Ибрагим Абдуллин - Поднять на смех!

Перевод с кабардинского Я. Козловского.

Солнышко в зените будто тает, как шматок масла. Кажется, солнечные лучи насквозь пробивают фуражку. Иван вытирает пот со лба, даже рукав у него взмок.

В такую жару посидеть бы в прохладе, в тени деревьев… Кому-то это и можно, а Ивану нельзя. Он не только что днем покоя не знает — и ночью не высыпается. Совсем времени не хватает. Иван строит себе новый — кирпичный — дом.

— Углы поднимайте по отвесу! Цемент не просыпайте! Гвозди берегите! Я ж вам живые деньги плачу, а деньги не рыбья чешуя! — покрикивает он.

И откуда он взял эту поговорку, неизвестно. Иван спешит к самосвалу, открывает дверь и плюхается на сиденье.

— Валяй! — бросает он, не глядя на шофера.

Через полтора часа самосвал возвращается, груженный кирпичом. Каменщики принимаются разгружать машину.

— Ты другой раз по ухабам-то полегче, не то весь кирпич мне перебьешь. Я ж не фальшивыми деньгами плачу! Не рыбьей чешуей!

Вразумив шофера, хозяин идет к плотникам.

Те, несмотря на жару, старательно пилят, исправно строгают, тюкают топорами. Хотят скорее закончить, чтобы Иван жил в новом, просторном доме. Хотя и прежний дом был — загляденье. Видно, Иван решил жить еще просторнее, хотя и семья у него небольшая. А может, просто хочет утереть носы односельчанам: вот, мол, каков дворец у меня!

— Много с краев доски снимаете, добро в стружку переводите! Размахались! Дерево, оно же денег стоит, а деньги — это вам не рыбья чешуя! — поругивает плотников Иван.

Уже начали крыть крышу. Хозяин привез кровельное железо — блестящее, оцинкованное. Не надо будет красить. Пускай на солнце зеркалом светится.

Жестянщики поднимают железо на крышу, а Иван и тут учит их уму-разуму:

— Лишку не режьте. Куда куски-то пойдут? Это ж выброшенные деньги. А деньги — это ж, понимать надо, не рыбья чешуя…

И что прилепилась к нему эта поговорка, как банный лист!..

Вот так в конце концов посреди деревни и вырос дом. Особняк, вилла! С любопытством, а то и с завистью смотрят на него сельчане.

Вернее, сначала смотрели. А потом привыкли, подумали, наверное: ну и что такого, дом как дом.

Хотя, конечно, интересно бы узнать: откуда у Ивана на новый домище деньги взялись? Он ведь не ахти на каком хлебном месте работает — на кирпичном заводе. Когда однажды сосед сунулся к нему попросить, двадцатку, Иван его чуть на смех не поднял:

— Да откуда у меня деньги-то, уважаемый! У нас на заводе не ассигнации печатают, а кирпич из глины обжаривают. Деньги, они, знаешь, не рыбья чешуя!..

О таких, как Иван, дед Василий говорит:

— У него со двора даже куриное перо на улицу не вылетит.

Кстати, как-то раз тот же дед Василий увидел в руках у Ивана гигантский амбарный замок.

— С таким замком в былые годы твой дед выезжал в ночное. Тогда колхозов-то не было, каждый водил свою лошадь в ночное, а конокрады и норовили увести лошадь прямо из табуна. Поэтому хозяева путали ноги лошадей железными цепями и запирали на замок, как твой дед. Ты, наверное, не помнишь его?