Зяма Исламбеков - Путешествие из Санкт-Петербурга на Селигер

На пути к машине, рядом с маленькой деревянной церквушкой, троицу поджидала разгневанная монахиня лет 65, державшая в правой руке мобильник, а в левой руке небольшую икону.

— Вы, что же, это, окаянные, устроили на всю округу трезвон–перезвон, а? — начала своё наступление матушка.

— А мы, матушка, получили знамение свыше! — решительно ответил Виктор Иванович, вытянувший вверх указательный палец на правой руке.

— Какое ещё знамение? — удивилась монашенка.

— Свыше, матушка. От самого…, — Виктор Иванович был очень серьёзен, что несколько контрастировало с его фривольным видом: цветастые шорты, висевшие под животом, грязная и замусоленная майка некогда бежевого цвета, дорогая видеокамера, мобильник и красивый, зелёного цвета кофр, где находились цифровой фотоаппарат. Виктор Иванович не «тянул» на верующего, а был типичным представителем атеистического большинства, с которым всё время борется церковь.

— Неужели сам Господь Бог дал знак? — с изумлением спросила матушка.

— Сам, — слукавил Виктор Иванович.

— Но всё равно, больше так не делайте! — назидательно добавила матушка. — Ведь со всей округи скоро люди съедутся сюда, а что я им скажу?

— А Вы им молитву прочтите, да успокойте, — посоветовал профессор.

— Ну да, ну да, — растерянно стала повторять матушка, которая вдруг почувствовала, что её нагло обманывают, но уличить в обмане, а уж тем более воспротивиться ему она не могла.

Минут десять, а может быть и того меньше, матушка рассказывала столичным гостям о том, как плохо реставрируется храм, как никто не помогает, как туристы норовят сделать что–либо скверное, и т. д., и т. п.

Отъезжали от истока реки Волги с большим разочарованием. Было горько и обидно от того, что не могут у нас в стране развить туриндустрию. Не могут извлекать деньги там, где они просто лежат на поверхности, как это делают в других странах мира. Ну, ладно государство не видит ничего, но почему у местных жителей то нет никаких идей на этот счёт?

Каждый народ заслуживает своего правителя… Да?!

Отъехав километров на 10 от монастыря, троица увидела примитивный рекламный щит, возвещавший о парном молоке, твороге, сметане и свежих деревенских булочках.

— Ну, что, друзья? Откушаем творожка, а? — спросил Виктор Иванович, который очень любил деревенские молочные продукты.

— Можно, — согласился Виктор.

— А за чей счёт банкет–то, а? — спросил с улыбкой Антон. — Это, что, отмечаем прощание с Селигером? Да?

— Это, Антон, прощай голод, здравствуй сытость! — оптимистично ответил Виктор Иванович.

Небольшое фермерское хозяйство — два двухэтажных дома, коровник, свинарник и здоровенный сарай, стояло чуть поодаль от остальных полуразрушенных и убогих домов, где доживали свой век старики. На весь десяток домишек, расположенных по правую сторону грунтовой дороги было три фонарных столба, на которых весели рукописные объявления. Во дворах копошились женщины, а старики либо парно курили, либо просто сидели на скамейках.

Когда Лексус подъехал к ферме, то к машине сразу подошла девушка, по всей видимости, работавшая с землёй. Она особо не улыбалась, но была скорее приветлива, нежели безразлична к незваным гостям.

— Добрый день! — приветствовала молодая хозяйка. — Желаете молочка, творожка?

— Добрый! — первым ответил Виктор Иванович. — А скажите, пожалуйста, можно ли у Вас перекусить?

— Ой! А мы не кормим, — несколько растерялась девушка.

— Да нам бы, это самое, значит, ну, творожка, сметанки, молочка там, но, это самое, как там его, здесь, без выноса, — пытался оформить мысль Антон.

— Мы бы прямо здесь хотели бы покушать, — добавил профессор.

— А это можно. Сейчас я Вам принесу.

Пока девушка была в доме, троица успела сфотографироваться на память с обоими хряками, оказавшимися очень ласковыми и приставучими. Свиньи всё время что–то рыли, что–то искали и всё время лизали мужиков, выказывая им особые поросячьи знаки внимания. А когда девушка принесла три глубоких тарелки–миски, до краёв наполненных деревенским творогом со сметаной, три литровые банки с молоком и три больших сдобных булочки, то откуда–то прибежали кошки. Самый наглый кот первым попытался добраться до творога Виктора Ивановича, но тот оказался гораздо сообразительнее своих приятелей, т. к. всё ему принесённое он поставил на крышу автомобиля.

— Да, фактурно! — заметил Антон после того, как почти весь творог был проглочен в один присест.

— А тема–то реальная, да?! — сказал Виктор и погладил хряка, примостившегося у ног благодетеля, который то и дело подкладывал ему булочку.

— Интересно, сколько с нас возьмут за эту вкуснятину? — поинтересовался Антон.

В этот самый момент девушка подошла к своим гостям и поинтересовалась: «Что–нибудь ещё желаете?»

— Нет, спасибо. Всё было очень и очень вкусно! — ответил Виктор Иванович. — Сколько мы Вам должны?

— Двести девяносто рублей, — тут же выпалила хозяюшка.

У неё и сдача была приготовлена заранее, как будто она всё рассчитала с самого начала.

— Интересно, а как складывается ценообразование? — уже в машине начал разговор Антон. — Если бы она сказала 300 или 330, то я бы всё понял, но на троих 290?

— Сорок плюс сорок — рубль сорок. Спички брали? Нет! Тогда с Вас рубль сорок две, — пошутил Виктор Иванович.

— А деваха–то классная, да? — оценил молодую хозяйку Виктор.

— Лучше москвичек? — сёрничал Виктор Иванович.

— Ну, это самое, я её не проверял в деле, — и Виктор громко рассмеялся.

Настроение у всех было хорошим, несмотря на то, что слабый дождик давно уже превратился в настоящий ливень.

Приехав на базу, всех потянуло в сон. Первым завалился профессор, Виктор был последним, т. к. он решил выпить баночку холодного пива, которое оставалось в холодильнике со дня приезда.

Проснувшись в 16.00, когда дождь давно закончился и ярко светило солнце, Виктор Иванович решил узнать у своего тёзки о ближайших планах.

— Ну, чем мы сегодня займёмся? — поинтересовался профессор у Виктора, который тоже проснулся, но не мог понять, что происходит у него в животе.

— Да, это самое, чего–то я не могу просечь, чего со мною такое, это самое, блин, — Виктор раскрыл одеяло и обнажил вздутый живот на тощем скелетообразном теле. — Вот! Что это?

— А ты не пробовал в туалет сходить? — поинтересовался Виктор Иванович.

— Да я и не знаю, в принципе, это самое, тема–то какая–то мутная, — несколько нерешительно ответил Виктор. — О! Вот это да! — неожиданно Виктор вскочил с кровати и в одних трусах ринулся в туалет на первый этаж, где, как ни странно, восседал Антон.