Генри Берд - Холестерин колец

Немедленно расчет упившихся сладкой микстурой от кашля гремлинов выкатил на боевую позицию здоровенную дракониху на черных роликовых коньках. Всадник похлопал ее по рогатому рылу и взобрался на чешуйчатую спину, наставив единственный налитый кровью глаз зверюги на деревянные городские ворота. Гигантская рептилия кивнула и, упруго отталкиваясь хвостом, гладко покатила к воротам. Оцепеневшие от ужаса Роздорцы увидели, как Ноздрюль зажигает контрольную горелку драконихи. Затем он вонзил в бока чудовища шпоры, и оно, раззявив пасть, изрыгнуло струю горящего пропана. Стена оделась огнем и осыпалась пеплом. Урки, перескакивая через язычки пламени, хлынули в город.

— Все пропало! — зарыдал Мопси и приготовился броситься вниз со стены.

— Не надо отчаиваться, — приказал через оконце в шлеме Гельфанд. — А ну, тащите сюда мои белые одежды, да побыстрее!

— Ага! — закричал Пепси. — Белые одежды, чтобы сотворить белую магию!

— Нет, — ответил Гельфанд, привязывая одеяние к бильярдному кию, — белые одежды, чтобы сотворить белый флаг.

Как раз в тот миг, когда Маг на манер спятившего семафора начал размахивать своими одеждами, с запада донесся звук сотен рогов, и столько же ответило на востоке. Могучий ветер сорвал с места черное облако, разметал его по небу и из-за облачных клочьев завиделся колоссальный щит с надписью: «Внимание: Курение опасно для вашего здоровья»; затем раскололись скалы и по небу, хоть и безоблачному, прокатился такой гром, словно тысяча рабочих сцены лупила по тысяче железных листов. После чего в небо взлетели голуби.

Радостные Роздорцы увидели, как со всех сторон света приближаются огромные армии с марширующими оркестрами, фейерверками и множеством разноцветных вымпелов. С севера Гимлер вел отряд в тысячу гномов, с юга приближалась знакомая рогатая туша Йораки во главе трехтысячной оравы берсерков-овчаров; с востока надвигалось целых две армии, одну составляли закаленные в боях Зеленые Коммандос Фарашута, другую четыре тысячи доостра наточивших ногти дизайнеров-интерьеристов во главе с Ловеласом. И наконец, с запада подтягивался затянутый в серое Артопед во главе отряда из четырех воинственных барсуков и злющего волчонка-бойскаута.

В мгновение ока армии сошлись у города-крепости и ударили по охваченному паникой врагу. Вскипела жестокая битва, меч и дубина народной войны пожинали обильную жатву взятых в кольцо агрессоров. Обуянные ужасом тролли бросались прочь от убийственных Реготанских копыт, но лишь затем, чтобы гномы кирками и лопатами растесали их на куски. Тела урков и баньши усеяли землю. Предводителя Ноздрюлей окружили гневные эльфы, которые выцарапывали ему глаза и вырывали волосы до тех пор, пока он не напоролся с горя на собственный меч. Черных пеликанов и их пилотов-Ноздрюлей заклевали прямо в небе чайки из частей противовоздушной обороны, а дракониху волчонок-скаут загнал в угол и до тех пор осыпал стрелами с резиновыми присосками, пока у нее не приключился тяжелый нервный срыв, и она с гулким «бум» не рухнула наземь.

Тем временем, воодушевленные Роздорцы попрыгали со стен и занялись исчадиями зла, еще остававшимися в городе. Мопси и Пепси умело орудовали шпателями, так что скоро ни один труп уже не мог похвастаться наличием носа. Гельфанд, подбираясь к троллям со спины, лупил их воздушным шлангом, да и Артопед, скорее всего, являл в том или ином месте чудеса героизма. Впрочем, когда его впоследствии распрашивали о битве, он обыкновенно рассказывал нечто невнятное.

В конце концов, всех врагов поубивали, а тех, что сумели прорваться сквозь губительное кольцо воинов, догнали и доконали боевыми метлами Реготуны. Тела урков собрали в большие кучи, и повеселевший Гельфанд распорядился, чтобы каждое обернули в подарочный целлофан и по почте отправили в Фордор. Наложенным платежом. Роздорцы принялись поливать из шлангов запятнанные кровью бастионы, а еще содрогающуюся тушу драконихи сволокли на Королевскую Кухню, где уже шла подготовка к назначенному на вечер пиршеству победителей.

Но не все было ладно в Роздоре. Пало много мужей достойных и честных: братья Хлеборад и Хребтопад и дядюшка Йораки, честный Йеморой. Понесли потери и гномы с эльфами, и скорбные завывания смешались с радостными победными воплями.

И хотя военачальники радостно собрались, чтобы поздравить друг друга, даже они не убереглись от горестных ран. Фарашут, сын Бенелюкса и брат Бромофила, потерял четыре пальца на ноге и страдал от царапины поперек живота. У прекрасной Йораки были ободраны могучие бицепсы и жестоко разбиты оба монокля. Мопси и Пепси лишились в драке по куску мочки правого уха, а Ловелас тяжко страдал от растяжения в левом мизинце. Острая макушка Гимлера слегка приплющилась от полученного им удара мясорубкой, впрочем, об исходе его схватки с кухонным комбайном свидетельствовала свежесодранная шкура, которую он теперь носил вместо макинтоша. Гельфанд, поддерживаемый чудом не получившим ни единой царапины Артопедом, старательно хромал. Белые клеши старого Мага были жестоко излохмачены, а на груди его кителя а ля Неру виднелось какое-то противное пятно; от модных сапог остались одни воспоминания. Кроме того, правую руку он нес в повязке люлькой, но поскольку чуть позже оказалось, что в повязку попадает то правая рука, то левая, эту его рану все стали воспринимать с меньшей серьезностью, нежели остальные.

Они приветствовали друг друга, обильно проливая слезы. Даже Гимлер с Ловеласом сумели ограничить проявления взаимной неприязни одним-двумя похабными жестами. Много было смеха и объятий — в последних особенно усердствовали Артопед с Йоракой. Артопед, однако, заметил обмен определенного сорта взглядами, состоявшийся, когда Овчарессу знакомили с рослым Фарашутом.

— А вот этот герой, — сказал, наконец, Артопеду Гельфанд, — никто иной как доблестный Фарашут, законный наследник последнего из Заместителей Роздора.

— Весьма приятно познакомиться, — ледяным тоном произнес Артопед, одновременно пожимая воину руку и наступая ему на раненную ногу. — А я Артопед из рода Артбалетов, истинный сын Араплана и истинный Король всего Роздора. Вы уже знакомы с прекрасной Йоракой, моей невестой и Королевой!

Ни от чьего внимания не ускользнуло, что некоторые слова этого формального приветствия Артопед намеренно выделил.

— Приветствую и поздравляю, — ответил ему шеф Зеленых Коммандос. — Пусть правление ваше и брак завершатся не раньше конца вашей жизни.

И стиснув ладонь Артопеда он раздробил ему несколько пальцев.

Оба с неприкрытой ненавистью озирали друг друга.

— Давайте все отправимся в Дом Целения, — сказал, наконец, Артопед, осмотрев свои покалеченные пальцы, — ибо у нас накопилось немало ран, которые мне предстоит исцелить.