нервничая, Глебов легонько пнул ножку стола, заставив Шутова оторваться от написания очередной нетленки и вырвать из ушей наушники.

Сглотнув, Глебов спросил:

– Слушай, Антон, я не понимаю, как ты можешь работать в таком месте?

– А в чем проблема? – искренне удивился Шутов. – Здесь же настоящий рай.

– Чувак, наверное, ты не замечал, но это – морг. А ты невротик.

Шутов дернул плечом.

– Мне здесь не с чего нервничать. Меня здесь редко достают.

– А как же трупы?

– А что трупы? Трупы как раз достают меня меньше всего. Ты не представляешь, какие они спокойный.

– Но здесь реально страшно! – вскрикнул Глебов. – Правда, Гоша?

Жуя, Покровский протянул Глебову давно схваченную им со стола упаковку печенья. Чавкая, легкомысленно спросил:

– Будешь печеньку?

Скрипя колесами, в комнату въехала толкаемая панком тележка, на которой лежало с десяток округлых чехлом разного диаметра и какие-то стойки и треноги. Дотолкав тележку до угла, юноша схватил один из чехлов, расстегнул его и извлек на свет барабанную бас-бочку.

– Короче, зачем позвал? – спросил у Шутова Глебов.

Собрав раскиданные по столу листки, состроив важное выражение лица, Шутов сказал:

– Я немного подумал и кое-что понял. Парни, мы упускаем одну очень важную вещь.

– Продолшай, – жуя печенье, прошамкал Покровский.

– Смотрите, чтобы добиться успеха в любой профессии, нужно много учиться. И чтобы стать преступниками, нужно тоже учиться. И с чего-то начинать. А кто-нибудь из нас хоть раз в жизни нарушал закон? Кто-нибудь хоть раз совершал настоящее преступление? Нет! Никто из нас даже не способен отобрать карманные деньги у первоклассника!

Глебов вскинул перед собой указательный палец.

– Я отбирал. Когда учился в восьмом классе. Правда, всего один раз.

– А я воровал у родителей, – признался Покровский.

Хмыкнув, Шутов произнес:

– Да вы прям рецидивисты. Сколько уже было ходок? – Не дождавшись ответа, Шутов продолжил: – Парни, нам нужен человек, который объяснит все тонкости профессии. Все начинающие преступники обычно прокалываются на какой-нибудь мелочи. Из-за своей неопытности. И садятся. Надолго. И мы сядем. Потому что сейчас мы не преступники, сейчас мы – дилетанты. – Подумав, он уточнил: – Даже хуже. Сейчас мы чайники. Или вообще лохи. Вот, кто мы.

– Какой ты самокритичный, – восхитился Глебов.

– Я о всех нас, – проворчал Шутов.

Повернувшись к Покровскому, Глебов предложил:

– Поехали домой.

Видя, что друзья всерьез собрались уходить, Шутов поспешно крикнул:

– Стоять! – Он самодовольно улыбнулся и торжественно сообщил: – Парни, я нашел нам учителя.

Сев за барабанную установку, панк три раза стукнул палочкой по тарелке и начал играть. Громко и довольно профессионально.

Перекрикивая грохот барабанов, Шутов проорал:

– Подождите меня на улице!

Переодевшись в свою повседневную одежду, Шутов поднялся к дожидающимся его возле машины друзьям.

– Что это был за черт с барабанами? – первым делом спросил Покровский.

– Мой новый сменщик. Он играет в группе. Морг – единственное место в городе, где он может спокойно репетировать.

Покровский ухмыльнулся.

– Писатель, музыкант... Какой у вас в морге творческий коллектив.

– Ага, – кивнул Шутов, – этот черт готов за бесплатно подменять меня хоть каждую ночь. Ему лишь бы постучать. Он прямо как машина. Может играть одну и ту же партию всю смену. А еще сегодня привезли целый вокально-инструментальный ансамбль. Не пережили аварию, бедняги. – Встретив тяжелый взгляд Глебова, он поспешил вернуться к делам насущным. – Понял-понял. Значит так, я познакомился в интернете с настоящим грабителем.