Владимир Жуков - Яблоко раздора. Сборник рассказов

Она из опасения, что ее обвинять в сумасшествии, скрыла тот факт, что несколько часов назад собственноручно ощипала индюшек.

Отвадив любопытную и настырную Евдокию, хозяйка плотно затворила ворота, а по селу из бойких рассказов ребят стремительно распространился слух, что в селе завелся какой-то дикий зверь, пожирающий перо и пух домашних птиц.

Лишь супругу Ивану Виталина поведала, что произошло. Он – мужик башковитый, малость поразмыслив, спросил:

–Ты куда подевала выжимки от винограда?

– Вынесла к ограде, где крапива и осот.

– Пошли, – он поманил ее в огород. Направились в дальний угол, куда она выбросила выжимки.

– Видишь, их разгребли и склевали, – указал Иван. – Это сделали твои индюшки-алкоголички. На солнце их разморили и впали в транс и спячку.

– А я решила, что они сдохли от птичьего гриппа или отравления. Подумала, что мяса опасно употреблять, так хоть перо и пух для молодоженов пригодиться, на перину и подушки.

– Такую страшную экзекуцию на трезвый глаз птицы бы не выдержали, погибли бы от болевого шока. А в состоянии алкогольной анастезии оказались живучи, – сделал он вывод и посоветовал. – Чтобы тебя, катюша, не обвинили в живодерстве или хуже того, в безумии, не выпускай их со двора, пока пух и перо не отрастут. Сама понимаешь, что эта история может повредить нашей добропорядочной репутации. Для предстоящей женитьбе сына и свадьбы очень некстати. Ляжет черное пятно, возникнут подозрения в психических расстройствах… На чужой роток не накинешь платок, сплетницам дай только языком почесать.

– Упаси и сохрани, Господь, – Виталина крестом осенила себя и Ивана.

4

Как ни осторожничали супруги Кудряшки, а весь об ощипанных индюшках разнеслась по селу и достигла слуха заведующей фельдшерско-акушерским пунктом (ФАП) Брониславы Алдони. Худосочная и легкая, как птичье перо, на подъем, чрезмерно любознательная и суетливая, она, схватив чемоданчик с аптечкой и стетоскопом, направилась к дому Кудряшек. Настойчиво постучала в ворота и позвала зычно-скрипучим голосом:

– Открывай, Виталина, профилактический осмотр людей и животных.

Хозяйка не сразу отворила ворота, а поинтересовалась:

– С каких это пор ты животными занимаешься?

– Поручили, вот и занимаюсь, потому, что некоторые заразные болезни передаются от животных к людям, а бывает и наоборот.

– Что тебе надобно, почему мне такая честь?

– Не тебе одной честь. Провожу обход по поводу профилактики гриппа, – ответила фельдшер. – Я уже несколько дворов посетила и теперь твоя очередь.

– Эх, и хитришь ты, Броня, знаю, зачем пожаловала, – усмехнулась Кудряшка и отворила калитку. – Ладно, заходи, потеши свое воспаленное любопытство.

Фельдшер бойко вошла и с таинственностью спросила:

–Где они?

–Кто они?

– Ну, эти твои индюшки, о которых все село гудит. Говорят, что это какое-то чудо-юдо. Некоторые знатоки утверждают, что это птиц инопланетяне общипали и забрали перо и пух на исследование. Скрылись на своей летающей тарелке.

– Вот народ, дикий и темный, из мухи слона сотворили, – посетовала Виталина и провела гостью во двор. Там в закутке под сеткой, чтобы не вырвались наружу, Алдошина увидела шестерых голых индюшек.

– О, Господи, бедные птицы! – всплеснула она руками. – Как же ты их живых? наверное, под «мухой» была?

– Это индюшки были под «мухой», – возразила Кудряшка. – Наклевались выжимок из-под винограда, захмелели и впали в спячку. Я подумала, что они таво, лапы отбросили, вот и общипала перо и пух на перину и подушки. Ты бы тоже так поступила, не пропадать же добру. Они к вечеру оклемались и пришли. Вот и вся история.

– Странная история, – покачала головой Бронислава и с подозрением поглядела на женщину. – У тебя, как с головой, может, болит, кружится и всякие там видения, галлюцинации возникают? Не скрывай, признавайся, пока не поздно. Потом, если вовремя не принять радикальные меры, чреваты необратимые процессы.

– С чего ты взяла? У меня все в порядке, давление нормальное.

– Я тебе выпишу направление к психиатру, – не отступала фельдшер. – Он проведет обследование на УЗИ, назначит курс лечения, порошки, инъекции для успокоения нервов.

– Никак в дурдом решила меня определить? – обиделась Кудряшка. – Сама проверяйся, у тебя нервная работа, а у меня нет лишних денег на УЗИ и другие эксперименты. Предстоят расходы на свадьбу.

– Как знаешь, я предупредила и обязательно, как положено по инструкции, доложу об этом случае в районный психвендиспансер, чтобы тебя в принудительном порядке в смирительной рубашке доставили на обследование

– Хоть Папе римскому сообщай, – возмутилась хозяйка и надвинулась на гостью. – Геть с моего двора!

Дабы избежать скандала, Алдошина быстро ретировалась. На следующий день на карете «Скорой помощи» прибыл сам психиатр – с блестящей, как бильярдный шар, головой мужчина в очках и два дюжих санитара с мрачными, почти звериными, лицами. Под их гипнотическими взглядами Кудряшка оцепенела, зато Бронислава торжествовала, убеждая психиатра в том, что та является социально опасным элементом.

– Это надо же до чего додуматься, живую птицу драть, как Сидорову козу, без стыда и жалости, – стенала фельдшер. – Бедная невеста Людмила с такой полоумной свекровью горя намыкается. Надо ее предостеречь от рокового шага.

– Броня, не обостряй ситуацию, не смей беспокоить мою будущую невестку, – потребовала Кудряшка и, опасаясь, то та может навредить женитьбе сына, предупредила. – За клевету и оскорбления моего достоинства тебя привлекут к уголовной ответственности.

– Коль она не пожалела несчастных птиц, то в состоянии психоза, может и на человека поднять руку, – без прежнего напора заявила Алдоня.

Психиатр после тщательного осмотра не обнаружил признаков умопомешательства и ее оставили в покое.

Через месяц индюшки обрели свой прежний вид, а супруги Кудряшки окунулись в хлопоты, готовясь к встрече сына и к свадьбе. В подвале зрело, набирало энергию молодое вино, а Виталина зареклась впредь выбрасывать выжимки на подворье. Но история о захмелевших, общипанных индюшках надолго осталась в памяти односельчан и, передаваемая из уст в уста, превратилась в фольклор.

ЛУЧШИЙ ПАХАРЬ

Гулко хлопнул выстрел из ракетницы, в небе вспыхнула рубиновая звезда. Десять тракторов Т-74, взревев моторами и выбросив из труб клубки синего дыма, устремились к противоположному краю размеченных красными флажками, делянок. Вокруг толпились возбужденные зрители, съехавшиеся из окрестных сел района. Они шумно обсуждали зрелище, происходящее на желтеющем стерней осеннем поле.

Я, тогда еще начинающий литературный сотрудник районной газеты, впервые по заданию редактора прибыл сюда, чтобы осветить в печати это мероприятие – соревнование на звание «Лучший пахарь района». Внимательно следил за всем, что происходит, стараясь не упустить ни одной яркой детали, которая могла бы украсить мой репортаж. Фотокор сразу включился в дело, норовя поймать в объектив высокое начальство, которому льстило подобное усердие и чинопочитание. Чиновники любили лицезреть свои портреты на первой странице районной газеты и очень обижались, давая нагоняй послушному редактору, когда кто-то из них был обделен вниманием.