Джо Листик - Сексуальный переворот в Оушн-Сити

– Позаботься, чтобы нам не мешали, – сказал Глюкман охраннику и запер дверь изнутри.

Эдя робко приблизилась к кровати и села на край. Вскоре рядом с ее изящными туфельками появились лакированные штиблеты Левы.

Камакин, верный старой испытанной тактике, не торопился. К тому же, ему было любопытно послушать, что сейчас будет плести девушке Глюкман.

– Дорогой, может, в другой раз?… – услышал Макс смущенный голос Эди.

– Шутишь, крошка? – тут же отозвался Лева. – Я уже завел мотор: самое время поднимать якоря!

Наверху послышалась какая-то возня, и Камакин понял, что пришла пора действовать. Он задрал подол и вытащил из-под платья пистолет, который крепился к ноге широкой резинкой. Но Макс не успел даже передернуть затвор, потому что его вдруг отвлек достаточно громкий женский голос, явно посторонний.

«Братья и сестры! – вещал незнакомый голос. – Мы не только знаем о ваших проблемах. Но знаем, как помочь…».

Желая разобраться в изменившейся обстановке, Камакин подполз к свисающему с кровати покрывалу и осторожно приподнял его край.

Первым, что ему бросилось в глаза, был включенный телеэкран с выступающим перед огромной толпой мужчиной. Макс не сразу сообразил, что спугнувший его женский голос принадлежит именно этому человеку.

«…Через несколько дней здесь, в Лос-Анджелесе, состоится первый в мире сеанс газификации для желающих изменить свой пол», – пообещал странный тип, и толпа на экране отозвалась восторженным ревом.

У Камакина от волнения перехватило дыхание.

«Возможно, кто-то спросит, куда пойдут средства от продажи билетов?… – кокетничал оратор. – Так вот, половина всех денег пойдет на дальнейшие исследования нашего великого соотечественника профессора Экклстоуна. Что касается второй половины, то она будет использована для реализации всеамериканского проекта «Новая экзотика»!…».

Макс не успел понять, о какой именно экзотике идет речь, потому что кровать над ним начала подозрительно трястись. Вслед за этим он услышал голос Глюкмана:

– Киска, тебя не укачивает?

Камакина прошиб холодный пот, когда он сообразил, что наверху уже перешли к активным действиям.

Передернув затвор, Макс выкатился из-под кровати и молнией метнулся к Глюкману. Секундой позже ствол его пистолета уперся в затылок мучителя Эди.

– Или ты слезаешь с нее, или я стреляю! – тихо предупредил Камакин и, заметив, что от звуков родной речи Леву буквально парализовало, брезгливо столкнул его с полуголой девушки.

В течение следующих пяти минут, покуда Эдя наскоро приводила себя в порядок, Макс русским языком объяснил Глюкману, чего от него хочет Чумак.

– А еще двести тысяч ты отдашь мне и Эде, – немного подумав, добавил Камакин.

– С какой стати?! – взвился Лева, который до этого сидел с покорной физиономией.

– Компенсация за моральный ущерб, – мрачно изрек Макс и кивнул на пострадавшую подругу.

Глюкман явно не ожидал подобного оборота дел и, собираясь с мыслями, на время умолк.

– Отлично, девочки, – наконец заговорил он, лукаво ухмыляясь. – Славно придумано: пятьсот тысяч Чумаку, еще двести – вам… Всего, значит, семьсот кусков. Верно?

– Верно, – согласилась Эдя. – Что дальше?

Глюкман перестал ухмыляться.

– А почему не миллион баксов или, скажем, два?… – вдруг спросил он, глядя в упор на Камакина. – Между прочим, у меня в сейфе сейчас как раз пара миллионов наличными и, пожалуй, я готов их вам отдать.

– В чем же дело?! – у Макса опять перехватило дыхание. Он и представить не мог, что все пойдет так здорово.

– Есть маленькая проблема.

– Да? – искренне удивилась Эдя.

Глюкман кивнул, бесстрашно разглядывая ствол наведенного ему в лоб пистолета.

– Крошки, все очень просто, – пояснил он. – Деньги лежат в сейфе, а сейф – в кабинете… Думаете, мой мальчик позволит вам отсюда выйти?! – в этот момент Лева даже не попытался скрыть ехидства.

Вспомнив вдруг о существовании проклятого Чемпиона, Эдя беспомощно посмотрела на Макса.

Давние подружки Глюкмана, Барби Кипфер и Кери Лакок, прогуливались по саду, обсуждая свои амурные приключения. Здесь, на садовой дорожке, было тихо, но где-то в стороне, время от времени, вспыхивали фейерверки и слышалась веселая музыка.

– В тот раз мы не вылезали из воды больше часа, – рассказывала высокая пухлогубая Барби с копной длинных иссиня-черных волос. – Представляешь, секс в аквалангах?

– Фантастика! – отозвалась полненькая круглолицая Лакок. – Надо будет попробовать с Полом.

Барби с сомнением взглянула на светловолосую подружку.

– Твой Пол почти не слезает с доски для серфинга, а на ней места мало и одному.

Лакок хотела было возразить, но вдруг осеклась.

– Смотри! – толкнула она Барби, указывая на освещенные окна второго этажа, которые в этот момент стали видны между деревьев.

Кипфер посмотрела в указанном направлении и неожиданно увидела Глюкмана, крадущегося вдоль гладкой мраморной стены по узкому карнизу в сопровождении двух девиц. Как ей показалось, у Глюкмана из брюк торчала какая-то веревка.

Оценив увиденное, Барби испустила восторженный стон:

– Я же говорила, Лео такой выдумщик!

И подружки, знавшие дом, как свои пять пальцев, принялись с жаром обсуждать, где именно и с кем Глюкман собрался сейчас заниматься любовью.

Карниз был узким, чуть шире ладони и, пытаясь на нем удержаться, Глюкман буквально прилип спиной к стене. Он шел, точнее, крался, вслед за подружкой Эдди, которая все еще сжимала в руке пистолет.

Но Глюкмана оружие уже не пугало. Гораздо больше его беспокоил кусок розового шнура от гардин, намотанный на руку малышки Эдди. Другой конец веревки исчезал в брюках Левы и невероятно сковывал все его движения.

Заметив, что пленник почти перестал продвигаться вперед, Эдя дернула шнур. Глюкман резко повернул голову в ее сторону.

– Полегче! – злобно скалясь, зашипел он. – У меня в штанах не дверной колокольчик!

Но у Эди было паршивое настроение, и она дернула за шнур еще раз.

– Заткнись, подонок! – предупредила девушка. – Еще слово – и останешься без своего огурца…

Пробравшись через окно в кабинет, они заставили Глюкмана открыть сейф и быстро выгребли из него обещанные миллионы, разложенные в аккуратные пачки.

– Отлично! – улыбнулся Макс, запирая замки любимого кейса Глюкмана. – Ты оказался понятливей, чем я ожидал.

– Чтоб вы сдохли, мерзавки!… – прохрипел Лева. Он опять было раскрыл рот, но Эдя безжалостно натянула шнур:

– Придержи язык!

Макс продолжил, как ни в чем, ни бывало:

– Между прочим, теперь на побережье сократится сбыт кокаина, – напомнил он напарнице. – Эдя, а ведь этим можно гордиться!