Владимир Иванов - Всё как в жизни

Дома отсутствие Мити вначале даже не заметили. Лишь на третий день жена сказала:

— Кажется, еще кто-то сидел у телевизора. Вон и диван продавленным остался…

Спал Бухтеев не один год, а руководство ломало голову — начислять или нет ему зарплату за это время. Наконец было принято решение: «В связи с тем, что отсутствие Мити не сказалось на работе учреждения, зарплату ему платить». Чтобы обойти формальности, провели Митю затейником при клубе, где он лежал. Правда, «два притопа, три прихлопа» объявлял не он, а чей-то записанный на магнитофон голос, а на вопрос: «Почему массовик лежит?» — отвечали:

— Устал, работает на двух ставках по совместительству.

На четвертом году Бухтеев беспокойно зашевелился, пробормотал что-то и снова затих. Дежуривший при нем начальник отдела кадров подложил под голову Мити еще одну подушку, поставил в табеле выхода на работу очередную восьмерку и доложил директору:

— Похоже, Митя просит прибавку к зарплате. В связи с увеличением стажа работы.

— Да, конечно, — пообещал директор, — насколько я помню, человек ни разу не увольнялся, не то что летуны. Напишите на Бухтеева характеристику, рассмотрим.

К вечеру ему на стол положили бумагу, в которой говорилось, что Митя Бухтеев работает в учреждении пять лет, с порученной работой справляется, морально устойчив, скромен, является примерным семьянином, и на следующий день был подписан приказ о повышении Бухтееву оклада на десять рублей.

Утвердилось мнение, что с Митей можно легко сработаться.

Не успел Куликов надеть нарукавники и достать арифмометр, как появилась секретарша.

— Понькин уходит на пенсию. Собираем на подарок. Кто желает присоединиться?

Все знали, что Понькин работает в другом учреждении, но отказать уважаемой секретарше, которая дружила с Понькиным и доставала через него дефицитные вещи, никто не решился…

— Так, значит, Понькин уходит? — расплылся в улыбке Куликов.

— Уходит, — подтвердила секретарша, складывая в сумочку деньги.

Через полчаса в отдел заглянул инкассатор с шапкой в руке.

— По целковому! — потребовал он голосом, не допускавшим возражений. — Деев защитил диплом.

Деева никто не знал. Куликов хотел выяснить, какое отношение к его бюджету имеет диплом Деева. Но, боясь показаться мелочным в глазах Марьи Ивановны, согнал с лица кислое выражение и мечтательно произнес:

— Такое случается не часто.

Марья Ивановна дала рубль, потому что дал Куликов. Петр Иванович последовал примеру Марьи Ивановны.

После обеда залетел профорг:

— Булкина уважаете?

— Уважаем, — нетвердо сказали сотрудники.

— Тогда гоните, Булкину не оплатили прогул.

А к вечеру пришел мужчина в телогрейке с подмигивающим, как стоп-сигнал, глазом и без объяснений собрал по рублю. Как потом выяснилось, он нигде не работает и ему крайне нужно было купить железнодорожный билет до Ростова. Когда Куликов принес домой получку, жена с тревогой спросила:

— Где остальные деньги? С каждым месяцем приносишь все меньше и меньше…

Куликов рассказал о прошедшем дне и в заключение добавил:

— Не могу быть белой вороной.

— Подыщи себе работу в другом месте, — потребовала жена.

Через неделю Куликов зашел в находившийся по соседству отдел снабжения макаронной фабрики.

Инспектор по кадрам внимательно выслушал его, напоил чаем.

— Плановики нам нужны, — заинтересованно сказал инспектор. — Завтра оформим. Да, кстати, у вас есть с собой деньги?

— Деньги? Зачем?

— У Петруниной растрата. Собираем по пятерке…

Перед началом состязаний на первенство города в хоккейной команде «Лесоруб» произошла заминка. Пропал лучший форвард, предельно собранный, высокотехничный хоккеист, с макаровской манерой. Его заменили другим. Однако команда играла неслаженно и в результате потерпела поражение от команды «Картер» со счетом 5:3.

Выяснилось, что форварда переманил старший тренер «Картера» Усачев, предложив трехкомнатную квартиру в центре города.

Коллектив «Лесоруба» осудил перебежчика.

И все-таки еще два игрока этой команды переметнулись к сопернику.

Старший тренер «Лесоруба» Петров предъявил к хоккеистам новые требования.

— Значит, так, — сказал он Витьке Дроздову, крайнему нападающему, взятому из молодежной команды, — постарайся играть ниже своих возможностей. Никакой скорости. Шайбу посылай мимо ворот. За гол мне ответишь! Заметит Усачев хорошую игру — переманит. Кстати, переманивать теперь будем и мы.

Петров не бросал слов на ветер. К началу борьбы за кубок города в «Лесоруб» перешел вратарь «Картера», считавшийся лучшим в республике. Ему пообещали дачу на лесосеке.

После этого сделал выводы старший тренер Усачев.

— Не прыгай, — наставлял он нового вратаря. — Так не пропустишь ни одной шайбы. В голевые моменты рассматривай публику. Можешь читать книгу.

К радости тренеров, ребята обеих команд стали играть хуже, чем обычно.

Однако некоторые в пылу игры забывали полученные наставления, настраивались вдруг на боевой лад и демонстрировали классный хоккей. Недисциплинированных строго наказывали.

Через год непримиримые соперники перешли из класса А в класс Б. Темп игры стал футбольный. Трибуны опустели.

Тогда выступила общественность. Согласившись с критикой, Усачев предложил команде оригинальный план: шайбу повести в сторону ворот противника, атаку завершить голом.

Старший тренер Петров, безнадежно махнув рукой, сказал воспитанникам:

— Играйте как хотите…

И начался боевой хоккей! За пять минут с обеих сторон было заброшено десять шайб. Болельщики неистовствовали. Шум трибун захватил тренеров.

— Шайбу! Шайбу! — кричал Усачев, когда хоккеисты сбивались в кучу у ворот.

А Петров оглушительно свистел.

Однако вскоре стало известно, что Усачев увел нападающего «Лесоруба» Витьку Дроздова, отличившегося в боевом поединке.

— Позарился на оранжерею, — подвел итог Петров. — Красота-то там какая!

Обхватив голову руками, старший тренер глубоко задумался.

— Дроздова можно заменить Булкиным, — пытался успокоить Петрова его помощник.

— Булкина на лед не выпускать, — сказал Петров, подавляя нервный тик, — парень подает большие надежды. Вместо Дроздова буду играть я. И вот еще что. На всякий случай готовься занять мое место.

— Твое место? — удивился помощник.

— Да, мое. Видишь ли, у меня нет гаража…

Старший тренер вздохнул и стал готовиться к выходу на лед.

Многоуважаемый товарищ Клюшин! Извините за беспокойство, но обстоятельства заставляют меня снова обратиться к Вам. Вы и только Вы можете решить мой вопрос. Вы являетесь для нас идеалом добра и справедливости. Несмотря на исключительную занятость, Вы с радостью откликались на просьбы, заслуживающие, на ваш взгляд, внимания.