Александр Каневский - Два старых муравья

– Извини!

– Он у меня – член семьи. Будем доживать вдвоём, два пенсионера.

– Нет, я тебе не дам стать раком-отшельником! – Аркадий Сергеевич решительно поднялся с табуретки, раздёрнул шторы на окне, включил вилку телефона в розетку. – Кофе у тебя есть?

– Растворимый.

– Угости.

– Пожалуйста.

Саныч достал банку, всыпал кофе в стакан, потом открыл кран и наполнил стакан водой.

Арский в ужасе:

– Что ты делаешь?

– Ты же просил кофе.

– Из-под крана?!

– А что? Вода чистая, горячая. Я себе всегда так готовлю.

– А из лужи не пробовал?.. Где у тебя чайник? – взял со стола чайник, налил в него воду, включил. Прислушался. – Кажется, телефон?

Саныч с насмешкой:

– Через два этажа слышишь?

– Ты прав, показалось.

В голосе Саныча насмешка сменилась сочувствием.

– Молчит телефон?

– Молчит, – грустно подтвердил Аркадий Сергеевич. – уже вторую неделю, как ушёл я из института – он будто онемел.

– А чего ты поссорился с ректором?

– Завалил на вступительных экзаменах одного полного идиота, который оказался племянником нашего главного спонсора. Тупой, малограмотный, но наглый. Ректор уговаривал его принять, я отказался. Кончилось скандалом. Уходя, я пообещал поздравить его, когда они выдут на первое место по выпуску бездарностей…

Резкий звонок прервал Арского. Саныч подошёл к телефону.

– Наверняка, опять по поводу обмена. Послушай, чего только не предлагают. Я включил громкость. – Снял трубку. – Алло, кто это?

Из трубки вырвался женский голос:

– Я по обмену, из Сочи. Сколько у вас метров?

– Жилой площади – двадцать пять, всего – сорок четыре. – А у вас?

– Достаточно. Дом панельный?

– Кирпичный. А у вас?

– Крепкий.

– Простите, но вы не ответили, сколько у вас метров?

– Вам хватит. Балкон имеется?

– Лоджия. А у вас?

– Балкона нет, но зато есть окно.

– А разве бывают дома без окон?

– У нас междугородний разговор, я не намерена оплачивать ваши шуточки, – возмутился голос. – Вы согласны меняться? Да или нет?

– Но я до сих пор не знаю, сколько у вас метров?

– А сколько вам надо?

– Я же писал в объявлении: мне нужна равноценная площадь.

– Зачем вам столько?

– Простите, но это уже моё дело. Сколько у вас метров?

– Почти двадцать.

– Что значит почти? Пожалуйста, точнее.

– Около пятнадцати. Но зато напротив стадион.

– А причём здесь стадион?

– Там можно зарядку делать.

– Я не делаю зарядку. Ещё раз спрашиваю: сколько у вас метров?

– Шестнадцать.

– Жилой площади?

– Общей. Жилой – восемь. Но зато со стенным шкафом.

– Мне не нужен шкаф. Мне нужна комната.

– Стенной шкаф лучше, чем комната – за него платить не надо. А туда раскладушка влазит, там спать можно.

– Я не хочу спать в шкафу.

Арский хохочет. Саныч кладёт трубку.

– Вот так все дни. Чего только не предлагали: и комнату в тихом семейном общежитии, и полуподвал, но с двумя гаражами, и…

Арский прерывает его.

– Ты и в правду решил уезжать?

– А сколько ещё тянуть? Жены нет, собака умерла.

А там – дочь, внучка, море и солнце – просто рай!

– А я? На старости лет расставаться?

– Поехали со мной, ведь ты уже не служишь. Откроешь свой театр, народ к тебе набежит – ведь ты столичная штучка, Заслуженный артист!..

– Нет, на службе или без службы, я из моей Москвы никуда не двинусь.

– А ты уверен, что это ещё твоя Москва?.. Улицы переименованы, старые здания снесены или проданы под офисы, рестораны и ночные клубы… И истинных москвичей почти не осталось – они все уже или за пределами города или в других странах. Выйди на улицу, посмотри на лица: ощущение, что ты где-то в Средней Азии, на Кавказе, или в Китае… Нет, я ничего не имею против этих людей, большинство из них приехали честно трудиться и зарабатывать на жизнь, но… Ведь лица жителей – это коллективное лицо города. Так что это, конечно, Москва, но уже не твоя!.. Изменилось всё: и архитектура, и население, и образ жизни, и, главное, ритм, сумасшедший ритм, который могут выдержать только молодые. Москва для них, это их город, их время. А мы уже балласт, ракушки на дне большого судна.

Аркадий Сергеевич замахал руками.

– Кончай трёп!.. – Указывает на расставленные макеты. – Ты ведь в этом городе каждый дом к груди прижимал, каждую церквушку ладонями гладил!.. Пройдёт хандра, и передумаешь, как в прошлом году, как в позапрошлом…

– Нет, Аркадий, уже не передумаю. – Саныч снова уселся на табуретке. Помолчал. Потом вдруг сообщил. – Сегодня мне приснился Кутузов.

– Кто-кто?

– Фельдмаршал Кутузов… Увидел меня, подошёл и говорит: «Москву надо покидать».

– А Суворов тебе не снился? Не звал перевалить через Альпы?..

Слушая рассказ Саныча, я ему невольно позавидовал: почему мне никогда не снились выдающиеся личности?.. Правда, однажды, ещё в школьные годы, приснился Сирано де Бержерак – он читал стихи у памятника Маяковскому. Хорошо читал, все хлопали, я больше всех: я ему всегда симпатизировал, наверное, потому, что у меня тоже большой нос… Впрочем, ладно, это лирическое отступление – продолжаю повествование…

– О, кипит! – Арский выключил чайник. – Я раньше только читал про Иванушку-дурачка, а теперь знаю, как он выглядит… – Налил в стакан кипяток. И вдруг заорал так, будто ему этот кипяток плеснули на ноги. – Почему рис?!. Что у тебя было в чайнике?

– Я в нём суп варил – у меня все кастрюли сгорели.

Арский в сердцах отставил стакан.

– Ты прав, тебе надо скорей в семью, а то совсем одичаешь!

Пошёл к выходу. Саныч попытался его остановить.

– Аркадий! Погоди! Я сейчас вскипячу другую воду.

– В чём? – крикнул Арский, не оглядываясь. – В сковороде?

Вышел, хлопнув дверью. От удара двери включился патефон:

Хозяин дал ему пинка.

– Не ной! – патефон замолчал. Саныч отпил из оставленного Арским стакана – Чего ему с рисом не нравится? И вкусно, и сытно.

Входная дверь хлопнула – входит Гиви, сосед по лестничной площадке. Несёт завёрнутую в целлофан картину в раме.

– Саныч, можно, я у вас сегодня опять переночую?

– Твоя постель тебя ждёт. Снова гости?

– Это уже не гости – это нашествие! Дядя Реваз с детьми, дядя Леван с женой и тётя Нато со своей мамой-долгожительницей.

– На какой срок?

– Дяди продадут мимозу и уедут, а долгожительница надолго. У меня уже не квартира, а казарма: двухъярусные койки, откидные полки, как в вагоне… Всё равно не хватает места. Хотел у Ерёменко переночевать, так у него тоже полный дом племянников из Чернигова.

– Ладно, не переживай. Мы жили втроём в десятиметровой комнате, в коммуналке, и у нас тоже было полно гостей. Ничего – размещались.