Пэлем Вудхауз - Билл-завоеватель

– Да нет, – сказал он, – вообще-то он мне не очень нравится, но подозревать его – незачем. Да, доходы упали, и все же…

– Вы говорили, он хороший работник.

– Он мне все объяснил, когда мы с ним завтракали. Правда, я не псе понял, сложное дело. Условия там всякие…

– М-да… – проговорила Флик, и они помолчали. Билл переменил тему.

– Я тоже думаю.

– Вот как?

– Да. Я думаю, что у вас там делают. Почему в газетах ничего нет?

– Дядя Джерри не допустит. Он боится скандала.

– Никакого ответа… А если вообще не ответят, что вы делать будете?

Флик встряхнула головкой, ее васильковые глаза задорно сверкнули. Биллу это очень нравилось. Он непременно припоминал вспугнутого котенка.

– Пойду куда-нибудь служить. Я хорошо печатаю, знаю стенографию. Дяде помогала. Во всяком случае, за Родерика не выйду

– Еще бы! – согласился Билл и назидательно прибавил: – Нельзя выходить замуж без любви. Надо подождать, любовь того стоит. Когда-нибудь вы встретите человека…

– Встречу?

– Конечно. Р-р-аз – и готово! Как молния.

– Вы думаете?

– Я уверен. Когда я встретил Алису…

– Расскажите мне о ней, – прервала его Флик. – Какая она?

– Какая?.. – Билл не умел описывать богинь. – Ну, скажем… Да я вам тысячу раз говорил!

– Правда, говорили, – признала Флик.

– Хорошо, когда есть кому рассказать, – продолжал хозяин. – От Джадсона толку мало. Другое дело – вы. Настоящий друг! Вам я…

– Она бы чинила вам носки? – спросила гостья.

Билл растерялся. Недавно он понял, что штопка – одно из самых достойных занятий (для женщины, конечно), и ему не хотелось находить недостатки в Алисе. Но против правды не пойдешь. Алису, штопающую носки, он не мог себе представить.

– Понимаете, – сказал он, – она в другом духе… такая светская.

И с удивлением заметил, что тон у него виноватый.

– А, вон что! – откликнулась гостья.

Они помолчали. На решетку выпали угольки. Терьер взвизгнул во сне; вероятно, ему снилась охота.

– Вы пишете ей по вторникам? – беспечно осведомилась Флик.

– Ой, Господи! – Билл уронил трубку. – Совсем забыл.

– Идите, пишите, а то почту упустите.

Билл с удивлением заметил, что секунду, одну секунду ему было лень вылезать из кресла. Письма он писал в столовой – только там стол не качался, как лилия; а приятно ли уходить из такого уютного уголка?

Однако лучшее, высшее "я" быстро одержало победу Он встал и вышел. Флик отложила работу и стала смотреть на огонь. Потом, нетерпеливо дернувшись, снова взялась за иголку и штопала минут пять, когда пришел Джадсон.

– Здравствуйте! – сказала Флик. – А мы уже беспокоились. Случилось что-нибудь?

Джадсон опустился в кресло, покинутое Биллом. Он был явно расстроен и явно нуждался в сочувствии.

– Да уж! – отвечал он. – Вам я расскажу, вы поймете. Кто-кто. а вы смеяться не будете.

– Конечно!

– Ну вот. Вы знаете не хуже меня, что бывают тяжелые минуты. Особенно в этой жуткой стране. Ветер дует, все промозгло… В общем, надо выпить, а то простудишься. Спросите любого врача. Правильно? Надо?

– Если вам от этого лучше…

– Вот. А разве тут выпьешь? Билл – прямо как полиция.

– Он говорит, он о вас заботится.

– Уж он скажет! – холодно отозвался Джадсон.

– Потом, он обещал вашей сестре.

– Противно смотреть! – взволновался Джадсон. – Cмотреть противно, как он перед ней пресмыкается. Она на него чихать хотела.

– Да?

– А то как же!

– Я думала, они – жених и невеста.

– Все может быть. Но вы уж мне поверьте, она его просто использует. Вообще-то она ничего, меня не обижает, но одно дело – брат, другое -прочие люди. Ей бы только пококетничать. Вечно у нее человек десять на привязи. Помяните мое слово, бросит его, как миленького! Врежет – будь) здоров.

Хотя предмет беседы очень нравился Флик, она решила что продолжать ее нечестно, и с большим трудом предложила новую тему

– Ай-я-яй! – заметила она. – Да, что вы хотели рассказать? Ну, помните! Вы еще говорили, что я пойму, не буду смеяться.

– Да, да, – согласился Джадсон, переходя в минор. – Значит, так: в плохую погоду надо выпить. А тут не разгуляешься. Решил я попытать счастья на стороне.

– Что ж вы сделали? – спросила Флик, представляя себе, как он падает на улице, чтобы ему дали хлебнуть бренди.

– Пошел к этому Слинсби.

– К Слинсби! Зачем?

– Ну, он служит у Парадена, а Билл – Параденов племянник, а я – друг Билла. Все-таки, связь. В общем, пошел. А время выбрал плохо. Он очень сердился, только что рассчитал стенографистку.

– Почему?

– Не знаю. Он вообще сердитый. Лучше бы уйти, а я ждал, выпить хотелось. В общем, досидел до шести, смотрю – выпускает кошку и говорит: все, закрываем. Ну, я говорю, мне делать нечего, я еще с вами побуду

– Наверное, к этому времени он вас нежно полюбил, – предположила Флик.

– Да не знаю, – отвечал Джадсон. – Вроде он был какой-то мрачный.

– Странно. А почему, как вы думаете?

– Кто его разберет! Мне-то было не до того, я выпить хотел.

– Кстати, – перебила Флик, – у вашей истории конец хороший?

– Э?

– Я говорю, выпили вы?

Джадсон скорбно рассмеялся.

– Выпить-то выпил… Я к тому и веду. Сели мы в его машину…

– У него есть машина? Какая?

– Не помню. «Винчешир», что ли.

– «Винчестер-мерфи»?

– Вот, вот. Серая такая, здоровая, вроде лимузина.

– То есть дорогая?

– Уж не без того. Нет, вы подумайте! Купается, можно сказать, в деньгах, возьми и пригласи пообедать. Так нет же! Поехали мы к нему, у него свой дом…

– Дом? И машина, и дом? А где?

– На Бертен-стрит? Нет, на Бретон-стрит. Рядом с этим, как его…

– Беркли-сквер?

– Именно. Повернуть направо, пройти немного, по левую руку. Большой такой дом. Ну, мы вышли, открыл он дверь и смотрит, ироде ждет. Я вошел. Подождал немного и спрашиваю, как человека: «Выпить можно?» – «Да, -говорит, – без всяких сомнений».

– Странно. – задумчиво сказала Флик.

– Да уж!

– Нет, как странно! Дорогая машина, такой район…

– И знаете, что он мне дал?

– Там жуткие цены.

– Какао! – мрачно вымолвил Джадсон. – Чашку какао на подносике. Ну, я оцепенел, как говорится, а он и скажи, что Билл его предупреждал, я совершенно не пью. Это Билл! Да мы пятнадцать лет дружим! Я говорю, он что-то спутал, может, у вас есть виски? А он говорит с такой усмешечкой: какао гораздо питательней, оно согревает и еще содержит жиры. «Простите, -говорит, – мне надо переодеться к обеду».

– Не понимаю, – сказала Флик, – получается, что он очень богат.

– А то! Вот и гнусно…

– Мистер Параден ему столько не платит. Интересно, какой оклад у таких вот представителей?

– Ясно, – оживился Джадсон. – Вы думаете, он мухлюет? Очень может быть.

– Конечно, он мог получить наследство.