Сергей Романов - Байки под хмельком

И остался он вновь без дачи на берегу Черного моря, без денег и без жены с пышными грудями, которая ушла к одному из его бывших друзей предпринимателей.

И тогда он вспомнил тот счастливый миг, с чего он начинал. Он наскреб в карманах последние гроши, купил чекушку, вылил все содержимое в стакан и как когда-то произнес:

— Господи, чтоб эта гадость была морем и через него на работу ходить каждый день!

Он выпил, поморщился и пошел гулять по городу. Но Всевышний не услышал его тоста…

1997 г.

Несколько дней после Нового года мы решили отдохнуть на даче. Отметили новоселье, а на другой день, часам к десяти, на пороге нарисовался Левик с лыжными палками в руках:

— На лыжную прогулку собираетесь? Какой лес вокруг! Снег скрипит! Красота! — его лицо излучало вид вполне здорового человека.

Я молча посмотрел на него: как он мог мобилизовываться после такой пьянки? и отвернулся к стенке. Даже разговаривать не хотелось после вчерашнего.

— Так идешь или нет? — прошел он в кухню и тронул меня за плечо.

— Ты че, не видишь состояние своего другана. Он вчера так набрался, что не до прогулки…

— Так налила б похмелиться, — тяжело вздохнув сказал я.

— Ща-а-а-с! Разбежалась. Только с утра и думаю, как тебя похмелить…

— Лев, — я с тоской в глазах посмотрел на друга, — Что делать-то?

Лева уставился в пол и пожал плечами:

— Черт его знает! — ответил он и обратился к жене, — Ну чего ты вредничаешь, налей ему сто граммов.

— Ща-а-а-с! — опять рявкнула жена, — Еще один защитничек на мою голову выискался. Да и где я возьму эти сто граммов?

— Давай я слетаю! — тут же обратился я к жене.

— Ща-а-а-с! Остограмишься, а к вечеру опять наберешься. Знакома я с этими штучками.

Лева придвинулся ко мне и чуть слышно шепнул на ухо:

— Ты давай вставай и собирайся. А по дороге что-нибудь придумаем.

Я с трудом скинул ноги с дивана, вздохнул:

— Пробежать на лыжах, что ли? Может, действительно, лучше станет?

Жена бросила на стол кухонное полотенце и внимательно посмотрела в нашу сторону.

— Вы думаете, я такая дура! Думаете, не знаю, в какую сторону ваш забег начнется?

— Да ладно тебе! Сказано на лыжах…

— Тогда я с вами. Вот сейчас уборку доделаю, и все вместе пойдем. Я тоже хочу лес посмотреть, красотой подивиться…

Она с удвоенной энергией принялась драить кастрюли, а мы, понурив головы, обреченно сидели на диване.

— Придумал, — вдруг тихо сказал Левик, — Через час буду.

— Придешь с бутылкой — выгоню, — строго пообещала жена.

— Ну что я, ребенок, что ли? — развел руками Левик.

Через час мы надевали лыжи. Левик с раскрасневшимся лицом и улыбкой до ушей, ожидал на крылечке.

— Ну что, к озеру? — спросил он.

— Показывай, что за пазухой и выворачивай карманы, — приказала ему моя жена.

— Да, пожалуйста! — сказал Левик и послушно вывернул карманы. Затем похлопал себя по животу, — Нет ничего!

Увидев, что у него и в самом деле ничего нет, я чуть было не упал в обморок.

— Вот и молодец, — неизвестно кого из нас похвалила жена. То ли меня, что отказался от похмелья. То ли Левика, который не взял спиртного на прогулку.

Мы выстроились гуськом и пошли к лесу. Первым передвигал ноги я, следом шуршала жена, за ней Левик.

Около оврага он поравнялся со мной и тихо шепнул:

— Около елки наклонись и завяжи шнурок.

— У меня не развязан, — отмахнулся я.

— А ты все равно, наклонись и завяжи. Легче станет.

И тут я все понял.

Около первой же елочки я склонился и стал мудрствовать над ботинком. Под елкой стоял пластиковый стакан, испуская приятный водочный запах.

— Ты что там? — повернулась в мою сторону жена.

— Шнурок, вот, — развел я руками и, когда она отвернулась, опрокинул стакан в рот. Я поднялся и побежал за ними.

Около следующей елки, у Левы слетело крепление. Он нагнулся, и мы его обошли. Я вглядывался в даль и искал глазами теперь уже свою елочку. Она показалась с левой стороны. Я прибавил ходу.

— Мой-то возвращается к жизни! — похвалила меня жена, обратившись к Леве.

— Природа, красота! — покачал головой Лева, перекидывая языком во рту конфетку.

— Ну, что, опять шнурок развязался? — поглядела в мою сторону жена.

— Нет, по нужде, — сказал я, прячась за елочку.

Потом Лева сходил по нужде за другую елочку. А через триста метров опять развязался шнурок. А через шестьсот захотелось по нужде.

— Да вы что как собаки, на каждый пень ногу поднимаете? — внимательно оглядела меня вконец удивленная жена.

— Такая вот, беда, — сказал я и громко икнул.

Она поочередно глядела то на меня, то на Левика и, не могла сообразить, почему мы выглядим такими пьяными.

— Мне хочется, — сказал Левик, — Я пойду в-о-о-н за елочку…

Голова кружилась. Я отбросил в сторону лыжные палки и сел в снег. После пятого стаканчика ходить на лыжах расхотелось. Лева тоже долго лежал под елочкой.

Умная женщина все поняла. Но было уже поздно.

На дачу мы с Левой возвращались по-пластунски. Сильно хотелось по нужде. Но жена не разрешала останавливаться.

…Утром зашел Лева.

— На лыжах сегодня ходить не будем? — спросил он у моей жены и, наткнувшись на фигуру из трех пальцев, согласно кивнул головой. — Понятно. Сегодня день закрытых дверей. А чего это у вас так жарко?

Я с надеждой в глазах посмотрел на него: не спроста про жару-то заговорил. Он раздвинул шторы и тайно показал мне на форточку. С другой стороны окна висела бутылка «Заваленки». «Ну, ловкач», — подумал я и спросил жену:

— Перекурить что ли?

— Только в форточку, — строго сказала она.

— А куда же еще? — не мог не согласиться я…

1997 г.

Один мужик рано поутру на рыбалку засобирался. Натянул брюки, сапоги, ветровку, удочки взял, садок и в спальню к жене заглянул. Тронул за плечо:

— Дорогая, дай хоть на чекушечку, а то голова раскалывается.

«Дорогая» глаза приоткрыла, осмотрела опухшую рожу своего мужа, скрутила фигуру из трех пальцев и сунула ему под нос:

— А это видел! Меньше жрать надо было вчера!

— Ласточка моя, так ведь грех без чекушки-то на рыбалку идти — улова не будет.

Жена отпихнула муженька ногой, закрыла глаза и проворчала:

— Сказано не дам — значит не дам. А собрался рыбу удить, так ступай.

Вообще-то мужик никуда не собирался. Это у него финт был такой: подвалить к постели жены с удочками и попросить денег на опохмелку. Финт не прошел, делать нечего, на жадную бабу смотреть больше не хотелось. Вот и заковылял он к речке в надежде на то, что может быть, кто-либо из рыбаков нальет стаканчик. Целый час он кидал спиннинг с импортной блесной, но опохмелять его никто не собирался. То ли у всех жены оказались вредными жадюгами, то ли все рыбаки вокруг были из категории ярых трезвенников.