Борис Ясный - Так и живем…

И наконец какой-то кормчий мелкий

Сменил маршрут, перенаправив стрелки

В красивый мир счастливых олигархов

И президентов на правах монархов.

Министров вечных, что из кресла в кресло

Кочуют в министерствах бесполезно.

Жуликоватых взяточников замов,

И краснобаев депутатов – хамов.

Банкиров с загребущими руками,

Шоу девиц с надутыми губами.

Мажоров на крутых заморских тачках,

Мазил футбольных с долларами в пачках.

Авторитетов, правящих из зоны.

Судейских, попирающих законы.

Попов из комсомольцев и партийцев,

И прочих перевертышей паршивцев.

А наши дети, с «джинами» в смартфонах,

Давно уже живут в других вагонах.

Им этот мир обычен и привычен

И в некотором роде симпатичен,

Мелькает позолотой в карнавале…

Лишь нас на этом празднике не ждали.

Обманутые дольщики Советов

За ваучеры едем без билетов.

Незваные, зажившиеся гости

И наша остановка – на погосте.

РАБЫ И ПАРАЗИТЫ

Вот прошли морозов сроки,

Выглянул подснежник робкий,

Снег и лед сошли с дороги,

Унося асфальт.

Телок тиская за сиськи,

Пьют с икрой чинуши виски,

Под бюджет подставить миски

Возвратились с «мальт»!

В щечки чмокают друг друга

Дамы в брюликах и шубах.

До утра гуляет в клубах

Олигархов сброд!

И летят в хмельном угаре

«Мазерати» и «Феррари»

Мимо толп на тротуаре

Тех, что звать «народ».

Дуют «ветры перемены»

Только в сторону измены:

Меньше денег, выше цены,

Ниже небеса.

Но хапугам безразлично,

Что нельзя, а что прилично,

Все равно толпа привычно

Голосует «за!»

Поколения к вершине

Дружно шли, сгибая спины,

Вдохновлёны и едины

К счастью и весне.

Долго топали, устали

Даже те, кто был из стали.

Кто попроще, те отстали.

«Пролетели» все!

Год за годом нет рассвета.

Тлеет жизнь, как сигарета.

Все мечты остались где-то

За порогом снов.

В генах видимо прошито

Быть рабами паразитов,

В колее влачась разбитой

До конца веков!

Ну а те, кто уяснили —

«Жизнь – не сериал идиллий»,

Выбраться спешат из пыльных

Нравственных оков,

Хоть в министры, хоть в бандиты,

Стать бы только знаменитым

Потому, что паразиты

Родом из рабов!

ПРИХОДИТЕ ВЛАДЕТЬ НАМИ

Особ тщеславных, хищных, подлых

Судьба возносит высоко,

И век от века правит кодла

Над рабской массою легко.

И, дирижируя спокойно

Бесправной нищею толпой,

Взамен себя ведет на бойню

Под лозунгов бодрящий вой.

Как видно в свойства человека

Заложен был инфантилизм

Жить под присмотром и опекой —

Уютный рабский мазохизм.

Раб, защищая господина,

Готов костями лечь в бою

И под бичи, подставив спину,

Отдать по капле кровь свою.

Рабам уютно в тесных норах

Баланду жрать из черпака

За каторжный свой труд в оковах

И в старь, и в новые века.

Случалось лидерам мятежным

Толпу расшевелить восстать,

Чтоб перебив баронов прежних,

Занять нагретые места.

Но эктомия рудиментов

И социального горба

Не избавляла от моментов

Из психологии раба.

Пришла пора расставить точки.

Столетний опыт показал —

Всех революций заморочки

Сгубил душонок рабских вал.

Огромный и несокрушимый

Себе и прочим на беду

Сметал он горною лавиной

Формаций бред и ерунду.

Тоталитарные режимы,

Монархий и республик ряд

Удар бунтующей дубины

Прилежно сваливал на склад,

Где писанных историй своды

Перевранные сотни раз

Скрывали сколько «Стран Свободы»

Вновь превратилось в «Гондурас».

Навоевавшись, накричавшись,

Испив хозяйской крови всласть,

Ни в чем так и не разобравшись

Пронырам вновь вручали власть.

И сброшенное, как казалось,

Ярмо, теснившее народ,

Опять с победой возвращалось

На шею, как привычный гнет.

Писатель Чехов, в самом деле,

Ошибся в выводах – чудак!

Раба, что в нашем робком теле

Из нас не выдавить никак.

ДВА БЕРЕГА

Стояли две высотки

в заштатном городке

У берега, где лодки

качались на реке.

Смотрелись окна в окна,

балкон открыт в балкон,

И отражали стекла

промзоны тусклый фон.

По стенам грязных лестниц

сквозь полудохлый лифт

Граффити рой облезлый

вершил безумный дрифт.

Воняло пригорелым,

котами и мочой,

Являла черно-белый

общага облик свой.

С петель слетели двери,

разломан домофон

И дополнял потери

расколотый плафон.

На лестничных пролетах

гуляли сквозняки

В углах на поворотах —

шприцы и пауки.

Служил чердак ночлежкой

для пьяниц и бомжей,

Украшен, как мережкой,

пометом голубей.

За хлипкой дверью рухлядь

скрывала нищий мир:

Облупленная кухня,

замызганный сортир.

Шкафами из фанеры

заставлен коридор.

Обчистить те пещеры

побрезговал бы вор.

Но местная алкота

и вилки, и ножи

Тащила за ворота

на опохмел души.

Здесь в бедности ужасной

и жил, и доживал,

Любил кого-то страстно,

устраивал скандал,

Растил детишек малых,

бухая как верблюд,

Замученный, усталый,

простой рабочий люд.

Курили на балконе,

пуская вниз плевки,

Следя, как солнце тонет

в излучине реки.

Как расцветают ярко

гирляндами огней

Коттеджи олигархов

и дачи богачей.

Среди садов и в роще

на дальнем берегу,

Не думая о прочих,

живут в своем кругу

Потомки «слуг народа»,

что правили всегда,

Но нынче их порода

зовется – «господа».

И жизнь их полной чашей

стремится через край.

И нищетою нашей

оплачен этот Рай.

А нас всех возвратили

опять в буржуйский Ад,

зря деды кровь пролили

сто лет тому назад!

САНКЦИИ

Мы теперь постоянно в прострации,

Как в плену уже долгие месяцы.

И друзья наши – светочи нации,

То смеются, то плачут и бесятся.

Нас не радует запах акации,

Не прельщают рассветы зарницами.

Мы попали под жесткие санкции.

Нам закрыли счета за границею.

Наши виллы и пальмы вдоль берега,

Как сиротки стоят неприкаянно.

На Сейшелы, в Европу, в Америку,

Всей душою мы рвемся отчаянно.

Склоны горных курортов и ёлочки,

Снег покроет и трассы, и тропочки.

Там, где наши подпитые телочки,

Разгонялись с трамплинов на попочке.

Приутихли бордели с притонами,

Не слыхать больше песенок матерных.

Реки водки, икорочка тоннами,

Не запачкает белые скатерти.

На круизные гордые лайнеры

Нам сегодня билеты не проданы.

Мы в загоне, мы заперты, ранены!

Наш предел – рубежи милой Родины.

Так послужим народу примером мы!

Тем, что в кризис Россию не бросили.