Метта Фуллер - Дневник проказника

Когда доктор вернулся домой, в последней комнате, где он спит, он услышал такую ужасную кошачью музыку, как будто мяукала тысяча кошек. Он отворил дверь и поспешно зажег свечку. Бедная киска! Мышь прыгнула на. полку, кошка за ней; все склянки повалились и разбились; ужас, что из этого вышло! Противные лекарства на его новом, красном ковре; но бедной киске пришлось хуже всего. Разбилась бутылка с купоросным маслом [36] Купоросное масло . Так называют в торговле и технике концентрированную серную кислоту — бесцветную жидкость, по своей консистенции напоминающую масло. Название «купоросное масло» или «витриол» (Vitriolöl) сохранилось от того времени, когда его готовили прокаливанием железного купороса FeSO4 или так называемого купоросного камня (Vitriolstein), встречающегося в природе. , и она попала туда лапой; неудивительно, что она мяукала и прыгала, как бешеная, а когда вошел доктор, она кинулась ему прямо в лицо, но он, к счастью, поднял руку; это спасло его глаза, так что кошка расцарапала ему только нос и лоб; оттого у него был такой смешной вид на другой день; а когда он отшвырнул ее, она бросилась прямо в дверь и с тех пор никто ее не видел.

Ужасная серная кислота проела огромную дыру в ковре; это бы еще ничего, но, прежде чем скатиться на пол, она облила диван и новый костюм, который принесли доктору в тот день, и в котором он должен был венчаться.

Он был совсем разорен.

Я думаю, что при всем том дело бы еще обошлось, но когда он на другой день пришел к Сюзи рассказать о несчастье, она стала ужасно хохотать, увидев его лицо, все покрытое пластырем, и его нос, который стал вдвое больше, чем обыкновенно; она хохотала и хохотала, и не могла остановиться, пока он, наконец, не сказал: «Вам это кажется забавным, мисс Гаккетт, но для меня это смерть. Я довольно натерпелся от вашего маленького брата, да и от вас тоже. И это благодарность за все, что я вынес! Я думаю, что не решусь войти в семью такого мальчика, как Жоржи, а потому прощайте, мисс Гаккетт, прощайте навсегда!».

И вышел, хлопнув дверью. Тогда у Сюзи прошел смех, но все было напрасно: он не был у нас с тех пор, а прошло уже две недели. Все наши злятся на меня за кошку, а ведь я сделал это с самыми лучшими намерениями.

Кто мог заранее знать, что Сюзанна умрет старой девой только потому, что я пустил кошку в аптеку ее жениха, чтобы поймать мышь? Такова уж моя судьба. Я очень несчастный мальчик.

Сюзи ест меньше, чем птичка, а Бесс дает мне плюхи [37] Плюхи — подзатыльники каждый раз, как приблизится ко мне, как будто доктор вернется скорее оттого, что она будет меня бить. Вчера Сюзи опять немножко поплакала; девочки были в своей комнате, а я спрятался в соседней, так как занимался разрезыванием ее резиновой галоши на полосы, чтобы сделать себе из них мячик, и слышал, как Бесс рассказывала, что говорят о том, будто доктор каждый вечер бывает у Агнесы Джуэл.

Про Агнессу говорят, что она самая красивая девушка в городе.

Так вот, Сюзи ужасно ревновала и плакала и не хотела идти к обеду, так, что я не знал, как мне выбраться из комнаты. Я думал, что умру с голоду, но, когда стемнело, проскользнул тихо, как мышка. Так как они не находили галоши, то Бесс решила, что ее утащила крыса, чтобы спать в ней. Я обедал один с Бетти, которая принесла мне кусок паштета — ей самой его не хотелось — и при этом подумал, что я слишком дурной мальчик, чтобы есть еще что-нибудь, кроме паштета и кусочка пирожного, в то время как Сюзи наверху хочет заморить себя голодом.

И решил, что если могу сделать что-нибудь, чтоб поправить несчастье, которого я виновник, то я должен это сделать. Я сказал Бетти: «Скажи нашим, чтоб они не беспокоились обо мне, я пойду к приятелю и через полчаса вернусь». С этими словами я выбрался за ворота. Через десять минут я уже звонил у подъезда дома судьи Джуэла.

— Дома мисс Агнесса? — спросил я.

Служанка сказала «да», и я спросил, могу ли я видеть ее на одну минуту. Она сказала: «Войди в залу». Я снял шапку и вошел. Мисс Агнеса сидела за роялем, разодетая, причесанная, с румяными щечками. Увидя меня, она засмеялась.

— Как поживаешь, Жоржинька? — спросила она.

Я сказал:

— Мисс Агнеса, как вы думаете, разве это честно и справедливо со стороны доктора разбивать сердце моей сестры только потому, что кошка разбила несколько склянок с его отвратительными лекарствами? Я хотел бы, чтобы вы сказали ему сегодня вечером, когда он придет, что Сюзи не съедает и половины обеда, что она лишилась всякого аппетита, и что все ее платья стали уже ей широки. Она смеялась тогда потому, что с ней сделался истерический припадок, а истерические люди должны смеяться, хотя бы им было вовсе не до смеха. Просто стыд, как он поступил с нею, я буду жаловаться на него за неисполнение обещания. Это так же верно, как то, что я живу и дышу, а когда вырасту, он будет драться со мной на дуэли. Он не уйдет от меня!

Кто-то сзади закрыл мне рот рукою, поднял меня, посадил на плечо, а когда я посмотрел вниз, то увидел, что это был сам доктор! Вот так штука!

— Нет, Жоржи, — сказал он, — мы не будем с тобой драться, лучше помиримся и будем опять друзьями. У меня на душе то же, что у твоей сестры. Я думаю, самое лучшее будет сейчас же идти с тобою к вам и сказать ей это; мисс Джуэл извинит нас.

Так мы и пошли. Когда мы пришли домой, я сказал:

— Идите в залу, доктор, я пойду наверх и позову ее. Она там наверху в темноте глаза выплачет. Все наши в своих комнатах.

Япобежал наверх, влетел в ее комнату и закричал:

— Где ты, Сюзи? Скорее иди вниз. У нас зале выставка. Из цирка Барнума привезли большое чудовище!

Она так сильно схватила меня за руку, что на ней и теперь еще синяк.

— Что ты говоришь, Жоржи? — спросила она, едва дыша.

— Я говорю: хорошо смеется тот, кто смеется последний.

Она, как ветер, полетела вниз по лестнице. Я побежал за нею изо всех сил, но не мог поспеть, мне нужно было остановиться, чтобы завести часы в передней, но они сломались, потому что уже были заведены накануне; кажется, их придется отправить в починку; когда я, наконец, сошел вниз, вот в зале была сцена!

Но я опускаю завесу. Жоржи в настоящую минуту в большой чести. Они даже не ворчали, когда увидели в свадебном пироге дыру, которую сделала какая-то мышка.

— Мы сделаем другой — сказала Сюзанна равнодушно.

А свадьба откладывается до того времени, когда доктор сможет снять с носа пластырь.

Вчера и третьего дня я не ночевал дома, так как сделал неожиданный визит моей милой Лили. Знаешь ли, милый дневник, третьего дня было первое апреля. Его называют днем апрельских дураков. Мальчики все время говорили о том, что они собираются сделать, но я был тих, как сова, а папа говорит, что совы ужасно много думают.