Василий Катунин - Возвращение Остапа Крымова

Представление прошло интересно и слаженно. На этот раз отец Баркнетт был упомянут только один раз, и то в связи с его статьей, в которой он несколько отступил от одного из положений своей платформы.

Собрание прошло при полном аншлаге, и следующую встречу было решено провести во Дворце спорта. Она состоялась, и в местной прессе появилось сообщение о том, что на религиозном собрании в самом большом крытом зале города присутствовало полторы тысячи человек. Цифра была несколько завышена по просьбе Крымова. Пора было запускать механизм рекламы.

Через три недели после начала деятельности в городе новой секты пришло гневное письмо от Льюиса Баркнетта, в котором он с негодованием обвинил Крымова, что тот незаконно воспользовался его именем и рекламой. Отец Льюис грозился в ближайшее время прибыть лично в Харьков и разоблачить Остапа.

Узнав о содержании письма, Пятница крепко огорчился.

Заложили! Настучал на нас кто-то из прихожан. У, божьи человечки!

Остап же, наоборот, был весел.

Все разворачивается по плану, Жора, процесс пошел. Нам надо приобретать известность, а скандал — это самая сильная реклама. Бизнес должен вызреть в борьбе и во времени. Без труда и баба с возу не упадет.

Через три недели после разворачивания четвертого этапа Нильский, озабоченный нарастающими расходами, подошел к Остапу.

Если честно, я до сих пор не понимаю вашего плана, маэстро. Где же заработок? Я не вижу ни малейших перспектив.

Не надо бежать впереди паровоза, — успокоил его Крымов. — Мы уже запустили этот механизм. Дальше нужно только время. Как говорится: что посеешь, то обязательно кто-то найдет. Тут нельзя торопиться. По моим подсчетам, деньги с этого этапа появятся у нас не раньше, чем через два-три месяца. Как раз тогда, когда надо будет начинать финансирование следующих этапов. Будем работать параллельно. Раз в неделю мы с Крапивницким и Козловым будем проводить проповеди. Пока этого будет достаточно. А что будет потом, только Бог знает.

Четыре года и семь месяцев до этого…

Сегодня был последний день приема больных. Последний день его недолгой врачебной практики. Целитель знал, что завтра придет участковый инспектор и, если застанет его за приемом, начнет задавать вопросы. Придется давать ответы, которые, вполне возможно, будут заноситься в протокол. А это уже плохо, поскольку протокол — это, вообще, не очень хороший документ, кроме того случая, когда это «протокол о намерениях». Слово — не воробей, но поймают и посадят. Целитель знал то, что случится завтра, не только потому, что был по совместительству провидцем. Просто произошло то, что не должно было случиться, но случилось. И этого он никак не смог предвидеть.

Его новейшая революционная теория лечения мочой начала набирать сторонников и победным шествием прокладывала себе дорогу в сознании людей, презирающих традиционную медицину. Поток пациентов нарастал день ото дня, возрастали расценки и уменьшались расходы на рекламу. Излеченные желудочные болезни, исчезнувший псориаз, сгинувшая подагра, возвращенные к полноценной жизнедеятельности почки, восстановленные половые функции мужчин, двукратное улучшение зрения — все это было живым наглядным примером торжества его идеи. Работать бы да работать. И надо же было случиться этому пренеприятнейшему казусу.

Одна из пациенток, вылечившая себе начинающуюся язву и уверовавшая в чудодейственность метода, вначале тайно от своего зятя, но с согласия дочери, сумела снизить его пристрастие к алкоголю наполовину. Окрыленная успехом, она заодно решила избавить зятя и от ячменей, которыми часто страдал парень. Теща закапала ему глаза своей мочой, выдав ее за какое-то лекарство, и стала ждать результатов. Ячмень прошел, но появился шанкр. Анализ у венеролога дал результат — сифилис. Теща и сама была в шоке. После небольшого рукоприкладства она призналась пострадавшему, чем она его лечила. Разразился скандал, Дело дошло до милиции.

Мысли целителя были прерваны вошедшим ассистентом.

В приемной полно народу. Будем начинать?

Запускайте, — вздохнул целитель.

Первыми вошла парочка: девушка лет двадцати и пожилой астматический мужчина.

Мой муж задыхается по ночам, — сказала она .— Боже, это так страшно! Мы у каких только врачей не побывали!

Когда целитель начал осматривать больного, он подумал: «Какое счастье, что меня выгнали с третьего курса мединститута. После этого в моей жизни стало на одну клятву меньше из тех, которые пришлось бы нарушить».

Ну что, есть какая-то надежда? — спросила девушка.

В зависимости от того, на что вы надеетесь, — уклончиво ответил целитель и подумал: «Каким бы здоровьем ни обладал человек, его хватит ровно до конца жизни. Хорошее здоровье после смерти абсолютно ни к чему».

Ставьте супругу перед сном на один час компресс из вашей утренней мочи на эти места, — целитель показал на легочные части заплывшей груди мужа, — и ему не будет больно за бесцельно прожитые годы.

Можно, мы придем к вам в следующую пятницу?

Не получится. В четверг вы поломаете ногу, — сказал целитель, потому что он должен был еще поддерживать репутацию провидца. — Шучу. Лучше позвоните. С вас двадцать долларов.

Следующим вошел здоровенный мужик с оплывшим красным лицом и веками, подымающимися с таким трудом, будто на них давили канализационные люки.

Печень, доктор. Я обычным врачам не верю. Моего кума зарезали недавно, а вроде был простой фурункул. Только не говорите мне, что я должен бросить пить. Что угодно, только не это.

Целитель, как обычно, поставил сразу два диагноза — алкоголизм и десять долларов. Как и все опытные врачи, он ставил диагноз не по состоянию больного, а по его состоятельности.

Не волнуйтесь — бросать пить совсем не обязательно. Двести граммов мочи перед употреблением спиртного. После этого можете пить любое количество любой крепости. И не закусывать.

Больной брезгливо передернул плечами

Фу, гадость какая! Свою мочу? А можно, я буду пить мочу своего ребенка?

В зависимости от того, сколько лет ребенку.

Тринадцать лет Девочка.

Боже упаси! — закричал целитель, вспомнив случай про сифилис. — Только свою собственную! С вас десять долларов.

Затем в кабинет вошла еще молодая женщина, подернутая вуалью печали.

Мне тридцать шесть лет, доктор, и я уже двадцать один год не могу забеременеть. Надежда только на вас.

Хотя он заранее и знал, что пропишет ей компрессы на яичники из мочи рожавшей женщины, все же ритуал целительства требовал осмотра. Женщина начала нервно освобождать себя от одежды. Отвлекшись на запись в журнале регистрации больных и подняв затем голову, он заметил, что дама разделась полностью и в выжидательной позе стояла перед ним. Он испугался — ему показалось, что она хочет излечиться от бесплодия прямо сейчас.