Фаина Раневская - Все афоризмы Фаины Раневской

— Простите, мне кажется, я вас где-то видела… Вы в кино не снимались?

— Нет, — отрезала Раневская, которой надоели уже эти бесконечные приставания. — Я всего лишь зубной врач.

— Простите, — оживилась ее случайная собеседница. — Вы зубной врач? А как ваше имя?

— Черт подери! — разозлилась Раневская, теперь уже обидевшись на то, что ее не узнали. — Да мое имя знает вся страна!

— Очень сожалею, Фаина Георгиевна, что вы не были на премьере моей новой пьесы, — похвастался Виктор Розов. — Люди у касс устроили форменное побоище!

— И как? Удалось им получить деньги обратно?

Как-то раз Раневскую остановил в Доме актера один поэт, занимающий руководящий пост в Союзе писателей.

— Здравствуйте, Фаина Георгиевна!

Как ваши дела?

— Очень хорошо, что вы спросили. Хоть кому-то интересно, как я живу! Давайте отойдем в сторонку, и я вам с удовольствием обо всем расскажу.

— Нет-нет, извините, но я очень спешу. Мне, знаете ли, надо еще на заседание…

— Но вам же интересно, как я живу! Что же вы сразу убегаете, вы послушайте. Тем более что я вас не задержу надолго, минут сорок, не больше.

Руководящий поэт начал спасаться бегством.

— Зачем же тогда спрашивать, как я живу?! — крикнула ему вслед Раневская.

Артист Театра им. Моссовета Николай Афонин жил рядом с Раневской. У него был горбатый «запорожец», и иногда Афонин подвозил Фаину Георгиевну из театра домой. Как-то в его «запорожец» втиснулись сзади три человека, а впереди, рядом с Афониным, села Раневская. Подъезжая к своему дому, она спросила:

— Колечка, сколько стоит ваш автомобиль?

Афонин сказал:

— Две тысячи двести рублей, Фаина Георгиевна.

— Какое свинство со стороны правительства, — мрачно заключила Раневская, выбираясь из горбатого аппарата.

Раневская, как и очень многие женщины, абсолютно не разбиралась в физике и однажды вдруг заинтересовалась, почему железные корабли не тонут.

— Как же это так? — допытывалась она у одной своей знакомой, инженера по профессии. — Железо ведь тяжелее воды, отчего же тогда корабли из железа не тонут?

— Тут все очень просто, — ответила та. — Вы ведь учили физику в школе?

— Не помню.

— Ну хорошо, был в древности такой ученый по имени Архимед. Он открыл закон, по которому на тело, погруженное в воду, действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной воды…

— Не понимаю, — развела руками Фаина Георгиевна.

— Ну вот, к примеру, вы садитесь в наполненную до краев ванну, что происходит? Вода вытесняется и льется на пол… Отчего она льется?

— Оттого, что у меня большая жопа! — догадалась Раневская, начиная постигать закон Архимеда.

Однажды Раневская отправилась в магазин за папиросами, но попала туда в тот момент, когда магазин закрывался на обед. Уборщица, увидев стоящую у дверей Раневскую, бросила метелку и швабру и побежала отпирать дверь.

— А я вас конечно же узнала! — обрадованно говорила уборщица, впуская Раневскую. — Как же можно не впустить вас в магазин, мы ведь вас все очень любим. Поглядишь этак на вас, на ваши роли, и собственные неприятности забываются. Конечно, для богатых людей можно найти и более шикарных артисток, а вот для бедного класса вы как раз то, что надо!

Такая оценка ее творчества очень понравилась Раневской, и она часто вспоминала эту уборщицу и ее бесхитростные комплименты.

В переполненном автобусе, развозившем артистов после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шепотом, но так, чтобы все слышали, выдала:

— Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание!

Однажды в театре Фаина Георгиевна ехала в лифте с артистом Геннадием Бортниковым, а лифт застрял… Ждать пришлось долго — только минут через сорок их освободили. Молодому Бортникову Раневская сказала, выходя:

— Ну вот, Геночка, теперь вы обязаны на мне жениться! Иначе вы меня скомпрометируете!

Раневская познакомилась и подружилась с теткой режиссера Львовича, которая жила в Риге, но довольно часто приезжала в Москву. Тетку эту тоже звали Фаина, что невероятно умиляло Раневскую, которая считала свое имя достаточно редким.

— Мы с вами две Феньки, — любила при встрече повторять Раневская. — Это два чрезвычайно редких и экзотических имени.

Однажды сразу после выхода фильма «Осторожно, бабушка!» Раневская позвонила в Ригу своей тезке и спросила, видела ли та фильм.

— Еще не видела, но сегодня же пойду и посмотрю!

— Так-так, — сказала Раневская. — Я, собственно, зачем звоню… Звоню, чтобы предупредить: ни в коем случае не ходите, не тратьте деньги на билет, фильм — редкое говно!

В свое время именно Эйзенштейн дал застенчивой, заикающейся дебютантке, только появившейся на «Мосфильме», совет, который оказал значительное влияние на ее жизнь.

— Фаина, — сказал Эйзенштейн, — ты погибнешь, если не научишься требовать к себе внимания, заставлять людей подчиняться твоей воле. Ты погибнешь, и актриса из тебя не получится!

Вскоре Раневская продемонстрировала наставнику, что кое-чему научилась. Узнав, что ее не утвердили на роль в «Иване Грозном», она пришла в негодование и на чей-то вопрос о съемках этого фильма крикнула:

— Лучше я буду продавать кожу с жопы, чем сниматься у Эйзенштейна!

Автору «Броненосца «Потемкин» незамедлительно донесли, и он отбил из Алма-Аты телеграмму: «Как идет продажа?»

— Знаете, каких больных не любят врачи? — допытывалась Раневская у коллег.