Drblack - Полковник Крокодил

«Ничего себе, лось!» подумал отец, «и что мне с ним делать?», потом оглянулся и заметил, что его охранники, в принципе, размерами лосю не уступают.

— Ты главный?? — угрожающе переспросил пришелец.

— Я. Какие проблемы?

— Ты чо тут моего кореша обидел? Опух совсем?

— Это который тут мебель ломал?

— Ну и чо?

— А ничего. Посидит пока в коттедже, завтра расплатится за причиненный ущерб и будет продолжать отдых.

— Ты чо, не понял? Он не будет платить, а ты не будешь тут больше работать.

— А ты, собственно кто? — рассердился Крокодил, — Кто ты такой, чтобы мне тут претензии предъявлять?

— Я? — удивился громила.

— Ты, ты! Чего уставился, как баран на новые ворота! Соображай быстрее! Отвечать на вопрос!

— Да ты… Ваще уже нюх потерял?!? Да я… да я!!

— Заело? Кто таков, откуда взялся?

Громила злобно запыхтел, достал из джинсов красные корочки и мстительно ткнул их в лицо Крокодилу. Отец аккуратно извлек из сарделькоподобных пальцев документ и внимательно его прочитал.

— Так, так, так. Старший лейтенант милиции Заполуйко… Оч–ч–чень интересно. Будем знакомы, а я полковник, — заявил Крокодил, захлопнул корочки и подчеркнуто медленно опустил их в карман своего пиджака.

Здоровяка при виде этих манипуляций чуть не хватил Кондратий. Словно рыба, он несколько раз открыл и закрыл рот, потом выдавил:

— Э! Э–э–э‑э! Куда? — потом, с некоторым опозданием до его крохотного мозга дошла фраза, в которой фигурировало слово «полковник», — Эт самое… товарищ полковник…

Крокодил важно отвернулся от хлопающего глазками милиционера и направился на улицу. Моментально сдувшийся и потерявший весь свой гонор Заполуйко посеменил следом:

— Товарищ полковник… товарищ полковник… отдайте документ…

— Какой такой документ?

— Ну, удостоверение…

— Какое такое удостоверение? Молодой человек, вы крайне неуважительно относитесь к старшим, это должно наказываться.

— Я…

— Что?

— Я больше не буду, — пролепетал громила.

— Запомни, старший лейтенант Заполуйко, документы никогда, понимаешь? Никогда не передаются в чужие руки! Чему тебя только учили, бестолочь?

— Э–э–э… я…

— Не мямли! Держи свое удостоверение, — Крокодил достал корочки и протянул здоровяку, — Милиционер, тоже мне. Разбираться он приехал, кореша выгораживать. Значит так, сейчас валишь отсюда, чтоб я тебя больше не видел, а своему этому другу скажи, что на первый раз он заплатит штраф заведению в двойном размере, на второй раз шутки уже закончатся. Ясно?

— Ясно…

— Как ты сказал? — нахмурился Крокодил.

— То есть, так точно, товарищ полковник!

— Свободен.

Неизвестно, каким образом о происшествии стало известно всем остальным отдыхающим, но пыла у них как–то поубавилось и до конца отдыха они вели себя нормально, без происшествий.

— Ну как, пап, нравится работа? — спросил я отца

— Ничего так, посмотрим. Вроде непыльная работенка. И платят неплохо. А главное — интересная! Много новых людей, много новых историй…

Что вы знаете о гопниках, господа? Ничего вы не знаете о гопниках! Думаете, это те тупые алкоголики, которые тусуются у ваших подъездов с пивом, идиотски ржут, слушают шансон, ездят на ржавых «пацанских» девятках и с наглой мордой стреляют сигаретки?

Да любой из них наделал бы в штаны, доведись ему попасть в середину 70‑х годов в Ленинград и случайно пойти не той дорогой, да не по тому району мимо какой–нибудь путяги или заводского общежития.

Да, все именно так, как вы и подумали. До того, как попасть в армию, Крокодил был именно ПТУшником. Одновременно работая, учась в вечерней школе, а затем в ПТУ, мой отец мечтал стать военным и прикладывал для достижения своей цели массу усилий. Ни блата, ни денег у него не было, а всю жизнь прозябать слесарем или сварщиком Крокодил не собирался. Потому он учился.

ПТУшное общежитие вообще не располагает к философским размышлениям и не способствует повышению уровня образованности, зато она способствует закалке характера и учит, как выжить. Это почти тюрьма, даже в чем–то хуже тюрьмы, потому что бывшие школьники, еще не солдаты, но и не студенты, крайне жестоки. Как все взрослеющие подростки. Драки в общаге случались регулярно. Иногда с применением холодного оружия. Иногда заканчивались увечьями, редко — смертью.

Всякое бывало.

Внешне телосложения хрупкого, невысокий и от того кажущийся хилым, первое время в общаге Крокодил был объектом нападок. Первое время. И совсем недолго. Очень быстро будущий Крокодил заработал репутацию крайне опасного, даже дикого противника — он нигода н е защищался, он всегда нападал! Его не смущали ни габариты врагов, ни их вооруженность, ни отсутствие у себя правильных навыков боя. Зато у него был опыт уличных драк. Тех самых страшных уличных драк, про которые не любят говорить и боятся вспоминать…

Он рвал руками, рвал зубами, без раздумий применял тяжелые предметы. Сразу было понятно, что он, не задумываясь, пойдет до конца. Он выживал. Вскоре уже местные бугаи боялись его, затем стали уважать. А потом и друзья появились.

Вскоре Крокодил стал абитуриентом. Обитали поступающие в Училище в обычной казарме, днем сдавали экзамены, вечером готовились к ним. Напряженное и очень неприятное время — всё кругом новое, казённые стены, высокие заборы, люди в форме, не терпящие возражений. На плацу вышагивают курсанты, идут занятия. Крокодил очень хотел приобщиться к этому и стать впоследствии офицером.

Второкурсники, которым каждое утро надо было выходить на уборку территории, не могли упустить шанс и не воспользоваться таким количеством бесплатной и безответной рабочей силы.

Далее от первого лица:

— Рано утром, часиков в полшестого, приходили курсачи и поднимали пару человек абитуриентов. Вручали метлы и отправляли плац подметать. Не знаю, по какому принципу они устанавливали очередность, но, так или иначе, однажды утром добрались они и до меня. А я что? Почти всю ночь физику зубрил, спать хочу — жуть. Какая там уборка территории?! Подходит, короче говоря, ко мне курсант, и давай расталкивать. Я говорю:

— Отвали. Я спать хочу.

— Вставай! На территорию топай.

— Пошел нах*й, сказал!