Фаина Раневская - Все афоризмы Фаины Раневской

Рекомендация Раневской дорого стоила. Новохижин обещал лично проследить. После прослушивания «гениального мальчика» Новохижин позвонил Раневской.

— Фаина Георгиевна, дорогая, видите ли… Не знаю даже, как и сказать… — И тут же услышал крик Раневской:

— Что? Говно мальчишка? Гоните его в шею, Мишенька, гоните немедленно! Боже мой, что я могу поделать: меня все просят, никому не могу отказать!

Раневская приглашает в гости подругу:

— Приходите, я вам покажу целый альбом портретов неизвестных народных артистов СССР.

Раневская часто покупала в буфете конфеты или пирожные. У нее был диабет, а сладости она покупала, чтобы угостить кого-нибудь из друзей-актеров. Однажды в буфете она обратилась к актрисе Варваре Сошальской:

— Вавочка, позвольте подарить вам этот огурец!

— Фуфочка (так звали Раневскую близкие. — Ред.), с восторгом приму! Только вы уж, пожалуйста, скажите к подарку что-нибудь со значением!

— Вавочка, дорогая, я, старая хулиганка, дарю вам огурец. Он большой и красивый. Хотите — ешьте, хотите — живите с ним!

Раневскую, идущую по улице, толкнул какой-то человек и еще грязно обругал. Фаина Георгиевна сказала ему:

— В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что, когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.

Как-то, когда Раневская еще жила в одной квартире с Вульфами, а маленький Алеша ночью капризничал и не засыпал, Павла Леонтьевна предложила:

— Может, я ему что-нибудь спою?

— Ну зачем же так сразу, — возразила Раневская. — Давай еще попробуем по-хорошему.

Раневская получила новую квартиру. Друзья помогли обустроиться: расставили мебель, развесили вещи по шкафам, разложили по ящикам и собрались уходить.

Вдруг Раневская всполошилась:

— Боже мой, где мои похоронные принадлежности! Куда вы положили мои похоронные принадлежности! Не уходите же, я потом сама ни за что не найду. Я же старая, они могут понадобиться в любую минуту!

Она была так расстроена, что все кинулись искать эти «похоронные принадлежности»: выдвигали ящики, заглядывали в шкафы, толком не понимая, что, собственно, следует искать.

Вдруг Раневская радостно крикнула:

— Слава богу, нашла! — и торжественно продемонстрировала всем «похоронные принадлежности» — коробочку со своими орденами и медалями.

На радио шла запись передачи с участием Раневской. Фаина Георгиевна произнесла фразу со словом «феноме́н». Запись остановили.

— В чем дело? — спросила Раневская.

Ведущая передачи, стараясь исправить неловкость, сказала:

— Знаете, Фаина Георгиевна, тут говорят, что надо произносить не феноме́н, а фено́мен, так сейчас ставят ударение…

— Да, деточка, поняла, продолжим.

— Раневская четко и уверенно произнесла в микрофон: — Феноме́н, феноме́н, и еще раз феноме́н! А кому нужен фено́мен, пусть идет в жопу!

— Фаина Георгиевна, говорят, что женщины живут дольше мужчин.

— За всех ручаться не могу, но вдовы — точно.

На собрании труппы обсуждают актера, который обвиняется в гомосексуализме:

— Это растление молодежи, это преступление.

Раневская заметила:

— Каждый волен распоряжаться своей жопой, как ему хочется. Поэтому я свою поднимаю и уе…ваю.

Узнав, что ее знакомые собираются на спектакль, в котором она играет, Раневская пытается их отговорить:

— Не стоит ходить: и пьеса скучная, и постановка слабая. Но раз все равно идете, я вам советую уходить после второго акта.

— Почему после второго?

— После первого уж очень большая давка в гардеробе.

Как-то раз в КГБ попытались завербовать Фаину Раневскую. На встречу с актрисой послали молодого опера по фамилии Коршунов.

Недалекий Коршунов поведал Раневской о классовой борьбе, о происках мирового империализма. И сделал вывод о долге каждого советского гражданина оказывать посильную помощь органам государственной безопасности.

Выслушав, Раневская спросила:

— Молодой человек, а где вы были раньше, когда я еще не успела разменять седьмой десяток?

— Что вы, Фаина Георгиевна! — вскрикнул Коршунов. — Вам больше тридцати никто не дает. Вы просто девочка по сравнению с другими артистками вашего театра!

Раневская хитро прищурилась:

— Я давно ждала момента, когда органы оценят меня по достоинству! И я всегда готова разоблачать происки ненавистного мне империализма. Но есть одно маленькое но. Во-первых, я живу в коммунальной квартире, а во-вторых, я громко разговариваю во сне. Представьте, вы даете мне секретное задание, и вдруг во сне я начинаю называть фамилии, имена и клички объектов, явки, пароли, время встреч и прочее… А за стеной соседи, которые следят за мной на протяжении многих лет. Я, вместо того чтобы оказать помощь, могу предать органы госбезопасности.

Коршунов доложил о встрече с Раневской:

— Она согласна работать на нас, но громко разговаривает во сне. Да и как-то несолидно получается. Негоже все-таки народной артистке жить в коммунальной квартире…

Через месяц Раневская праздновала новоселье в высотке на Котельнической набережной.

Когда Коршунов захотел продолжить вербовку, всякий раз оказывалось, что Раневская занята.

Спустя некоторое время в приемную КГБ пришел испитой мужичок с коллективным заявлением жильцов высотки на Котельнической набережной, в котором говорилось о том, что их новая соседка по ночам громко разговаривает сама с собой о происках империалистических разведок и о том, что ее скоро примут в органы госбезопасности внештатным сотрудником.